Павел Захаров - Общий враг

– Здорово, что вы приехали. Это так здорово! Вы себе не представляете просто, как это все для меня…

Родион с чувством пожал протянутую Павлом руку. Леонид аккуратно нажал кнопку на корпусе камеры. Красный огонек на передней панели погас.

– Мужики, а может, пожуем чего-нибудь? – оператор посмотрел на переглянувшихся братьев, – лично я здорово проголодался.

– У нас только сухпаи.

– Esurienti panis cibarius siligenius videtur, – тоном наставника произнес Леонид по-латыни.

– И что это значит?

– Голодному и черный хлеб кажется белым.

– Это что еще такое… – пулеметчик, капрал Паттерсон, стоявший в турели дежурного «Хаммера», перегораживающего въезд на территорию бункера, повернул ствол в сторону двух медленно приближающихся автомобилей. Первая машина была классическим грузовиком и имела крытый тентом кузов, на котором красовались государственные флаги и эмблемы народной иракской полиции. За грузовиком двигался стандартный джип «Тойота», которыми пользовалась местная полиция, покрашенный в бело-синие тона. В открытом кузове внедорожника был установлен ДШК, в рукоятки которого крепко вцепился мужчина в серо-синей форме. Лицо его было замотано «арафаткой», что было вполне естественно – иначе бы он просто задохнулся в пыли, поднятой впереди идущим транспортом. Сидевших в салоне «Тойоты» не было видно, но в кабине грузовика угадывались как минимум две фигуры в хорошо знакомой иракской форме. Оба автомбиля остановились метрах в семидесяти от въезда в бункер.

– «Дельта-лидер», вызывает «Дельта-16»…

– На приеме, – откликнулся капитан Майкман.

– У нас гости, сэр. Грузовик и джип. Местная полиция. Остановились на подъезде.

– Какого… – капитан отпустил тангету и заковыристое армейское ругательство не попало в эфир, – …что им надо?

– Не могу знать, сэр.

В этот момент из кабины грузовика выбрался один из полицейских и не торопясь двинулся в сторону «Хаммера», заслонявшего собой проезд к бункеру. Он был одет в стандартную полицейскую форму – серо-синий камуфляж и высокие черные ботинки. На голове – черный берет.

– Без оружия, – заметил пулеметчик, даже пистолета нет.

– Вижу… – подтвердил Пирсон и продиктовал в микрофон: – Подходит иракский коп. Без оружия.

– Выяснить, что им нужно и немедленно доложить.

– Есть, сэр.

Подходя к машине, полицейский замедлил шаг и развел руки в стороны, демонстрируя отсутствие оружия. На лице его сияла искренняя улыбка.

– Хэллоу, мистер!

Иракец остановился в двух метрах от широкого капота.

– Мы приходить для… – мужчина запнулся, вспоминая слова, – провести… провести миссия вместе!

– Фак, – вполголоса выругался пулеметчик, – мы воюем с ними, воюем, а они до сих пор не выучили английский!

– Подойдите ближе, – Пирсон, сидящий за рулем, жестом показал полицейскому подойти к двери и немного отодвинул блок с пуленепробиваемым стеклом.

– Мы приходить для провести вместе миссия, – повторил полицейский, – важный работать.

Радист положил руку на микрофон и, не сводя глаз со стоящего рядом полицейского, вызвал командира.

– «Дельта-лидер», «Дельта-16»…

– Докладывай.

– Они говорят, что приехали на совместную миссию.

– Дьявол бы их побрал! Мы ждали их два часа назад… Сколько их?

Пирсон передал вопрос полицейскому. Тот обдумывал вопрос с минуту, а потом, видимо не вспомнив числительное, продемонстрировал три раза растопыренные пальцы обеих рук.

– Если я правильно понимаю его иракский, то их тридцать человек, – доложился дежурный.

– Пусть пройдет старший. Остальные ждут за периметром. Никого не пропускать.

– Понял, сэр.

– Зови своего командира, красавец, – радист показал пальцем себе на плечи, указывая на место, где у иракской полиции были погоны, а потом ткнул пальцем за спину, приглашая на территорию бункера, – Пусть проходит.

– Да-да, хорошо! – иракский полисмен улыбнулся и закивал.

Через секунду он уже легкой трусцой направлялся к своим машинам.

– Вот урод… – Патерсон смачно сплюнул в окно, глядя на удаляющегося полицейского.

Когда иракец уже почти дошел до своих, из «Тойоты» навстречу ему вышел еще один.

Америкацы не слышали, о чем говорили полицейские, могли только наблюдать. Наконец, второй полисмен направился в сторону бункера, набросив на плечо какой-то рюкзак, а первый, который подходил к постовым, забрался в кабину грузовика. Автомобиль газанул и, добавив в воздух смачную порцию гари, медленно двинулся за старшим офицером.

Дверь командного пункта распахнулась.

– Переводчика! Переводчика к командиру! – зычно крикнул сержант Бигль, застегивая на груди свой бронежилет.

Видимо, он думал, что после его вопля переводчик материализуется перед ним мгновенно и очень удивился, не обнаружив его перед собой через две сотые секунды.

– Где этот чертов, я его пристрелю двадцать раз, мать его, переводчик! Где его носят эти чертовы долбаные иракские черти! Вечно он где-то болтается!

Дверь с противным лязгом захлопнулась.

Помещение, отведенное под столовую, было смежным с командным пунктом, поэтому те, кто сидел за столом, первыми приняли на себя удар звуковой волны.

– Слушай, Родька, а всем вашим командирам вживляют корабельные ревуны? – спросил Павел, когда эхо закончило метаться по бункеру ослепшей летучей мышью. Родион хрюкнул, сдерживая смех.

– Хорошо я успел рот открыть, – сказал Леонид, – а то у меня бы лопнули барабанные перепонки.

– Не, на самом деле у него голосок то-о-о-оненький. Просто тут акустика хорошая.

Раздался дробный топот и в комнату к командиру вбежал смуглый солдат, по виду – самый настоящий араб, но в американской армейской форме и без знаков различия.

– Это переводчик? – осведомился Леонид. – Из местных, что ли?

– Угу, – кивнул Родион, – он самый. Ирокез.

– Ха-ха! Тогда уже «ирАкез»!

– А как его зовут?

– Джон.

– Джон?

– Просто Джон.

– Понятно…

Из-за двери раздались новые громогласные вопли. Павлу показалось, что тяжелая металлическая дверь даже немного выгнулась наружу.

– Работка у него та еще… – Захаров-младший тянул через трубочку персиковый сок, – наши его не любят, местные убить готовы…

– Завидовать нечему.

– Свой среди чужих… – вздохнул Леонид.

– Точно подметил, Леня… – Павел кивнул оператору, – чужой среди своих.

– Но ведь его никто не заставлял?

– Сам пошел.

– Ну, тогда я скажу так: Portatur leviter, quod quisque libenter…

– Переведи.

– Легко нести то, что несешь добровольно.

– Стоп! – пулеметчик предостерегающе поднял руку, когда тяжелый грузовик вознамерился было повернуть в их сторону. – Ясно же было сказано – только командир! Остальным – стоять на месте!