Лев Пучков - Архив клана

– Нет, понятно, что я уже не генерал и теперь уже не у власти, – спокойно продолжал Ковров. – Но то, что мы сейчас делаем, – мы делаем во благо своей страны и против отъявленных мерзавцев. И думаю, всем здесь ясно, что по-другому быть не может. Или кто-то сомневается в этом?

Бойцы угрюмо молчали, всё так же не смея поднять взгляд.

– Слава, ты вообще каким местом думал, когда решил, что мы можем прикончить своего бойца?

– Да нет, вы не так поняли! Просто… Понимаете…

Тут на площадку очень вовремя ворвался запаздывающий реанимобиль, и Зубов с облечением перевёл дух: генерал поспешил к врачам, чтобы отдать распоряжения насчет раненого.

– А вы, я так понял, по дороге на пляж заехали?

– Да мы летели во все колеса! Но там небольшая пробка, так что…

– Если человека не спасете, я вам обоим забью по пробке из свинца в самое сокровенное место по выбору команды. – Ковров кивнул на бойцов. – А теперь бегом взяли – и спасли. Шевелись! Хоть наизнанку вывернитесь, но человек должен выжить, другого результата я не приемлю. Зря я, что ли, вас отобрал – лучших из лучших…

Врачи забрали раненого, принялись колдовать над ним в реанимобиле, а Ковров наскоро завершил воспитательную работу:

– Да, я понимаю: это глупость и халатность. Но… это наш человек. Мы его отправили на задание, а теперь прикончим? Слава, ты бредишь.

– Да я не…

– Молчи грусть, молчи. Мы его вылечим, подымем на ноги, и он ещё не раз послужит нам: за битого двух небитых дают. А работать нам ещё не раз придётся, я собираюсь тут развернуться, так что…

Бойцы слушали напряжённо и внимательно, подняли наконец глаза, пытливо всматривались в лицо генерала.

Фальшивить нельзя, люди вроде бы простые, грубые и жёсткие, но в то же время обладающие развитым животным чутьём, как и подобает матерым волкодавам их разряда, так что попробуй только выдать неверную ноту – «выкупят» враз.

Генерал говорил искренне и убедительно, он умел это делать, это было не просто частью его прежней работы, но и наиважнейшим навыком всей его прежней жизни, основным умением, без которого в конкурентной клановой борьбе просто не выжить.

Если кто-то не понял, зачем всё эти танцы с бубнами, поясним: Ковров проводит плановый урок милосердия, настраивая должным образом бойцов и походя поднимая свой авторитет. Внушает уверенность, что в случае чего их не бросят, не подставят и, если потребуется, сделают для них буквально невозможное – вытащат за шкирку с того света.

Человек-гора генерал Ковров, за которым как за каменной стеной, – это, ребята, не абстрактное «Родина тебя не забудет» (особенно в свете последних лет, когда Родина регулярно поворачивается задницей к своим защитникам), это дорогого стоит.

В критический момент это вспомнится. И когда будет выбор: бросить, предать, провалить задание или стоять до конца, бойцы крепко подумают.

– Ладно, хватит словоблудием заниматься. Слава, считай, что я этого не слышал.

– Да, я всё понял.

– Хорошо. Всем мыться, питаться, отдыхать. Пойду гляну, как там с раненым…

Бесплатных друзей не бывает: это жесткое клановое правило Ковров усвоил ещё будучи неопытным волчонком, с самых первых шагов своего становления в большой и сильной стае.

Генерал отобрал людей, которых знает лично, с кем ему доводилось работать. Многие из них были ему обязаны: в свое время Игорь Викторович с дальним прицелом помогал перспективным сотрудникам и бойцам – ему это ничего не стоило, но теперь эта «кадровая политика» закономерно давала свои плоды. Люди Коврова – все поголовно ветераны, мастера своего дела, среди них нет ни одного молодого и неопытного, можно без всяких скидок сказать – самый цвет.

Так вот, эти ветераны работают отнюдь не за хорошее отношение и авторитет вождя (хотя это имеет большое значение).

Генерал пообещал им очень недурственные деньги: по миллиону долларов буквально за три дня боевой работы. Причем задаток – по сто тысяч долларов – выдал сразу, остальное будет выплачено по окончании операции.

Нет, Ковров не строил иллюзий насчет преданности и самоотверженности: он прекрасно знал, что всё в этом мире продается и покупается и при умелом подходе можно переманить даже самых верных, если нащупать нужные струнки, надавить на правильные болевые точки и предложить гораздо более выгодные условия.

Но! Для соответствующих подходов и наведения мостов нужно немалое время и кропотливая, вдумчивая работа. А Ковров долго и тщательно готовился в тени, чтобы выступить быстро и внезапно. Активная фаза операции будет длиться не более двух суток: у оппонентов просто не хватит времени, чтобы добыть информацию, и перекупить-переманить людей. Вернее сказать, у них не будет времени для контригры в принципе.

– Я понимаю, что всем вам чего-то хочется, но примите как данность: в этой опере я выступаю соло. Так что хор может не беспокоиться: вы даже распеться не успеете…

Олег Меньшов, штатный врач команды, и хирург Сергей Додзюра были для Коврова не просто сослуживцами из прошлого, они много лет работали с ним бок о бок, преимущественно по клановой линии, и в отличие от прочих имели статус своих. То есть с ними можно было говорить прямо и называть вещи своими именами.

– Шансы?

– Игорь, ну какие шансы? – Меньшов горько усмехнулся. – Однозначно – не жилец.

– Чёрт… Нет, это неправильно. Вот это сейчас очень некстати. Сколько будет жить?

– Да считай, что уже умер. И получаса без аппарата не протянет, жив ещё только потому, что очень крепкий организм.

– Ясно… Ну, значит, сделайте довольные рожи, сыграйте мне «счастливое воскрешение», и быстренько вывозите его отсюда. Мне сейчас потери не нужны.

Врачи переглянулись и синхронно кивнули: всё понятно, сделаем, не впервой.

– Если не будет возражений, есть тема по трансплантологии, – без обиняков заявил Додзюра, кивнув на умирающего. – Хороший материал, даже навскидку, без уточнений, вижу перспективу аж на четыре забора разом.

– Я тебе мало плачу? – недовольно нахмурился Ковров.

– Дело не в этом, – покачал головой хирург. – Тут вопрос не в деньгах, а в том, что этот феноменально крепкий и здоровый парень может разом спасти четыре жизни. Всё равно ведь в мясорубку, ну так пусть послужит напоследок…

Ковров прекрасно знал, что дело как раз таки в первую очередь именно в деньгах, но спорить не стал: для него сейчас важнее было, чтобы медики правильно сыграли свою роль и как можно быстрее убрались отсюда вместе с «материалом» – ругаться с ними из-за такой непринципиальной мелочи он не собирался.

– Ладно, делайте как знаете. Соберитесь с мыслями, выход должен быть очень естественным, без фальши. Контингент у нас – сами понимаете…