Анатолий Сарычев - Океанский патруль

– В барокамере спать нельзя. Во сне все физиологические процессы в организме замедляются и азот медленнее выводится из организма, – пояснил Клим, с треском отдирая присохший к ране бинт на руке товарища.

– Больно ведь, – пробасил Малыш, тряся головой.

Рана была не очень чистой и начала воспаляться. Присыпав ее порошковым стрептоцидом, Клим сбрызнул мгновенно образовавшуюся корочку бактерицидным гелем и заново наложил бинт.

– Тебе только палачом в Преображенском приказе работать! – сквозь стиснутые зубы простонал Малыш, с шумом выдыхая воздух.

– На каком языке вы говорите? – спросил писклявый по громкоговорящей связи.

«Похоже, тут не только микрофоны имеются, но и видеокамеры стоят, – прикинул Клим, снова прижимая два пальца к сонной артерии Фила.

– Что с моим водолазом? – громко спросил писклявый, моментально забыв вопрос о языке общения.

– Не знаю. Очень похоже на кровоизлияние в мозг вследствие кессонной болезни, о которой я вам уже говорил, – огрызнулся Клим и посмотрел на наручный компьютер. До конца декомпрессии оставалось еще два часа. Можно было снижать давление.

– Нам всем надо обстоятельно поговорить, – предложил писклявый.

– Снизьте давление до двух атмосфер и через час – до одной. В течение еще одного часа подержите такое давление и можно нас выпускать, – посоветовал Клим, снова щипая Малыша за ухо.

– Больно же! – пробасил тот, открывая глаза.

– Тяжело в барокамере – легко вне ее, – скаламбурил Ворох, откидываясь на стенку.

– Ты просто садист, – оценил Малыш поведение Клима, вытирая здоровой рукой пот со лба.

– Я добрый и нежный, но обстоятельства выше меня, – иначе охарактеризовал свое поведение Клим, внимательно посмотрев на девчонок и бывшего пленника.

Упав на пол, Фил не подавал признаков жизни. Девчонки, поняв, что спать им не дадут, о чем-то негромко шептались, бросая на каперанга испуганные взгляды.

– Что будем делать дальше? – спросил Малыш, поворачивая к Климу мокрое от пота лицо.

– Пока я сделаю тебе укол антибиотиков, а потом будем посмотреть… Если не поможет, начнем искать другое решение, более оптимальное в нашем положении, – спокойно сказал Ворох, невольно остановив взгляд на лежащем на полу Филе.

– Смотри на него или не смотри – ничего не изменишь. Парень давно дал дуба, – спокойно констатировал Малыш, снова вытирая потное лицо рукой.

– Без тебя вижу! Надо попробовать ему помочь, – огрызнулся Клим, делая вращательные движения головой.

Расстегнув на Филе гидрокостюм, он начал осторожно снимать его, стараясь не дотрагиваться до трупа руками. Низко наклонившись над телом, одним движением срезал с шеи плоский кожаный мешочек и пристроил его к подмышке своей левой руки, засунув под рукав гидрокостюма.

– Ушлый ты парень, чиф! – одобрил действия Клима Малыш, снова вытирая потное лицо ладонью.

– Из уважения к тебе соглашусь, – откликнулся командир, начиная делать мертвому Филу искусственное дыхание. Прекратив движения, приложил руку к сердцу Фила и уловил слабые толчки.

– Ты, мой большой друг, не прав. Фил жив! Общение с нами в барокамере пошло ему пользу, и убийца ожил, – возвестил Клим и опять посмотрел на наручный компьютер.

– Жалко. Таким людям не место на земле! – громко сказал Малыш, кидая на Фила кровожадный взгляд.

– Нас, по идее, должны скоро выпустить, – озабоченно сказал Ворох, посмотрев на манометр внутри барокамеры. Стрелка показывала всего полторы атмосферы.

Каюта, куда привели Клима, поразила не размерами, хотя ее видимая площадь составляла чуть больше двадцати квадратных метров, не круглой кроватью с зеркальным потолком, а обилием цветов, которые были повсюду. Цветы в вазочках стояли в углублениях на полках, свисали с потолка, а у правой переборки вообще оказался целый розарий на трехметровых уступах. Несмотря на сильную качку, ни одно растение не сдвинулось с места и не упало на палубу.

Пока Клим глазел на цветочное великолепие, охранники подвели его к глубокому креслу, установленному в середине каюты, и усадили в него, пристегнув автомобильными ремнями безопасности, а руки заковав в наручники.

«Простенько и со вкусом! Клиент не сбежит и не бросится на хозяина яхты», – оценил каперанг предусмотрительность писклявого, который, усевшись в кожаное кресло за письменным столом, внимательно оглядел Клима и заключил:

– Вы примерно такой, каким я вас и представлял.

– Мне приятно, что я оправдал ваши надежды, – отозвался Ворох, спокойно смотря на хозяина яхты.

Широкоплечий, лысый, с венчиком серых волос на шишковатой голове, пиратский предводитель не представлял на первый взгляд никакой угрозы и сильно смахивал на добродушного бухгалтера. Вот только маленькие глазки, сторожа каждое движение Клима, выдавали затаившуюся в нем нешуточную злобу, которая, правда, никак не отражалась на голосе.

– Свои предложения я вам высказал, так что осталось услышать ответ, – не стал ходить вокруг да около писклявый.

– Мне хотелось бы подробнее узнать про работу, которой предстоит заниматься, – не остался в долгу Клим, красноречиво приподняв скованные наручниками руки.

– Это необходимая мера предосторожности, – пояснил писклявый.

– Чего вам бояться? У вас полный корабль вооруженных людей, я сижу привязанный к креслу, да еще эти браслеты… Вы спасли нас из колокола, в котором мы наверняка погибли бы мучительной смертью, и я как всякий цивилизованный человек должен быть благодарен вам за спасение, – на одном дыхании сказал Клим, снова подняв вверх скованные руки.

Писклявый ткнул пальцем в наручники, попутно сделав вращательное движение. Охранник справа быстро подскочил к Климу, вставил ключ в замок, два раза повернул. После этого стражу осталось только снять наручники с запястья Клима.

– У нас заболел водолаз, а второго вы привели еле живого. Необходимо сделать срочную работу, которую под силу выполнить только хорошо подготовленному профессиональному подводнику, – веско сказал писклявый.

– Какую именно? – спросил Клим, растирая онемевшие руки.

– Судно везло некий груз и затонуло. Необходимо доставить этот груз на борт яхты, – жестко сказал писклявый, впиваясь взглядом в лицо Вороха.

– Сколько весит груз? – спросил Клим, откидываясь на спинку кресла.

– Не очень много. Четыре пластиковых пакета, которые спрятаны за обшивкой каюты главного механика. Чертежи судна с точным расположением тайника вы получите, – сказал писклявый и вытер вспотевший лоб большим клетчатым платком.

«Скорее всего в пакетах наркотики. Трафик наркоты – очень жесткая штука. Отклонения в сроках поставки всегда чреваты большими неприятностями для его участников. Значит, есть возможность поторговаться с работодателями», – прикинул Клим,