Максим Шахов - Наносмерть

— Понял! Спасибо!

— Но это не главное. Главное, чтобы французские власти не использовали погибшего секретаря Пригоровой в качестве козла отпущения за свои просчеты. Если он действительно каким-то образом причастен к взрыву, это одно. Но валить с больной головы на здоровую, подрывая авторитет России, мы не позволим! Ваша задача — этого не допустить.

— Понял!

— Тогда все! Передаю трубку генералу.

— Все ясно, Логинов? — спросил Ватлин.

— Так точно!

— Ну тогда сообщай, что мы согласны. Если что-то пойдет не так, сразу докладывай.

— Есть! — сказал Виктор. Опустив трубку, он посмотрел на Моник: — Мы, как и раньше, готовы оказать французским властям любое содействие. Насчет утечки информации — со всеми членами делегации будет проведена персональная беседа, после чего с них возьмут подписку… — Слова «подписка» в английском не было, поэтому Виктору пришлось сказать «подпись». Для ясности он уточнил: — Их письменно предупредят об ответственности.

— Отлично! По рукам! — кивнула Моник. — Тогда мне нужно ваше содействие, полковник!

— Я готов! — ответил Виктор. — Что конкретно?

— Ваша переводчица отказывается говорить без консула, — сообщила Моник.

— Умная девочка, — пожал плечами Логинов. — Идемте…

Звали Зорькину Марией. Чувствовала она себя, с учетом случившегося, неплохо. После короткого общения в бюро для допросов, где ее усадили, Виктор повернулся к Моник:

— Она готова ответить на ваши вопросы. Чтобы не заморачиваться с переводом для меня, предлагаю вести беседу на английском.

— О’кей! — согласилась Моник. — Только потом мы все равно возьмем официальные показания на французском.

Виктор кивнул. Бриссо положила на стол диктофон и, отодвинув стул, спросила:

— Вам нужна вода или еще что-нибудь?

— Нет, спасибо…

— Тогда приступим, — присела Моник. — Я буду записывать беседу на диктофон, но запись юридической силы не имеет. Расскажите, пожалуйста, что произошло с момента похищения.

Мария посмотрела на Виктора, тот сказал:

— Смелее. Просто опиши своими словами…

— Ну, — вздохнула Мария, — мы подъехали к гостинице, и я собралась выйти, точнее уже вышла… Но тут ко мне подскочил этот араб в маске, затолкнул обратно и сел рядом… А другой запрыгнул на переднее сиденье и приказал таксисту ехать…

Тут Мария невольно сглотнула. Виктор, успокаивая ее, произнес:

— Все в порядке, может, воды?

— Нет… — покачала головой Мария и продолжила: — Когда такси свернуло, сидевший впереди что-то сказал по-арабски. И они оба сняли маски. Араб, который сидел рядом, оттолкнул меня и нацелил пистолет в ногу Алексею. И сказал по-английски: «Я спрашиваю, ты быстро отвечаешь! Молчишь, я простреливаю тебе коленную чашечку! Понятно?» Алексей кивнул. И араб спросил: «Пригорова чем-то заболела, да?» Алексей сказал, что да. Араб спросил, какие инъекции ей прописал врач. Алексей сказал, что никаких. Тут араб заорал, что прострелит ему колено, и снова спросил об уколах. Алексей сказал, что врач ей прописал только таблетки и сказал название… Арабы быстро перекинулись несколькими фразами. И тот, что сидел рядом, спросил, когда врач прописал Пригоровой таблетки. Алексей сказал, что вчера и они купили их в Марселе. Араб спросил, как зовут врача и по какому адресу он живет. Алексей ответил, что это врач консульства, фамилии он не помнит. Тут араб снова пообещал прострелить ему ногу. В этот момент второй вдруг вскрикнул, случилась авария и началась стрельба…

Логинов успел достать мобильный и произнес:

— Я звоню насчет врача!

— Да! — проговорил в трубку Краснов.

— Это я, Логинов!

— Вы в поряд… — начал было Краснов, но Виктор его перебил:

— Да! Быстро узнай, где находится врач марсельского консульства, ему может угрожать опасность! Звони!

— Так… он в консульстве!

— Ты уверен?

— Да. Но сейчас проверю.

— Жду! — бросил Виктор и отключил мобильник. Посмотрев на Моник, он передал ей суть разговора и перевел взгляд на Марию, которая от рассказа разволновалась. — Может, вам выпить чего-нибудь?

— Не знаю, можно…

Виктор попросил Бриссо добыть немного спиртного. Тут перезвонил Краснов и сообщил, что доктор, как и весь персонал консульства, в связи с терактом, находится на территории консульского учреждения. При этом само консульство усиленно охраняется.

— Я понял, — сказал Виктор. — Тогда скажи консулу, пусть закроются и удалят всех посетителей. Доктора необходимо взять под персональную охрану. И пусть он мне перезвонит. Это все!

— А что… — начал было Краснов, но Виктор его снова перебил:

— Потом! Сейчас нет времени!

В дверь постучали, и какой-то полицейский передал Моник небольшую бутылку коньяка. Мария понюхала его и отхлебнула прямо из горлышка. Посидев несколько секунд с прижатой ко рту рукой, она вздохнула и снова посмотрела на бутылку.

— Процесс пошел… — сказал Виктор, и приложил зазвонивший мобильный к уху: — Да!

— Здравствуйте, — проговорил в трубке моложавый мужской голос по-русски. — Мне нужен полковник Логинов!

— Здравствуйте! Слушаю. Вы доктор консульства?

— Да! Игорь Лоськовский!

— Возле вас находится кто-нибудь из службы безопасности консульства?

— Да…

— Ну и отлично! Это просто мера предосторожности. К вам вчера обращалась Пригорова?

— Да.

— С какой проблемой?

— Ее беспокоили спазмы желудка. Но в ходе опроса выявился целый комплекс симптоматических…

— Извиняюсь, мне коротко диагноз и что вы ей прописали.

— Диагноз — невротическое расстройство. Прописал я ей «Сезанекс».

— Это таблетки?

— Да.

— И больше ничего?

— Нет.

— Тогда давайте уточним: вы ее осматривали? В смысле она на приеме раздевалась?

— До пояса. Но бюстгальтер не снимала, — растерянно проговорил доктор.

— Меня интересует, не заметили ли вы на ее теле следов инъекций? Или каких-то других признаков того, что Пригорова делает инъекции?

— Вы имеете в виду наркотики?

— Я имею в виду любые инъекции.

— Понял… Никаких признаков злоупотребления наркотическими веществами я ни при опросе, ни при осмотре не обнаружил. Насчет следов — на сгибах рук у нее были едва заметные следы. И у груди. Но это связано с операцией.

— Пригорова перенесла операцию?

— Да… Думаю, около месяца назад. У нее импланты в груди.

— Понятно… А что за таблетки «Сезанекс»?

— Это новый препарат. Активно влияет на обмен веществ, в том числе в нервной системе. Из-за чего фактически действует как психотропное вещество, хотя таким и не является.

— Хорошо. Тогда давайте уточним. Вы поставили диагноз невротическое расстройство.

— Да…

— А с чем это было связано, по вашему мнению?