Сергей Зверев - Тайна острова Солсбери

Даниэль морщит лоб.

– Анатолий Евграфов?..

– Ну да. Победитель турнира на тридцатом уровне. Сорвал двести пятьдесят тысяч призовых.

– А давно он здесь работал?

– С его слов, вернулся в Москву около года назад.

– Не помню такого, – пожимает он плечами. – Я батрачу здесь почти полтора года и знаю всех победителей турниров. А такого не помню…

Заявление приятеля насторожило, но я не придал этому значения. Мало ли здесь народу, чтобы всех упомнить? К тому же Даниэль наверняка сильно перенервничал после трагедии в кольцевом штреке, так что его память могла давать сбои.

Мы поболтали на разные темы, пока он выкуривал последнюю сигарету. Потом поднялись и медленно пошли в палату.

– Знаешь, Женя, ты на всякий случай загляни к дежурному врачу, – советует он.

– Зачем? Я же здоров.

– Дело не в этом. Пусть он запишет тебя в журнал посещений. Здешние охранники настолько подозрительны, что могут и проверить.

Пожав друг другу руки, мы расстаемся. Даниэль возвращается в палату, а я иду к двери с табличкой «Дежурный врач» и, дважды постучав, вхожу в кабинет.

– Здравствуйте еще раз, – приветствую доктора по фамилии Коганович.

Тот сидит за столом у раскрытого ноутбука. Оторвавшись от экрана, посмотрел на меня.

– Здравствуйте. Что случилось?

– Я Черенков с тридцатого уровня.

На его лице зарождается мучительный мыслительный процесс…

Напоминаю:

– Вы просили зайти, если мне станет хуже.

– Ах, это вы! Присаживайтесь.

Сажусь напротив. Он раскрывает журнал, берет авторучку.

– Черенков?

– Да.

– Имя?

– Евгений.

– Отчество?

– Арнольдович.

– Год рождения?..

Записав мои данные, доктор откладывает журнал и переходит к делу:

– Так что, голубчик, купание не прошло даром?

– Слегка знобит, – вру я. – Подумал, что лучше подстраховаться и сходить к вам, чем лежать потом в палате и терять в заработке.

– Разумная мысль, – оборачивается он к стеклянному шкафчику с медицинскими прибамбасами. – Снимите верхнюю часть робы…

На жилой уровень я возвращался около полуночи. В кармане лежали две упаковки лекарств, выданных доктором «на всякий случай». Не обнаружив у меня повышенной температуры, учащенного пульса, хрипов в легких, шумов в сердце и прочих отклонений, он все же выдал несколько рекомендаций, снабдив аспирином и комплексным витаминным препаратом. Почти все поставленные на вечер задачи были решены: я навестил Даниэля, разузнал о турнирах и даже засветился на приеме у дежурного врача, дабы у бдительной охраны не возникло вопросов.

В моем списке оставалось последнее на сегодня дельце.

Длинный коридор жилого уровня пустовал, первая смена отдыхала, вторая работала в штреках. Лишь в лифтовом холле, как всегда, торчали местные менты.

Я неслышно проник в спальное помещение. Внутри темно и тихо. Прямиком направляюсь к кровати уголовника Крапивина – единственное дельце, оставленное мной на десерт, связано именно с ним. Надо же доходчиво объяснить субъекту, что мое купание в ледяной каше из фекалий с рук не сойдет. И что все это рано или поздно закончится побоями со смертельным исходом.

На ощупь определяю спальное место засранца, делаю пару шагов к изголовью и почти без замаха, но резко бью кулаком в то место, где должна находиться голова. Кулак утопает в пустой подушке. Странно. Почему его нет на кровати?

Вернувшись к двери, включаю свет. Стива как не было, так и нет, он лежит в местном лазарете. А почему пустуют кровати Крапивина, Бахтало и Копчика? Они же, как и мы, работают в первую смену…

Чубаров поднимает голову, сонными глазами оглядывает пространство и замечает меня.

– Вы уже вернулись? Удалось навестить Даниэля?

– Удалось. А где наши соседи?

– Их комендант куда-то переселил. Пришел перед отбоем, поворчал, поругался, приказал собрать вещи и следовать за ним.

– С чего бы это?

– То ли в шутку, то ли всерьез он предположил, что вы захотите выяснить, кто обеспечил вам купание в подстволке, и добром это выяснение не закончится.

– Провидец, мать его, – снимаю надоевшую робу.

– А еще он сказал, что вы нужны ему для какой-то важной работы, поэтому он не хочет, чтобы вы гнили в карцере.

«И на том спасибо. – Гашу свет и забираюсь под одеяло. – Однако Крапивина я все одно найду. И проведу профилактическую работу на тему, что такое хорошо и что такое плохо…»

Второй день полноценной работы на шахте дарит новый сюрприз. Мы по-прежнему числимся разнорабочими и после завтрака должны предстать пред светлыми очами коменданта – именно он определяет объект работы и ставит задачу для нашей небольшой бригады. Так случилось и в этот раз.

– Явились? – грозно сводит кустистые брови прототип великого Бориса Андреева.

– Так точно, прибыли, – отвечаю за всех.

Наткнувшись на меня, его колючий взгляд внезапно теплеет.

– А-а, непотопляемый Ихтиандр! – басит он. – Здоровье в порядке?

– В полном.

– Молоток. Позже я предложу тебе хорошую работу, а сегодня пойдете на поверхность – проветритесь.

– Опять выпал снежок? – интересуется Степаныч.

– Нет. Сегодня вертолет выполняет рейс на соседний остров. Все, хватит болтать. Держите, – подает он тяжеленький пакет с металлическими цилиндрами. – Идите к лифту…

Мы заходим в кабину, однако комендант почему-то нажимает кнопку четвертого уровня. Выходим в медблоке, топаем по коридору.

– Сюда, – Осип Архипович открывает дверь морга и протягивает пару плотных пакетов.

– Опять грузить человечинку? – скисает молодой Антоха.

– Нужно всего два мешка. Набирайте быстрее и поехали в кочегарку…

В морге все по-старому: тусклый свет четырех ламп, сладковатый запах из смеси формалина и разлагавшейся плоти; низкий потолок, нависающий над рядами трехъярусных металлических стеллажей, устроенных вдоль левой стены.

В дальнем правом углу лежат останки двух или трех человек – при тусклом освещении не разобрать. Мы подходим ближе, начинаем набивать ими мешки.

Через минуту Антоха блюет на стену, комендант матерится. А мы торопимся покончить с адским занятием и поскорее покинуть морг, чтобы сменить обстановку, надышаться обещанным свежим воздухом и зажмуриться от яркого солнечного света.

Мешки наполнены, мы покидаем неприятное местечко. Однако вместо обещанной поверхности снова едем черт знает куда.

На аншлаге у лифта надпись: «Уровень № 9. Котельная».

– Тут вы еще не были, – отодвигает комендант решетку. – Девятый уровень или один из пробных штреков, с помощью которого изыскатели нащупывали в породе минералосодержащую жилу.