Сергей Соболев - Пленных не брать

— Майкл, что за чушь вы городите? — Гартнер поморщился, словно у него начался приступ зубной боли.

— Джо, дайте ему закончить, — властным тоном распорядился Чедвик.

— У меня должна быть хоть какая-то свобода действий, — продолжил Брэдли. — Вы же сами, Рич, только что признали, что русские оказались гораздо хитрее и расторопнее, чем мы предполагали. Я всецело доверяю Маховски и Тофлеру, поскольку я уже имел возможность убедиться не только в их высоком профессионализме, но и в наличии такого качества, как порядочность.

— У вас есть еще пожелания? — сухо спросил Чедвик.

— Только одно: вам следует выполнить свои обязательства.

Репортер посмотрел на часы.

— Мне пора. В восемь утра я жду у себя Маховски и Тофлера. Начиная с этого момента они будут выполнять только мои указания. И не дышите мне в затылок, господа. Я не менее вас заинтересован, чтобы сделка с русскими состоялась.

Машина Брэдли стояла на Моховой, у главного входа в «Националь». Здесь его дожидались двое охранников, из числа тех, что доставили его с Зубовской в гостиницу. Сам Брэдли в тот момент не только не способен был управлять автомобилем, но даже не мог толком сообразить, что вокруг него происходит.

Один из охранников протянул ему связку ключей.

— Парни, в следующий раз стерегите меня получше, — недовольным тоном произнес репортер, усаживаясь в свой «Опель».

Он припарковал машину с тыльной стороны известинского комплекса. Заглушил двигатель, но выходить наружу не торопился. В его голове царил полный хаос, следовало упорядочить свои мысли.

Итак, отдельные куски мозаики начинают складываться в единую картинку. Брэдли мрачно улыбнулся про себя, подумав, что его сегодняшнее приключение развивалось почти в точном соответствии с тем сценарием, который он придумал за русских ровно сутки назад. Совпадали многие детали и даже отдельные реплики.

Чтобы окончательно прояснить для себя ситуацию, он задал им множество вопросов: «Почему вы выбрали именно меня, а не другого западного журналиста? Почему не передадите материалы в прокуратуру или ФСБ? Почему избегаете прямых контактов с сотрудниками московской резидентуры ЦРУ? И почему бы, в конце концов, вам не опубликовать эти материалы на страницах российской прессы?»

Их ответы можно было просчитать заранее: органы коррумпированы, у Щербакова повсюду имеются свои информаторы, от публичных разоблачений на страницах российской прессы уже давно нет никакого проку. Кстати, это еще вопрос, найдутся ли желающие разместить в своем издании столь взрывоопасный материал. Русские также подробно пояснили, почему из всех западных журналистов, работающих в России и ближнем зарубежье, они остановили свой выбор на его персоне. Брэдли довелось услышать немало комплиментов в свой адрес. Его даже сравнивали с опытным гранильщиком, способным придать необработанному алмазу необходимые форму и блеск.

Брэдли в душе признавал, что аргументы русских выглядят вполне резонными. И на самом деле, попади ему вдруг в руки материал такой убойной силы, он сумел бы протащить его на страницы своего издания, затем постарался бы раздуть скандал до уровня мирового пожара. Его разоблачительные статьи могли бы вызвать широкий резонанс не только в общественном мнении Запада, но и в самой России. Щербакова в таком случае ждали бы крупные неприятности. Как минимум он утратил бы всякие возможности влиять на политические процессы, протекающие в России, а в худшем для него случае ему и его ближайшим сотрудникам грозили бы судебное разбирательство и широкий спектр статей Уголовного кодекса, по каждой из которых им могло быть предъявлено обвинение.

Да, Брэдли способен раскрутить это дело, опыт разоблачений у него уже имеется, хотя масштабы событий, конечно, несопоставимы. Он даже готов был пойти на определенный риск. Но только в одном случае: если бы речь шла о многократно проверенной им информации, полученной из самых надежных источников.

Ему пытаются подсунуть «дезу» на Щербакова? В этом пункте после сегодняшнего ЧП у него возникли большие сомнения. Не все так просто, как ему казалось еще сравнительно недавно. Они ведь могли уже сегодня передать ему компромат. Из рук в руки. Или подложить чемоданчик с материалами в машину, облегчив тем самым жизнь себе и ему. Но они этого не сделали. Вместо прямого пути к цели они выбрали кружной. Тем самым окончательно запутали ситуацию. Почему они так поступают? Если он не разгадает их истинных намерений, его ждут новые неприятности.

Существует в этом деле еще одно обстоятельство, вызывавшее у Брэдли острое чувство тревоги. У него сложилось впечатление, что для русских не является тайной разговор, состоявшийся вчера в «президентском» номере гостиницы «Националь». Слишком много было разного рода совпадений. Неужели его соотечественники действуют с ними заодно? Или русские оказались настолько проворными, что им удалось загодя установить в номере подслушивающую аппаратуру? Нет, это предположение из разряда фантастических. Существует и более простое объяснение. Брэдли, продумывая свою линию поведения, не раз вынужден был ставить себя на место русских. Не исключено, что ему удалось точно просчитать их действия, отсюда и все эти странные на первый взгляд совпадения.

Репортер извлек из панели сотовый телефон, набрал по памяти нужный номер.

— Миша, ты у себя? Не занят сейчас?.. Как кто, тезка твой. Узнал? Никуда не уходи, я сейчас к тебе поднимусь.

Затем он сделал еще один звонок, на Пятницкую, где находился офис риелторской фирмы. Трубку сняла молодая женщина с приятным грудным голосом. Она сообщила американцу, что человек, которого он спрашивает, ждал его в офисе около часа, а потом уехал по своим делам… Есть ли у него мобильный телефон? Записывайте номер…

Брэдли тут же набрал указанный номер.

— Жора, это опять я тебя беспокою, — виноватым тоном сказал в трубку Брэдли. — Да, это Майкл. Тысяча извинений, дорогой… Я тебе при встрече все объясню. Ты где сейчас?.. Отлично. Надеюсь, ключи у тебя с собой?

Выслушав ответ, он облегченно вздохнул.

— С меня причитается. Ты не очень торопишься? Нет? Дождись меня, Жора, я буду примерно через двадцать минут.

В журналистских кругах Михаил Калганов был личностью известной и даже популярной. Он специализировался на разоблачительных статьях, посвященных теме коррупции в госаппарате и в Министерстве обороны. Особенно он досаждал армейским генералам. В выражениях особо себя не стеснял, словом, проел им всю плешь. Из судебных разбирательств он не вылезал, естественно, чаще всего ему приходилось выступать в роли ответчика. Даже в таком консервативном издании, каким являются «Известия», нынче вынуждены держать в штате пару-тройку отчаянных борцов за справедливость. В целом это благотворно сказывалось на облике издания и даже влияло на рост тиражей. У него были обширные связи в ФСБ и московском РУОПе, откуда он и черпал свою информацию. При этом обе стороны использовали факт сотрудничества в собственных корыстных целях.