Сергей Зверев - Холостая война

В распоряжении Прохора имелось клише карт, вырезанное на досках настила. Деревянный рельеф был густо смазан штемпельной мастикой. Ему оставалось только подышать на матрицы, чтобы мастика сделалась липкой, и хорошенько пригладить стирки.

Карты хороши еще и тем, что в них можно играть в одиночестве. Прохор обожал пасьянсы. Перекладывай стирки, выстраивай комбинации, отрабатывай стратегию и тактику, а время идет. Но ему не пришлось разложить любимый пасьянс и десяток раз, как «кормушка» с грохотом отворилась и конвойный распорядился высунуть в нее руки. Браслеты наручников защелкнулись на запястьях воровского авторитета.

Дверь в камеру отворилась, и в нее вошли двое: молодой лейтенант и сержант конвойных войск.

— Что-то вы рано, гражданин начальник, — усмехнулся Прохор. — Я вас только завтра или послезавтра ждал.

Лейтенант общался с Прохором вполне добродушно. За время своей короткой службы ему еще ни разу не приходилось сталкиваться лицом к лицу с вором в законе.

Он ознакомил Прохора с постановлением об этапировании его в Душанбе, в столичный СИЗО, и скомандовал:

— На выход!

— Браслетики бы сняли, гражданин начальник. Я же не какой-нибудь душегуб, беспредельщик или отморозок. Я человек вменяемый и, даже можно сказать, интеллигентный.

— Надо будет — снимем, — ответил лейтенант.

Старый автозак на базе «газона» уже стоял во внутреннем дворике изолятора временного содержания. Дверь будки была открыта.

— Поднимайтесь, — скомандовал лейтенант.

— А как с браслетиками? — поинтересовался законник.

— Будет видно.

Прохор с гордо поднятой головой забрался в автозак даже без помощи рук. Следом за ним поднялся конвойный и указал Прохору на «стакан» — узкую клетку в углу будки, где можно было ехать только стоя.

— А вот это уже беспредел, — возмутился вор в законе.

Но конвойный без лишних слов втолкнул его в клетку, закрыл замок, после чего прошептал, как бы извиняясь:

— Это не беспредел. У нас приказ. — Затем сержант все же снял с Прохора наручники и сообщил: — Перед тем как приедем в Душанбе, я снова должен буду их надеть.

— Понятно, — процедил Прохор, опускаясь на корточки.

Прутья были такими частыми, что ноги через них не высунешь.

Дверь будки закрылась. Захрустел, проворачиваясь, ключ в замке. Конвойный, он же и водитель, занял место за рулем. Лейтенант сел рядом, положил на приборную панель папку с бумагами. Машина медленно выкатила за высокие ворота изолятора временного содержания.

— Счастливо доехать, — пожелал им охранник на выезде.

Большевик — город небольшой. Вскоре автозак уже катил по дороге, проходившей по сельской местности.

— Вот же черт, привалила работенка! — Лейтенант вздохнул: — Я дочке обещал, что завтра мы с ней в парк пойдем, на аттракционах кататься. А теперь получается, что обманул. Да и вообще кому эта чертова спешка нужна? Этапировать ночью!.. Не могли день подождать и, как обычно, по железке его в Душанбе отправить.

— Начальство так решило. Им виднее. Нам всего знать не дано, — ответил сержант, держась за баранку. — Может, кто-то из больших шишек допросить его пожелал? Перед простым следаком вор в законе колоться не станет. А вот если кто-нибудь в ранге замминистра, то это уже вещи сопоставимые. Им найдется про что побазарить.

Лейтенант особо не хотел ввязываться в диспут о коррупции в силовых структурах. Лучше об этом помалкивать, если ты носишь офицерские погоны.

— Красота-то какая! — сказал он, осматривая окрестности.

Вдоль дороги тянулось поле. С другой стороны подступали горы. Вечерний солнечный свет рельефно проявлял тени, очерчивал объемы скал.

— В такое бы время да с пивком возле телевизора посидеть.

— Да уж, неплохо, — согласился сержант, уже смирившийся с тем, что два дня придется вычеркнуть из жизни.

— Слушай, — лейтенант прищурился, — машина-то у тебя старая.

— Старая, — согласился сержант.

— Так ведь она и сломаться может.

— Как пить дать.

— А вот если она прямо в Душанбе и сломается, вскоре после того как мы из СИЗО выедем? На обратный путь нам ведь никого подсаживать не станут.

Подчиненный уловил ход мысли командира.

— На ремонт целый день уйти может, — усмехнулся он. — А у меня сеструха в политехническом учится. Квартиру с однокурсницами снимает. Если что, найдем, где можно заночевать. — Он набрался наглости и подмигнул офицеру.

Тот тоже слегка моргнул одним глазом и подтвердил планы на будущее:

— Поломка — вещь непредвиденная. В любом месте и в любое время случиться может.

Впереди простиралось небольшое водохранилище. Дорога проходила по узкой дамбе, на которой двум машинам никак нельзя было разъехаться. Знак со стороны автозака давал ему приоритет. Те, кто подъезжал с другой стороны, обязаны были уступить дорогу.

На дамбе сержант прибавил газу. С одной стороны серебрилась вода, с другой — шел высокий откос. С такого сорвешься — костей не соберешь.

— Да куда он, идиот, прет? Знака, что ли, не видит? — возмутился сержант, когда разглядел, как с другой стороны водохранилища, набирая скорость, на дамбу ворвался древний потрепанный самосвал «КрАЗ».

Сержант затормозил, но «КрАЗ» и не собирался останавливаться, лишь ускорялся. Водитель автозака попытался примоститься на обочине, но сразу понял, что места для разъезда не хватит. Он лихорадочно принялся сдавать вперед-назад, пытаясь развернуться, но, конечно же, опоздал. Лейтенант с сержантом едва успели выпрыгнуть из кабины и отбежать на другую сторону дамбы.

Тяжелый, груженный камнями «КрАЗ» врезался в автозак, перевернул его. Машина, кувыркаясь, повалилась в воду. Самосвал, не сбавляя скорости, помчался дальше. Еще секунд десять-пятнадцать автозак держался на плаву, а затем ушел под воду.

Прохор, запертый в тесном «стакане», пытался разогнуть стальные прутья. Вода стремительно прибывала. Вор в законе тряс дверцу, но слышал лишь лязг замка.

— Суки! Суки! — кричал он. — Выпустите меня!

Вода уже доходила до шеи. Крик смолк. Прохор ощутил, как машина достигла дна водохранилища. Никаких надежд на спасение у него не оставалось.

Лейтенант с сержантом стояли на краю дамбы и смотрели на пузыри, поднимающиеся со дна. Водитель сжимал в кулаке ключи от будки и «стакана».

— Может, попробовать нырнуть? — предложил он. — Только я плавать не умею, товарищ лейтенант.

— Я нырять не умею, — раздалось в ответ.

Офицер откашлялся и сплюнул в воду.

Ржавый «КрАЗ», тарахтя мотором, съехал с шоссе и остановился у предгорий.

Мужчина с наушником поднес ко рту рукав со встроенным микрофоном и доложил:

— Операция успешно завершена. Объект номер четыре отработан. Сопровождающие не пострадали, — добавил он, как бы оправдываясь перед невидимым абонентом.