Максим Шахов - Бомба под президентский кортеж

– Еще раз, Вениамин! – напирал командир. – Вспомни все в деталях.

Рокотов только отрицательно крутил головой и морщил лоб. Все, что он видел, – это стриженый затылок. Не салонная, но вполне приличная стрижка примерно недельной или двухнедельной давности. Форма затылка правильная, не выделяющаяся скосом верхней части или особой выпуклостью. И уши ничем не выделяются. Может, показалось, что мочка маленькая, округлая. Не сросшаяся, не отсутствующая, а очень маленькая. Все было в норме у этого человека в фигуре и в отдельных частях тела.

– Тут не опишешь, – угрюмо отвечал Рокотов, – тут показывать надо. Он шел… как-то чуть наклонившись вперед. Вроде и не спешил, а все равно была в походке, в положении тела какая-то стремительность. Это бросилось в глаза. Потом руки! Они у него не двигались, как у большинства людей, вдоль тела при ходьбе. И не прижаты к бокам. Скорее они у него, наоборот, были оттопырены.

– У него что-то просматривалось под одеждой?

– В том-то и дело, что ничего не просматривалось. Там, пожалуй, ничего и не было, а просто это манера такая. Это как находиться постоянно в боевой готовности, в боевой стойке. Руки готовы блокировать удары с любой стороны. А еще пружинистый шаг. Это я уж показать не смогу, это как рисунок, который не воспроизведешь, потому что рисовать не умеешь. Есть еще деталь! Он голову поворачивает не плавно, а как будто рывками. Может, это было потому, что ситуация для него опасная, а может, он всегда ее так поворачивает.

Не вставал вопрос о том, как киллер, если это был он, пронес свое устройство в здание. На главном входе был установлен металлодетектор, на входе с лестницы в коридор тоже стояли люди с ручными приборами. Там бы он не прошел. Все иные входы были надежно перекрыты. Значит, киллер откуда-то знал, что именно на входе в зал стационарного оборудования не будет. И значит, он свое устройство принес заранее и спрятал где-то совсем рядом от зала.

Рокотов доказал это очень легко, он вышел в коридор, открыл дверь последнего кабинета у торцевого окна и продемонстрировал, что в этот момент декоративная панель, прикрывающая батарею отопления под подоконником, со стороны коридора не видна. Вполне можно снять ее, сунуть руку и вытащить устройство. Другое дело, что помещение еще утром проверялось на возможность закладки взрывного устройства. Значит, был сообщник, который после этого мероприятия вложил устройство в тайник.

И сейчас на дороге Рокотов очень внимательно всматривался в каждого. Это только кажется, что можно внешне не выдать своих намерений. На самом деле человека выдают десятки признаков, существуют такие, которые просто не скрыть. Например, если ты готов вытащить пистолет и выстрелить в жертву, то ты просто обязан бросить хотя бы один характерный взгляд вокруг, чтобы убедиться, что рядом нет кого-то из охраны, кто вовремя перехватит твою руку с оружием. Ты просто обязан переместиться и занять такую позицию, в которой тебе не помешают, пусть и случайно, окружающие тебя люди. Профессионалы из охраны эти признаки знают хорошо и оценивают вовремя.

И Рокотов, которому напомнили тот случай в Киеве и которого поставили в известность, что возможна вторая попытка покушения с украинским следом, смотрел и вспоминал того человека, примеряя еле заметные признаки почти на каждого, кто подходит по половозрастным признакам.

Альберт Николаевич Лоскутов мог бы пройти мимо мероприятия, которое проходило в конференц-зале гостиницы. По большому счету его эти дела не касались, ведь Лоскутов отвечал за официальную часть визита президента. А эти все бизнесмены с их проектами развития региона, с инвестиционными планами… Это все игры для губернаторов и полномочных представителей президента в федеральных округах. Они на этом делают себе лицо, делают цифры в отчетах по эффективности своей работы, они набирают себе баллы в будущих играх на приз депутатского кресла какого-нибудь масштаба. Не важно какого, потому что для опытного и разворотливого человека любое начальственное кресло – кормушка. А уж депутатская, когда ты напрямую ни за что не отвечаешь, тем более.

Альберт Николаевич замедлил шаг и прислушался. Кажется, мероприятие заканчивалось, и, значит, участники совещания начнут расходиться. А ведь это шанс! Черт бы побрал этого Любашиного родственника, но помогать все равно придется. Куда же денешься! А тут как раз вся элита региона собралась. Лоскутов принял решение и свернул к входу в конференц-зал. Главное, успеть придумать повод, главное, чтобы это не выглядело праздным любопытством. Какое же может быть любопытство у высокопоставленного работника аппарата правительства!

– Владимир Павлович! – не очень громко окликнул Лоскутов одного из организаторов и ведущих совещания коммерсантов по вопросам инвестиционной политики.

Невысокий человек в очках с тонкой оправой и остреньким потным носом оборвал разговор с двумя мужчинами и повернулся на голос. Это был Владимир Павлович Черемханов – из Департамента по вопросам экономической политики аппарата Полномочного представителя президента в федеральном округе. Лоскутов знал его с прошлого года, когда они встречались по поводу отчетов и планирования распределения федеральных поступлений в регион.

– Альберт Николаевич! – улыбнулся Черемханов, показывая мелкие зубы. – Я все думаю, как это без вас обошлись? Ан нет! И вы здесь!

Кивнув собеседникам, Черемханов вытянул две руки для приветствия и пошел навстречу Лоскутову. Четверо или пятеро бизнесменов внимательно смотрели со стороны, с кем это так радушно здоровается Черемханов. Все знали, что в регионе с рабочей поездкой находится президент, и раз Черемханов так рассыпается, значит, человек из Москвы, из круга приближенных.

– Ну, как же без меня, – пошутил в ответ Лоскутов, изображая благодушие. – Как говорится, и кисель не ссядется. А вы, я посмотрю, все в делах, да все в крупных. Что за представительное собрание?

– Работаем потихоньку, – скромно ответил Черемханов и оглянулся на пустеющий зал. – Пытаемся по мере сил поднимать регион. Что делать! Нужны инвестиции, нужны новые рабочие места, нужно производство, нужно эффективное освоение природных ресурсов, нужно решать проблемы в социальной сфере. Вот и шевелим тех, кто умеет зарабатывать деньги, у кого они есть.

– Непростое занятие, – кивнул Лоскутов и позволил увлечь себя в холл в сторону дверей ресторана. – Значит, вы все на той же стезе в аппарате представителя президента?

– Пока нужен, пока ценят, я на посту. Может, зайдем? По чашечке кофе, вы мне про столичные новости и тенденции, я вам местные сплетни.

Такая игривая форма сотрудничества у них сложилась еще с позапрошлого года. И обоих это устраивало. Лоскутов посвящал местного чиновника в ситуацию и возможные пути ее развития. Это касалось федеральных интересов и намерений применительно к региону. Какие вопросы муссируются, какое настроение преобладает, каково мнение президента лично. Разумеется, и сам представитель президента во многом владел этими вопросами, что ему было положено по статусу. Более того, он большее количество тем и инициировал. Но свой аппарат на месте он предпочитал держать в некотором неведении. Наверное, во избежание утечки информации. И готовность одного из своих чиновников к решению тех или иных задач, поставленных центром, владение ситуацией он полагал не меньше как прозорливостью и профессионализмом.