Александр Тамоников - Ярость возмездия

– Это от свалившегося на тебя счастья.

– Какого счастья, Леня? Разве оно в деньгах? Да я бы отказался от них, лишь бы… быть с Надей!

– Еще налить? – улыбнулся Каштанов.

– Нет, – отказался Одинцов, – хватит. Да, ты мне расписание электричек или автобусов на завтра узнаешь?

– Какие электрички или автобусы, Паша? Я же говорил, что от фирмы тебе полагается тачка. Так вот с утра поедем в один автосалон, владелец которого немного обязан мне, и купим тебе машину. Какую выберешь. Прикатишь в свой город на новенькой иномарке.

– А «семерку» куда? – по инерции спросил Одинцов.

– Подари кому-нибудь.

– Да кому она нужна? Хотя… есть кому предложить.

– Ты давай ложись в спальне, можешь там курить, только окно открой, сразу вряд ли уснешь, а я уберу все со стола и устроюсь в гостиной. Подъем завтра ровно в 6.00.

– Есть, товарищ подполковник, подъем в 6.00!

С утра Одинцов чувствовал себя неважно. Либо оттого, что спал плохо, либо перебрал водки, либо от бессонницы и перебора, вместе взятых. Каштанов уже принял душ, готовил завтрак на кухне. Когда Павел зашел туда, покачал головой:

– Ну и видок у тебя, Паша.

– Что, хреновый?

– В зеркало посмотри! Ощущение такое, что ты не за Шерханом охотился, а как минимум неделю пил, не просыхая.

– Голова болит. У тебя аспирин есть?

– Может, пивка? В холодильнике есть пара банок.

– Нет, ни на пиво, ни на вино, ни на водку смотреть не могу, – скривился Одинцов.

– Ну, тогда аспирин в аптечке, аптечка в коридоре, в тумбе под зеркалом.

Выпив лекарство, Одинцов заставил себя принять контрастный душ. Он освежил и облегчил состояние. Но от яичницы Павел отказался, довольствовался крепким кофе.

Без пяти минут семь в прихожей раздался звонок. Одинцов кивнул в сторону входной двери:

– Не Гронский? Посчитал, что много заплатил и вернулся излишки забрать?

– Нет, Паша, это не Гронский, это Рома.

– Уже лучше. Сейчас я с Гронским вежливо разговаривать не смог бы.

– Дался он тебе.

Каштанов прошел в прихожую и вернулся в сопровождении бравого десантника. Тот, увидев Одинцова, проговорил:

– Видно, вы, Павел Алексеевич, неплохо отметили завершение операции.

– И ты туда же! Остряки нашлись. У человека, может, почки отказывают, оттого и физиономия отекла.

– Вам бы похмелиться, – посоветовал то же, что и Каштанов, Лесников.

– Отвали, Ром!

– Понял.

Каштанов открыл кейс, выложил на стол шесть пачек стодолларовых купюр:

– Держи, лейтенант, твой гонорар.

– Шестьдесят штук? Мне? За что? – округлил глаза Лесников.

– За вчерашнюю работу. Мало?

– Да что вы, Леонид Владимирович, много!

– Забирай, заработал. Ты же в штате. Правда, еще не оформленной, как положено, фирмы, но уже действующей. Твой оклад сто штук в месяц плюс проценты. Вот два с небольшим «ляма» и есть твои проценты, а зарплату получишь в начале следующего месяца.

– Ни хрена себе процентики! Это что же, я могу прямо сейчас себе новую тачку купить?

– Павлу надо машину взять, ну, и ты подберешь заодно.

– Вот жена обалдеет!

– А ты разве женат? – спросил Каштанов. – Помнится, говорил, что холостякуешь.

– Да сошелся с одной женщиной, учительницей в школе работает, физику преподает. Неделю уже вместе живем, значит, жена она мне.

– Чего не расписываетесь? – спросил Одинцов.

