Валерий Рощин - Секретный модуль

– Иван Ильич, надеюсь, ваши люди не берут на глубину сотовые телефоны?

– Конечно, нет! Зачем они в лаборатории? Связь и на поверхности не всегда бывает устойчивой, а уж там…

– В таком случае, мне хотелось бы взглянуть на телефон Амбарцумяна.

– Пожалуйста, – развел тот руками, – надо так надо…

Отыскав аппарат в ящике небольшого письменного стола, Сергей Сергеевич сунул его в карман и направился к двери.

– Пойдемте в каюту Паниной. И заодно расскажите о ней.

– Вы знаете, Маргарита настолько тиха и незаметна, что я затрудняюсь назвать особенности ее характера, – семенил рядом Иноземцев. – К тому же она занимается исследованиями в закрытом для нас модуле и, даже находясь в одной смене, мы почти не встречаемся.

– Как не встречаетесь?! Живете под водой по две недели в замкнутом объеме из пяти сфер и не видите друг друга?

– Ну… видим, конечно. В основном за общим столом центрального модуля.

– И все-таки напрягите память.

Наморщив лоб, Иван Ильич справился с дверным замком с помощью запасного ключа и пропустил внутрь генерала ФСБ. Тот по-хозяйски перешагнул через порог, бегло осмотрел обстановку каюты и направился к рабочему столу.

– Вспомнил! – едва не закричал ученый. – Есть одна особенность: она обожает музыку и почти не расстается с маленьким плеером.

– Это такой электронный приборчик с наушниками?

– Да-да. Сам плеер она носит в кармане, а наушники всегда болтаются на виду: либо торчат в ушах, либо свисают из кармана.

– Негусто. Кстати, что это за музыка постоянно врубается по трансляции?

– Вы и про музыку знаете?

– По роду деятельности, Иван Ильич, я знаю почти все, – усмехнулся Сергей Сергеевич и, наклонившись, прошептал: – Даже о вашей внебрачной дочери Полине, проживающей с мамой в Штабном переулке города Одессы.

Ученый проглотил вставший поперек горла ком.

– Что вы хотели узнать о музыке?

– Почему запись включается и выключается сама собой?

– Запись воспроизводится центральным компьютером по одной композиции в десять-пятнадцать минут. Такой режим не напрягает народ.

– А почему звучит исключительно классика? Неужели все ваши подчиненные в полном составе млеют от увертюр, симфоний и оркестровых пьес?

– Некоторые действительно млеют, остальные относятся терпимо. В общем, классика – это единственный компромисс, устроивший абсолютно всех.

Сотовый телефон Паниной обнаружился под подушкой. Прихватив его, Горчаков вышел в коридор.

– К Соменковой? – поспешил за ним Иноземцев.

– Да. И хотелось бы услышать о ней что-нибудь интересное.

Переход по коридору, короткая задержка у стандартной двери с номерком.

– Светлана очень спокойная, интеллигентная, мягкая женщина. Она и мухи понапрасну не обидит. Кандидат наук, мой заместитель по научной части. Обязательная, исполнительная. Пожалуйста, проходите…

– Иван Ильич, меня не интересует официоз. Озвучьте особенности характера, недостатки, привычки.

– Недостатки?… Э-э… Курит. Светлана очень много курит.

«Он упрямо избегает говорить о своих коллегах в прошедшем времени. – Генерал заглянул внутрь шкафчика с множеством полок. – Не хочет верить в худшее или делает вид?…»

– И что с того? Я тоже много курю.

– Вы же просили вспомнить о недостатках, – смутился Иноземцев. – Просто в лаборатории курить строжайше запрещено, а она неоднократно нарушала инструкцию. В последний раз мне даже пришлось наложить взыскание.

– Кстати, вы же не курите, верно? – тонкие пальцы Горчакова пробежали по корешкам книг, пролистали записную книжку, пошерудили в косметичке; ястребиный взгляд цеплялся за каждую мелочь.

– Не курю.

– Тогда почему все время подкашливаете?

– А-а, вы об этом. Старая баротравма.

Однажды пришлось экстренно подниматься с большой глубины, вот и…

– Понятно. Скажите, а что случилось с освещением центрального модуля?

– Понятия не имею. А что с ним случилось?

– Мои люди докладывают о его неисправности – будто он постоянно мигает.

– Эти вопросы в компетентности инженера смены – Нины Комаровой. Видимо, она не успела починить.

– Хорошо. Больше о Соменковой рассказать нечего?

– Пожалуй, нет.

Порывшись в нижнем ящике стола, генерал выудил на свет мобильный телефон и спрятал его в карман.

– Не беспокойтесь, после проверки все телефоны будут возвращены хозяевам. Да, и вот еще что…

Иноземцев замер в ожидании очередных указаний.

– Не пугайтесь, – мягко улыбнулся Горчаков, – я всего лишь хотел узнать о центральном компьютере лаборатории.

– Центральный компьютер – это обычный сервер с настроенной сетью.

– С платформы имеется к нему доступ?

– Конечно. На платформе, по сути, установлен дублирующий сервер на случай отказа или ЧП под водой.

– Значит, связь имеется?

– Да.

– Вы позволите мне взглянуть на содержимое сервера?

* * *

Скоротечная проверка лабораторного сервера ничего интересного не дала. Горчаков скопировал на флешку кое-какую подозрительную мелочь, разбираться с которой предстояло не ему лично, а специалистам. Остались мобильные телефоны. В их содержимом его в первую очередь интересовали входящие и исходящие звонки, тексты sms-сообщений, а также фамилии абонентов из записных книжек.

Вернувшись в свою каюту, генерал упал в кресло, вооружился блокнотом и принялся изучать содержимое трофеев…

В телефоне Амбарцумяна не нашлось ничего интересного – он куплен недавно, блестит новеньким стеклом экрана, а в списках контактов сиротливо значатся жена с сыном, мама и несколько коллег, обитавших здесь же на восточном берегу Байкала.

Аппарат Маргариты Паниной оказался куда более информативным. Список контактов поражал объемом, зато все «эсэмэски» аккуратно удалены. Генерал внимательно просмотрел список и взял кое-что на заметку – так, пару-тройку номеров, перед которыми вместо фамилий маячат подозрительные сокращения. При наличии времени он передал бы по спутнику в радиотехнический отдел «конторы» все номера без исключения. Их пропустили бы через нужные компьютерные программы, и ответ пришел бы часа через три-четыре. Но этих часов у Горчакова нет. Под платформой на глубине пятидесяти метров остаются люди, и счет идет на минуты.

Отшвырнув телефон Паниной, он придвинул к себе последний аппарат, принадлежащий Светлане Соменковой. Та же схема проверки: контакты, звонки, сообщения…

– Стоп, – возвратил он список.

Насколько имен и фамилий написаны по-английски: Joseph Moore, Monica D., Sandra Wil-n. Ничего удивительного – ученый люд часто общается с зарубежными коллегами. Далеко ходить не надо – тусуются на палубе в пяти километрах к северу.

Теперь sms-сообщения. Ага, вот одно, адресованное Джозефу в тот день, когда смена Амбарцумяна уходила на рабочее дежурство в лабораторию. Пробежав по короткому тексту, генерал перевел на русский: «Готовность через две недели. Встречай у шлюза».