Максим Шахов - Игрушка из Хиросимы

Она села. Ее улыбка была вымученной, как будто она подчинялась насилию. Отчасти так оно и было.

Когда же Мизуки услышала вопросы, ее лицо исказилось, как от боли. Она вскочила со слезами на глазах и срывающимся голосом выкрикнула:

— Я не знаю ответов! И не хочу знать! Ты на ложном пути, Константин. Кроме того, тебе незачем копаться в этом перед отъездом.

С этими словами Мизуки выскочила из палаты.

Бондарев закрыл глаза, твердо зная, что никуда не полетит завтра утром, потому что он находился не на ложном , а на правильном пути. И этот путь, если пройти по нему до конца, должен привести Бондарева к одному из самых кровавых преступлений в истории человечества.

А заодно, и к его собственной смерти.

В десять часов вечера в палату заглянул улыбчивый здоровяк Наши и осторожно поставил возле кровати сумку Бондарева. Майор притворился спящим. У него не было сил на ответную улыбку или изъявления благодарности.

Около полуночи дежурный врач и медсестра отключили его от капельницы и пожелали ему доброй ночи. Скривившись, он пожаловался, что не может уснуть. Ему предложили снотворного, но он попросил обезболивающее и был вознагражден уколом.

Оставшись один, Бондарев пару раз задремал, но в целом боролся со сном достаточно успешно. У него были другие планы.

Примерно в половине четвертого утра, когда ночной мрак сменился голубоватыми сумерками, он сел на кровати и подождал, пока комната перестанет кружиться перед глазами. Через несколько минут он был на ногах. Достав из сумки чистые шмотки, переоделся. Бумажник с деньгами был на месте. Оружие осталось во дворе чертовой фабрики.

Прокравшись по пустынному коридору, Бондарев успешно миновал два дежурных пункта и выскользнул из больницы. Такси на улицах хватало, так что голосовать долго не пришлось. Таксист опасливо покосился на разукрашенную физиономию седока, но протестовать против его вторжения не отважился и послушно поехал к мосту на улице Хакасу, запомнившейся Бондареву по совместной прогулке с Кйоко.

Вообще-то мостов они пересекли не меньше десятка, пока не нашли нужный, но пачка иен помогла таксисту соблюдать терпение и выдержку. К счастью, Бондарев смутно помнил дорогу. В пять часов утра он увидел нужное место, расплатился и вышел. Это был дешевый, если не сказать, убогий район дешевых магазинов, отелей и забегаловок. Несмотря на раннюю пору, по улицам уже передвигались какие-то подозрительные личности, напоминавшие персонажей азиатского боевика. Бондарев подумал, что будничная Япония выглядит совсем не так, как в познавательных телепередачах или на фотографиях наивных туристов. Стоит немного удалиться от центра, и ты оказываешься в реальном, опасном мире, не приукрашенном рекламными вывесками и отвлекающей мишурой. В районе, где он сейчас находился, занимались не нанотехнологиями или рисованием иероглифов. Здесь потребляли наркотики, торговали женщинами, воровали и пьянствовали.

Не прошло и полчаса, как Бондарев вселился в крохотную комнатушку на четвертом этаже отеля под названием «Сикора». От обоев несло плесенью, окно выходило в грязный закоулок с мусорными баками, но кровать оказалась мягкой, а постельное белье — свежим. Опустив жалюзи, он разделся, упал на подушку и проспал до полудня.

Жажда и голод давали о себе знать. Телефона в номере не было, поэтому пришлось тащиться вниз и заказывать обед там. Когда принесли воду, рисовый суп и неизбежные морепродукты, Бондарев с аппетитом поел, после чего снова завалился спать. Слабость постепенно отступала. Горло уже не болело, голова приходила в порядок, головокружение прошло. Когда он открыл глаза следующим утром, то чувствовал себя относительно хорошо.

Стараясь не кряхтеть, как старик, Бондарев встал, проделал небольшую разминку и начал собираться. Время не просто шло, оно летело. Через четыре дня судно с дедами-морозами отходило в Россию. Нужно было спешить.

Воспользовавшись такси, он добрался до фабрики игрушек Такахито. Здесь без труда отыскал арендованную «Тойоту», на которой приехал сюда в ту роковую ночь, когда был избит до полусмерти шайкой «черномасочников».

На территории фабрики кипела работа. Заглянув за ограду, Бондарев увидел электрокары, груженные контейнерами, и рабочих, снующих возле склада. Нетрудно было догадаться, что контейнеры набиты коробками с чудо-роботами. Немного поразмыслив, он принял нестандартное решение. Можно сказать, его осенило. Вернувшись в «Тойоту», отправился в ближайший магазин электротехники и приобрел там смартфон. Затем, отыскав кафе, в котором действовал вай-фай, подключился к Интернету и занялся поисками.

То, что он искал, обнаружилось на самом северном острове — маленький частный аэродром, где можно было взять напрокат вертолет и даже скромный двухместный самолетик. В самолете необходимости не было, а вот вертолетами Бондарев заинтересовался. Ему уже доводилось летать на похожих. Асом он себя не считал, но держаться в воздухе и совершать простейшие маневры умел. В общем, это было то, что надо.

Бондарев закрыл ноутбук и отправился в путь.

У въезда на аэродром высился выцветший щит, гласивший: «ЧАСТНЫЙ АВИАКЛУБ ТАЙТИ И К°». На нем был изображен красный самолет, летящий над облаками среди журавлей и орлов. За штурвалом восседал, надо полагать, владелец клуба — неправдоподобно широкоплечий японец в шлеме и с белым шарфом, развевающимся за спиной. Прямо поверх этого бездарного рисунка был налеплен бумажный плакат с перечнем доступных летательных аппаратов и расценками. Бондарев остановил свой выбор на вертолете «Сукоши Хачи», что в переводе означало «Быстрая пчела».

Господин Тайти, абсолютно не походивший на бравого пилота с плаката, оказался кряжистым толстяком в засаленном комбинезоне.

— Показать лицензию, пожалуйста, — пророкотал он, икая в грязную ладонь. — Имея лицензия, платить двадцать тысяч иен в час.

Это было около двухсот баксов.

— Нет лицензии, — сказал Бондарев. — Дома забыл.

— Нет лицензия, будет сорок тысяч.

— В долларах берете?

— Пятьсот долларов.

— По курсу четыреста, — попробовал торговаться Бондарев.

— Здесь мой курс, — отрезал толстяк. — Пять сотен.

Решив, что денег Борового ему не жалко, Бондарев отсчитал требуемую сумму и вскоре предстал перед механической «пчелой», выкрашенной в траурный цвет. Надо полагать, господин Тайти насмотрелся американских боевиков с вертолетами «Кобра», и они пришлись ему по вкусу.

— Падать на город большой запрет, — сказал он, грозя Бондареву грязным разводным ключом. — Бросать вещи вниз тоже запрет. Твоя понимать?

— Моя понимать, — буркнул Бондарев.