Андрей Воронин - Слепой. Танковая атака

Улыбка, которая, было, снова расцвела на губах Слепого, погасла, лицо приобрело угрюмое выражение. Уже ставшим привычным жестом потеребив усы, Сиверов тяжело вздохнул и, помолчав еще немного, сказал:

– У меня, товарищ генерал, будет к вам одна просьба личного характера. Если со мной что-то… ну, словом, если что…

– Типун тебе на язык, – перебил его Федор Филиппович. И, в свою очередь, помолчав, так же серьезно добавил: – Можешь не волноваться. Ирину я не оставлю, сделаю, что смогу. Хотя чем тут поможешь!..

– Да я не об Ирине, – сказал Глеб. – Ирина – это само собой. Я о другом. Если со мной что-нибудь случится, умоляю: прикажите перед похоронами убрать у меня из-под носа эту шерсть!

Со стороны водительского сиденья послышался сдавленный хрюкающий звук.

– На дорогу смотри! – повторил Федор Филиппович. – А то коммунальные службы испытывают нехватку водителей мусоровозов. Могу составить протекцию.

– Чур, я первый! – поспешно влез Сиверов. – Я способный, я справлюсь!

– Господи! – вперив в потолок салона мученический взор, воззвал к равнодушным небесам генерал Потапчук. – С кем приходится работать!

Машина, управляемая молчаливым, сосредоточенным, очень серьезным и заметно уменьшившимся в размерах водителем, пронеслась по короткому Воробьевскому шоссе, проскочила мост через Сетунь и помчалась по набережной в сторону Киевского вокзала. Немного не доехав до Бородинского моста, она остановилась. Глеб забрал с сиденья слегка поцарапавшийся в ходе инцидента около ресторана немецкий танковый шлем, не прощаясь, выбрался из салона и, ни разу не оглянувшись, направился к парковке, посреди которой поблескивал черным лаком и хромом его оперативно отремонтированный мотоцикл.

Погода опять наладилась. Небо прояснилось, как по заказу, солнце ощутимо пригревало, и нежащийся в его лучах танковый полигон изо всех сил старался показать, что в определенную пору года и при определенных погодных условиях даже такое место может быть красивым. Разбросанные по равнине купы кустарника сверкали позолотой и бронзой, лимонная желтизна березовых крон выгодно контрастировала с темной зеленью хвои, пушистая газонная трава, которой были засеяны крутые откосы земляного вала, зеленела свежо и ярко, почти как в мае. Отмытые недавним дождиком от летней пыли танки выглядели так, будто совсем недавно сошли с конвейера, но при этом почему-то не производили впечатления музейных экспонатов, особенно вблизи, где явственно чувствовались исходящие от них запахи дешевого бензина с низким октановым числом и дизельного топлива.

– Впечатляет, – с восхищением в голосе сказал бывший подполковник ГРУ Семибратов и уважительно похлопал ладонью по теплому от солнца, бугристому от наложенной в несколько слоев краски крылу «королевского тигра». – Экая махина, даже смотреть жутковато! Поздравляю вас, Сергей, вы обладаете настоящим раритетом. Их ведь во всем мире остались считанные единицы. Отличный образчик типичной военной истерии, в которую неизменно впадает проигрывающая сторона – построить для устрашения противника что-нибудь этакое, весом в сто пятьдесят тонн, с экипажем из двадцати двух человек, как немецкий «К-ваген» восемнадцатого года… Вам здесь для полноты картины только «Мауса», этого сверхтяжелого гроба на гусеницах, и не хватает. Но и «королевский» хорош, спора нет. Хотя движок слабоват – тот же «майбах», что на первом «тигре», а разница в весе – о-го-го! Лишние двадцать тонн – это вам не фунт изюма! Простите, – спохватившись, смущенно добавил он, – я, кажется, слишком много говорю. Понимаю, что вы все это и без меня прекрасно знаете, но просто не могу удержаться перед лицом всего этого великолепия…

Он обвел рукой выстроенные ровными рядами танки и снова, будто не веря собственным глазам, провел ладонью по лобовой броне «королевского тигра».

– Вы напрасно извиняетесь, Николай, – добродушно посмеиваясь, сказал ему Сергей Аркадьевич. – Симптомы вашей болезни мне знакомы. Вон, Анатолий Степанович, – он указал на стоящего рядом в своем привычном «военнопленном» облачении Мордвинова, – уж который год на полигоне, но возится с этими железками с утра до ночи, а бывает, что и сутки напролет. Казалось бы, давно должно было осточертеть. А только задень его за живое, задай какой-нибудь вопрос, готово дело: вскочил на любимого конька и поскакал, только пыль столбом! Оно и понятно: когда знаешь что-то, чего не знают другие, так и подмывает со всеми поделиться. Думаю, вы найдете, о чем поговорить.

– Сомневаюсь, – опередив Семибратова, скрипучим голосом неприязненно произнес Мордвинов. – При всем моем уважении к гостю, от его познаний за версту разит Википедией.

Кулешов распрямил спину, медленно развернулся всем корпусом в сторону своего помощника и, задрав подбородок, посмотрел на него сверху вниз с выражением холодного начальственного недоумения.

– Ты что это себе позволяешь? Какая муха тебя нынче укусила? Извините, Николай, с ним явно что-то не в порядке, обычно он себя так не ведет…

– Пустяки, – с безмятежной, дружеской улыбкой отмахнулся Семибратов, – я давно перестал придавать значение словесным выпадам. Тем более что в словах Анатолия Степановича содержится изрядная доля истины. Википедия, не Википедия, а с танками я и впрямь знаком, в основном теоретически – так сказать, заочно. Это мое увлечение, а не специальность. Некоторые люди, например, целиком отдают себя уфологии, и разве можно винить их за то, что никто из них ни разу в жизни не пилотировал летающее блюдце?

– Ну вы-то свое «блюдце» трогали руками хотя бы раз – если не пилотировали, то, как минимум, ремонтировали, – с улыбкой сказал Кулешов.

– Это вы о «Самце»? Да, было дело, и притом не однажды. Все-таки я, хоть и в прошлом, человек военный, и карьеру делал не в штабе и не на складе вещевого довольствия, а в поле. А там чего только ни бывало – и на броне случалось прокатиться, и даже за рычагами посидеть. Но это так, эпизоды, не делающие любителя профессионалом. Кстати, о «Самце», – вспомнил он, проигнорировав кислую, скептическую мину, которой отреагировал на его в меру хвастливую речь Мордвинов. – Я был так обрадован вашим приглашением, что захотел, в свою очередь, сделать для вас что-нибудь приятное. Конечно, это не бог весть что… В общем, я позвонил моему царственному собутыльнику и спросил, как там поживает его старикан. А его величество не поскупился на расходы и прислал мне MMC. Вот, взгляните.

Вынув из кармана кожаной мотоциклетной куртки, он протянул Кулешову новенький смартфон, на широкий дисплей которого была выведена цветная фотография стоящего на фоне джунглей и глинобитных хижин старинного британского танка.