Сергей Зверев - Точка выброски

Самолет взлетел — в его иллюминаторах на несколько секунд показалась и исчезла бирюзовая полоса моря. Развернувшись над аэродромом, он устремился в юго-западном направлении. Довольно скоро прибрежную растительность под ним сменили унылые пейзажи пустыни. Принято считать, что Сахара — это желтый песок, тот же самый, что и в детских песочницах, но только в очень большом количестве. Но на самом деле это не совсем так. Пустыня Сахара — это и совершенно бесплодные равнины, покрытые бесчисленными обломками камней, и бесконечные, от горизонта до горизонта, поля потрескавшейся от палящей жары глины, и белые от соли впадины плоских солончаков, порождающих в зыбком мареве нагретого воздуха обманчивые миражи. А желтые песчаные барханы — эрги на самом деле занимают менее четверти всей территории Сахары.

Лопасти ливийского транспортного «АН-26» уже третий час рубили сухой воздух над, казалось бы, нескончаемой пустыней. За все это время внизу не показалось ни малейшей лужицы воды, ни единого пятнышка зеленой растительности. Высокие горы под фюзеляжем сменяли усыпанные камнями сухие скалистые плато, песчаные равнины и диковинные геологические образования самой причудливой формы. Оторвавшись от иллюминатора, майор Андрей Лавров снова склонился над подробной картой Северной Африки вместе со своим заместителем по этой операции Сергеем Катаевым. Капитан Катаев владел несколькими европейскими и африканскими языками и был одним из ведущих специалистов по арабскому Востоку в органах российской разведки. Никто в его ведомстве не знал эти места лучше него.

— Именно здесь они и пропали. Вот в этом квадрате, — показал майор Лавров.

— Ясно. Формально это территория Княжества Магрибия, — сказал Катаев. — Но мы хорошо знаем, что там уже давно хозяйничают люди шейха.

— Но брат принца Насира отказывается от своей причастности к похищению. С ним был подробный разговор на эту тему, так он сам клялся в ненависти к боевикам. Говорит, что его самого беспокоят эти «Проповедь и Джихад». Дескать, я и сам страдаю от этих отморозков. По его словам, уже много лет, как они его «достают».

— Свежо предание, да верится с трудом. Если бы уже много лет, то мы бы об этом слышали, — ухмыльнулся капитан. — Ясно, что именно у этого «Президента Сахары» рыльце в пушку. Особенно, если учитывать, что это за персонаж. Только доказательств у нас пока что нет.

— Думаю, что как только мы прилетим, то сразу столкнемся с доказательствами, — Батяня тоже усмехнулся, — кстати, от кого это они освобождают Сахару? И что это за Сахарская Республика, которой нет ни на одной карте?

— Сахарская Народная Республика, — пояснил Катаев. — И ее не только на картах нет. Бывает, захватят они на какое-то время какую-нибудь территорию, тот или иной городок. Но надолго там не задерживаются. Так что постоянного местопребывания у них не бывает. Конечно, им бы хотелось основательно закрепиться на занятых территориях, но ведь это не так просто.

— А за счет чего они вообще существуют? — продолжал задавать вопросы майор Лавров. — Народ их так поддерживает? Или они получают помощь из-за рубежа?

В ответ капитан Катаев снова заулыбался. Было видно, что он хорошо разбирается в этом вопросе.

— Дело в том, что принц Насир — весьма спокойный и добродушный человек. И не хочет начинать полномасштабные военные действия против своего младшего брата. Любит он его, этого «революционного» шейха. Все-таки родной брат, как-никак. Это очень серьезный фактор. Но не главный.

— А какой же тогда другой, главный, фактор? — спросил майор.

— Главный фактор — то, что на атлантическом побережье княжества есть несколько маленьких и средних портов. У шейха, то есть у «президента Сахарской Республики», там везде свои агенты. Через них контрабандное оружие и наркотики расходятся по всей северо-западной Африке. И почти все эти перемещения с некоторых пор контролируют люди из «Фронта Освобождения Сахары», которыми командует шейх.

— Да, — вздохнул Батяня. — Не повезло принцу с братом. Так вот откуда у него деньги на войну?

— Конечно! — ответил капитан. — А так бы уже давно это «освобождение Сахары» закончилось.

— Ясно. Слушай, капитан! Я, конечно, почитал литературу перед поездкой, какую успел раздобыть. Но не мог бы ты мне в двух словах рассказать об этой стране и ее людях?

— Ну, в двух словах, наверное, не смогу, это, брат, тема сложная, — капитан ненадолго задумался. — А вот в нескольких фразах попробую. Это в представлении людей некомпетентных кажется, что ничего интересного тут быть не может. На самом деле страна очень разнообразная и живописная. Состоит из трех различающихся частей. На севере — побережье, субтропики, самая благодатная зона. Сельское хозяйство, кое-какая промышленность. Народ радушный и приветливый. Многие европейцы туда каждый год отдыхать приезжают, а немало испанцев и французов имеют там собственные дачи, благо от их стран это недалеко. Естественно — уровень жизни и культуры хоть и не европейский, но довольно приличный по африканским меркам. Средняя часть страны — горы. Условия жизни нелегкие, народ живет там бедный, но гордый. Как и везде в горах — сам это знаешь. Там уже — совсем другие понятия и другие законы. Европейская цивилизация их мало коснулась. Живут по своим правилам, как и столетия назад. Во время войн, которых тут хватало с избытком, завоевателям обычно и удавалось захватить и подчинить именно прибрежные районы. А горная часть всегда оставалась независимой, даже если формально и считалась подчиненной. Я думаю, тебе объяснять не надо, что такое войны в горах?

— Не надо, — согласно кивнул Лавров.

— И, наконец, юг — бесплодная пустыня. Кое-где встречаются оазисы, но мы-то как раз летим в самое безводное и глухое место страны. Уж не знаю, кто там живет и живет ли вообще в таких условиях. Так что вот тебе пример небольшой страны, но с совсем разными зонами.

— По времени мы вроде уже должны подлетать к цели, — майор взглянул на часы. — Только не хотелось бы высаживаться именно в том месте, где были похищены гонщики. Вполне возможно, что нас там уже поджидают, и совсем не добрые друзья. Пойду-ка я переговорю об этом с нашим пилотом.

Кивнув остальным бойцам, которые оживленно что-то обсуждали, майор Лавров пробрался в самолетную кабину. Со своими мыслями он обратился к командиру экипажа. Но ливийский пилот наотрез отказался лететь в соседний с указанным на плане маршрута квадрат.

— У меня есть личный приказ с самого верха. В ливийской армии подобные приказы не обсуждают, — невозмутимо заявил летчик.

— Я вас понимаю, но это очень опасно. Будьте добры, свяжитесь со своим командованием. Если будет нужно, я сам с ними поговорю, — сказал майор.