– А куда спешить, Павел Алексеевич? В загсе бумажку получить всегда успеем. Как поймем, что пришло время.

– Так, кофе будешь?

– Буду!

– Придется самому варить.

– А растворимого нет?

– Нет, эту гадость не держу. Давай заваривай, нет, поедем в автосалон.

– Что за салон? – поинтересовался Лесников. – Как раз вчера по «ящику» рассказывали, как в салонах вместо нормальных машин хрень всякую выставляют. Из запчастей собирают, товарный вид придают и выставляют. А еще на всяких льготных условиях на рассрочке постоянно дурят по-черному.

– Ты, Рома, «ящик» меньше смотри, дольше проживешь. Мы поедем в нормальный салон. Ну, чего, Рома, стоишь?

Лесников включил чайник, сварил в кофеварке кофе, выпил чашку.

– Хорошо. Надо тоже на молотый перейти.

– Давно пора, – кивнул Каштанов и посмотрел на Одинцова: – Как ты, Паша?

– Отлично. На улице проветрюсь, буду в порядке.

– Да, там сейчас свежо, видно, дождь будет, – вставил Лесников. – И что за лето в этом году? То жара, в майке преешь, то холодрыга с дождем, в куртке с капюшоном прохладно.

– Такое вот нынче выдалось лето, – улыбнулся Каштанов, – хорошо, снег еще не выпадал. Ну, все? Давайте во двор. Поедем на моей машине. – Он взглянул на Лесникова: – «Опель» свой продырявленный вместо «Форда» на свободное место поставишь.

– А я на метро и на автобусе приехал. Стремно как-то на простреленном «Опеле» по городу ездить.

– Тем лучше.

Офицеры спустились во двор. Каштанов не без труда вывел «Форд» из забитой машинами стоянки.

Через полчаса они въехали на площадку автосалона «Север». Зашли в здание из стекла и бетона. К ним тут же подбежал менеджер продаж:

– Здравствуйте, желаете выбрать машину?

– А сюда еще зачем-то заходят? – задал встречный вопрос Одинцов.

– Просто посмотреть.

– Юдинец здесь? – спросил у юркого парня Каштанов.

– Георгий Викторович? Да, недавно приехал, он у себя в кабинете, проводить?

– У тебя связь с ним есть?

– Телефон внутренний.

– Передай ему, приехал Каштанов.

– Минуту.

Вскоре в зале продаж появился владелец салона.

– Леонид Владимирович! – расставил он руки. – Какими судьбами? Я уже думал, вы забыли обо мне, а я ваш должник.

– Как видите, Георгий Викторович, не забыл. Мои друзья, – указал Каштанов на Одинцова и Лесникова, – желают машины купить.

– Прекрасно! У нас большой выбор.

– Это заметно, пройти между автомобилями невозможно.

– Новый завоз. Какие марки интересуют?

– Выбирайте, – обернулся к друзьям Леонид.

Одинцов подобрал себе «Ситроен», Лесников – «Рено».

– Хороший выбор, – заметил Юдинец.

– Выбор-то хороший, да вот цены… – заговорил Роман, но владелец салона прервал десантника:

– Об этом не беспокойтесь, для вас, как друзей Леонида Владимировича, – специальная цена. От обозначенной на машинах минус двадцать процентов.

– Это совсем другое дело.

Оформление заняло не более часа, Юдинец привлек к нему весь свой персонал.

Машины, помытые, подготовленные, были выгнаны на площадку.

– Ну что, довольны? – спросил Каштанов.

– Еще бы! – воскликнул Лесников.

– Ну и хорошо. Ты, Рома, езжай домой, обрадуй свою жену, когда нужен будешь, позвоню.

– А мой «Опель» сюда сдать нельзя?

– Ты его, Рома, на утиль гони.

– Нет, пусть в гараже постоит. Глядишь, и пригодится.

– Дело твое, давай.

Лесников уехал.