Сергей Зверев - Холостая война

Али и его люди уже находились у подножия господствующей высотки, склоны которой капитан Гришанов посчитал непреодолимыми для людей без специальной альпинистской подготовки. Однако если ты родился и вырос в горах, то тебе не нужно проходить какие-то курсы и тренинги. Ты с детства приучен карабкаться по камням, с первого взгляда определять, какой из них устойчив, а какой может не выдержать твоего веса и сорваться. Такие умения жители гор впитывают в себя с молоком матери. Ведь горы — их родной дом, среда обитания. Они для них так же дружелюбны, как равнины для жителя средней полосы России.

Наркоконтрабандисты были приучены передвигаться абсолютно бесшумно. Им не требовалось подсвечивать себе путь фонариками. Глаза этих людей уже привыкли видеть в темноте.

Наджиб вытащил из рюкзака небольшой спортивный арбалет, легкий как пушинка, сделанный из углепластика. К хвосту дротика он прикрепил тонкий и прочный синтетический тросик, аккуратно уложенный в бухту, и прицелился. Чуть слышно щелкнул спуск, прозвенела тетива. Дротик вспорол воздух, ушел вверх, а затем, заложив дугу, стал снижаться.

Выстрел оказался метким. Трос перехлестнуло через ствол дерева, росшего на скале. Его корни как лапы паука охватывали камни, глубоко впивались в расщелины в поисках живительной влаги.

Али стал подавать тросик руками вверх. Тяжелый металлический дротик спускался. Вскоре канатная дорога, ведущая к середине неприступного склона, была готова. Ловко перебирая альпинистскими зацепами, по ней заскользил вверх один из носильщиков. Он уселся, свесил ноги по обе стороны наклонно растущего дерева и закрепил на нем легкую ручную лебедку. Хорошо смазанный механизм работал бесшумно. Миномет, прицепленный к тросу, плавно пошел вверх.

Убедившись в том, что подъемник работает исправно, к носильщику поднялся и Назар. Он вновь спустил арбалет, и еще один тяжелый дротик ушел в небо, увлекая за собой тонкий прочный трос. На этот раз точкой опоры был выбран выступ скалы. Теперь уже можно было подняться на самую вершину. Все происходило почти в полной тишине. Российские спецназовцы не смогли бы ничего рассмотреть даже в приборы ночного видения. Ведь подъем осуществлялся с невидимой для них стороны высотки.

Назар устроил две минометные позиции на уступе, недосягаемом для прямого огня. Автоматчиков он расположил на вершине, затем мечтательно посмотрел в ночное небо. Назар любил такие моменты, когда ощущал себя полным хозяином положения, сумел перехитрить врага.

Временами командир контрабандистов даже верил в то, что на самом деле является идейным борцом за веру. Это было что-то вроде наркотика, из которого он черпал жизненные силы. Тупая стрижка денег за наркотики окончательно опустошила бы его душу. Ему постоянно требовался допинг, адреналин. К этому он приучил своих людей. Они не просто убивали свидетелей, совершали нападения, но считали себя участниками и вершителями великого справедливого дела.

Ветер звенел в ушах, и Али чувствовал себя властелином мира. Одно движение его руки, короткий негромкий приказ — и мирная ночная тишина взорвется. Земля загорится под ногами у его врагов. Командир сделал отмашку. Один за другим ухнули минометы. Снаряды со свистом понеслись в темноте. Затем на склоне горы полыхнули два огненных взрыва.

— Недолет, — констатировал Назар и лично взялся корректировать огонь: — Теперь уже ближе. Следующий залп ляжет в цель.

Лишь только ухнули минометы, капитан встрепенулся:

— Я же говорил, что сегодня. Началось!

Лаврухин прислушался к свисту, и этот звук ему не понравился. Плохое предчувствие подтвердилось. Ниже по склону громыхнули два взрыва. Полыхнул огонь, разлетелись осколки.

— Они что, боевыми?.. А если бы промахнулись и угодили по нам? — В голосе капитана послышался непритворный испуг.

Последние сомнения развеялись, когда следующий залп лег ближе.

— Всем занять боевые позиции! Надеть каски! — кричал капитан.

Спецназовцы, десятки раз повторявшие это на тренировках, занимали позиции.

— Они на обратном скате минометы установили, — озвучил очевидное капитан.

Тут с соседней высотки ударили автоматные и пулеметные очереди. Пули крошили камень. Осколки разлетались во все стороны.

— Открыть ответный огонь! — приказал Гришанов, на какое-то время забыв, что оружие у его людей заряжено холостыми.

В этот момент Лаврухин понял, что пришло время принять командование на себя. Он уже сообразил, что дело нечисто и что условный противник превратился в реального. Подполковник еще не сформулировал для себя, каким образом это могло произойти, но знал, что бойцам угрожает реальная опасность. Противостоять ей патроны-хлопушки да взрывпакеты не смогут.

— Всем укрыться! — крикнул он, понимая, что следующий залп минометов накроет укрепленную площадку.

Странное дело: по идее, его приказ должен был продублировать или отменить капитан, но бойцы почувствовали командирские интонации. Этому голосу нельзя было не повиноваться. Подполковник и сам завалился за камень, увлекая за собой капитана. Свист приближающихся снарядов нарастал, давил на уши. Полыхнуло в самом центре позиций. Содрогнулась земля. Камни и осколки полетели во все стороны. Площадку заволокло дымом. Послышались крики и стоны раненых.

— У кого рожки снаряжены боевыми? — крикнул Лаврухин.

По условиям учений у солдат ничего подобного не должно было иметься, но запасливых спецназовцев оказалось не так уж мало — двенадцать человек. Трассеры чертили ночь. Стучали автоматы. Ухал миномет. Противник явно намерился стереть позиции спецназовцев с лица земли и вполне преуспевал в этом.

— Отходим! — Лаврухин уже полностью распоряжался подразделением. — Главное сейчас — рассредоточиться.

— Я останусь здесь с несколькими бойцами, — предложил капитан.

Подполковнику хотелось зло спросить, мол, какого хрена ты здесь торчать будешь, если минометчики уже пристрелялись, а у тебя только холостые патроны? Но он тут же сообразил, что капитан прав. Ведя огонь холостыми, он отвлечет противника на себя, позволит уйти уцелевшим спецназовцам, даст им возможность перегруппироваться.

— Предложение принято, капитан. Оставайся с пятью бойцами. Остальные за мной!

Решение было принято вовремя. Когда очередной залп лег на площадку, капитан с автоматчиками уже надежно укрылись за камнями. Подполковник и остальные спецназовцы уже находились на противоположном от высотки склоне горы.

Гришанов со своими бойцами просто создавал видимость наличия людей на позициях. Али видел вспышки выстрелов. Понять, стреляют холостыми или боевыми, он не мог. Им владела сейчас лишь жажда подавить это слабое, чисто виртуальное сопротивление.