Сергей Зверев - Шевроны спецназа

– Ну, что делать будем, лейтенант? – посмотрел на офицера Ухтыблин. – Прохлопал?

– Да я, товарищ майор, и не думал совсем, что вот этот, – растерянно кивнул в сторону Сергея лейтенант, – такой… что он так сможет.

– Петрович, что скажешь? Когда Бугаев сможет выступать? – повернулся майор к врачу.

– Что?! Что вы сказали, Николай Иванович?! – Когда врач отряда злился, то он всех, даже рядовых, называл на «вы». – Ну, знаете ли! Бугаеву следует забыть о спорте на ближайший месяц! Только легкие пешие прогулки! Все, мне пора! – Он свирепо посмотрел на майора и двинулся к дверям, на ходу сдирая со своих покатых полноватых плеч накрахмаленный халат.

– Та-ак, – перевел взгляд на Сергея майор. – А ты что скажешь?

Сергей тяжело поднялся с ковра и молча уставился себе под ноги.

– Тоже стандартный ответ, – ухмыльнулся Ухтыблин. – Тогда слушай мою команду. На соревнования поедешь ты, Одинцов. Давай готовься. Лейтенант!

– Слушаю, товарищ майор!

– Я? – удивился Сергей, но майор не захотел тратить время на объяснения. Одинцов уже не интересовал его, по крайней мере до вечера, когда надо будет объясняться с командиром отряда.

– Запиши Кубинца в команду как рукопашника.

– Кого?!

– Кубинца! Одинцова! Кличка у него такая теперь будет.

– Есть! А…

– Что?

– Так он даже еще на шевроны не сдал зачеты. На наши шевроны, спецназовские. Там же все «краповики» едут. А у Одинцова нашивки на форме общевойсковые… Это как тогда понимать?

– А когда у нас зачеты?

– Через две недели, как раз квартал заканчивается.

– Вот на соревнованиях и сдаст! А кого прикажешь выставлять на «рукопашку»? Сам кашу заварил, сам пусть и разбирается. Хорошо выступит, мы перед строем тут же эти шевроны и вручим. Еще вопросы есть?

– Один остался.

– Ну, что еще?

– А при чем тут кубинцы?

– Эх, лейтенант, не видел ты, как кубинцы боксируют. Был у них один такой, Теофило Стивенсон. Слышал о таком? – покосился на Сергея майор.

– Конечно, слышал. Трехкратный олимпийский чемпион, «тяж». Я и бои его видел. По Интернету, правда.

– Эх, молодежь… мне бы ваши годы! В общем, так! Служебную проверку проводить буду я. Рапорта о случившемся ко мне на стол к двум… нет, к трем часам дня, я как раз командиру доложу. Все, Кубинец! Двигай в душ. А потом по распорядку! Лейтенант, пошли со мной.

Для приехавших на соревнования групп выделили правое пустующее крыло просторной казармы, в которой обычно жили новобранцы, проходящие курс молодого бойца. Сейчас молодые солдаты уже разъехались по своим местам службы, и в свободные кубрики заселили взрослых, уверенных в себе мужчин. Практически все они носили краповые береты.

Старший лейтенант Минохин заступил в наряд, который нес службу по охране имущества участников соревнования и поддержания порядка на территории.

Так как в помещении было уже жарковато, двое дневальных вынесли стол со стулом прямо ко входу в казарму. Старший лейтенант разложил на столике журнал с ручкой, поставил под стол, в тенек, бутылку запотевшей минералки, поправил на голове берет, уселся и стал ждать. Дневальный прислонился к стволу дерева. На стул он не садился, все равно долго не просидишь.

Первые посетители появились уже после обеда. Двое рослых парней в форме, с черными пластиковыми пакетами в руках, громко и весело переговариваясь, вышли из-за поворота асфальтовой дорожки и остановились прямо перед столиком офицера.

– Так, – постучал ручкой по столу Минохин. – Глущенко, вторая рота?

– Так точно!

– И к кому?

– Да там должны ребята из Архангельска подъехать. Он мне звонил вчера вечером. Саня из Архангельска. Мы с ним как-то в переделку попали «за речкой», у нас магазин на двоих остался, так он…

– Подожди. – Офицер полистал журнал. – Сводная группа Северо-Западного округа… есть такие. Третий этаж, второй кубрик. Позови, – кивнул он дневальному.

Дневальный неспешно поднялся на высокое бетонное крыльцо и исчез за дверью.

– А что в пакете? – спросил Минохин.

– Да это… так… мы тут немного пива взяли. Ну, и рыбки, конечно.

Офицер неодобрительно покачал головой.

– Товарищ старший лейтенант! – взмолился парень. – Я его пять лет не видел! Только созванивались. Ну, что же, я к братишке с лимонадом приду?! Ну, вы же все понимаете!

– А ты, Андреев, куда? – перевел взгляд на его спутника офицер. – Ты тоже… этого Саню знаешь?

– Не знаю, товарищ старший лейтенант, – честно признался второй посетитель. – Но наша рота рядом с северянами стояла, есть что вспомнить.

– Ротный в курсе? – задал последний формальный вопрос Минохин.

Глущенко обидчиво развел руками с зажатыми в них пакетами. В левом пакете что-то звякнуло.

Офицер поморщился, но ничего не сказал. Эти двое, как, впрочем, и остальные посетители, были взрослыми людьми, контрактниками, давно отслужившими срочную службу и кое-что повидавшими в жизни. Напоминать сейчас об уставе и читать нотации лейтенант не собирался, не для того его сюда поставили. И все-таки праздник в бригаде, так что можно сделать некоторые послабления… прямое распоряжение командира! Минохина, как человека, служившего в бригаде уже четвертый год и знавшего в лицо всех «краповиков», специально назначили в этот наряд, чтобы лично контролировать поток посетителей. А то, что посетители будут, командир бригады не сомневался. В замкнутом кругу спецназа встречи бойцов из различных подразделений происходят достаточно часто. Совместные операции, соревнования, участие в локальных конфликтах – все это сближает людей, вместе переживших не самые легкие моменты в их жизни. Комбриг, сам «краповик», хорошо помнил старый командирский завет – «если ты не можешь предотвратить веселье, то уж лучше возглавить его». Столовая на первом этаже была предоставлена в полное распоряжение гостей ровно до 23.00.

Из-за двери казармы появился дневальный вместе с огромным светловолосым парнем в тельняшке, камуфлированных штанах и тапочках на босу ногу. Парень нетерпеливо озирался по сторонам.

– Саня! – заорал Глущенко и замахал руками. Пакеты зашуршали в опасной близости от макушки старшего лейтенанта. Минохин пригнулся и оглянулся.

– Глухой! Братишка! – завопил парень, скатился с крыльца и заключил спецназовца в объятия.

Ближе к вечеру старший лейтенант допил всю воду и передвинул столик ближе к дереву, чтобы солнце не слепило глаз. Он лениво ждал и прислушивался к гулу голосов, доносившихся из открытых окон столовой:

– Сашку Трофименко помнишь?

– Как не помню…

– Было дело, у него живот забарахлил. Наверное, воды местной напился. Ну, мается парень, поесть нормально не может, все его жалеют, а сделать ничего не могут. И, как назло, таблеток от этой болезни ни у кого нет. Заглянул к нам один парень из инженерно-саперной роты, тогда мы с ними разведку согласовывали, что ли, сейчас уже не помню. Заглянул, посмотрел и говорит Сане: «Ты, парень, кусочек тола съешь, и сразу все в норму придет. Мы сами так лечимся, в полевых условиях средство проверенное». Принес он ему вечером толовую шашку.