Игорь Срибный - «Каскад» начинает прорыв

Идигов был еще жив и приподнял руку с ножом. Ваха мгновенно наступил на нее и выхватил нож из слабеющей руки Мусы. Стоять он не мог и упал коленом на грудь Идигова. Тот вздрогнул всем телом от боли, и Ваха закончил его мучения, перерезав противнику горло. Черная горячая кровь брызнула ему на лицо, и, совершенно обессиленный, Ваха упал рядом с телом поверженного врага, все еще не веря в свое спасение.

Он прекрасно понимал, что ему нужно уходить. Уходить, не медля ни секунды. Потому что в любой миг здесь мог появиться кто-то из лагеря, привлеченный шумом… Но какое-то тупое безразличие вдруг навалилось на него невыносимой тяжестью. Он лежал, не в силах пошевелить даже пальцем. Ему потребовалось колоссальное напряжение воли и мышц, чтоб заставить себя подняться. Наступив ногой на спину Зияуди, Ваха с величайшим трудом вырвал из нее свой бичак, сунул его в ножны, раз за разом не попадая в отверстие для ножа, и, подхватив упавший на землю автомат, пошел напролом через кусты, цепляясь плечевым ремнем за ветки и обламывая их, оставляя за собой хорошо видимый даже издалека след.

Когда он показался на поляне – весь залитый кровью, с блуждающим пустым взором из-под заплывших кровоподтеками век, с автоматом, стучащим по камням, – Чибисов и Семенов бросились ему навстречу, подхватили под руки и помогли сесть.

– Ваха, брат, что случилось?! – воскликнул майор Чибисов.

Но тот в ответ только захрипел: видимо, Идигов все-таки что-то повредил в его горле, запрокинув шею. Ему становилось все хуже и хуже, и он окончательно «поплыл»… Они быстро срубили две жерди, обвязав их плащ-палаткой, бережно уложили на импровизированные носилки тело капитана и почти бежали, стараясь как можно быстрей доставить его в госпиталь, переходя на шаг только в каменных разломах. Чибисов вызвал по рации подмогу, и уже под Ведено носилки перехватили четверо разведчиков.

– Быстрей, быстрей! – подгонял их майор. Но разведчики и так делали все, что могли.

Когда капитана Исрапилова положили на стол и хирург стал осторожно ощупывать его шею, разведчики стояли рядом, затаив дыхание.

Врач мрачно посмотрел прямо в глаза майора Чибисова и сказал:

– Здесь уже ничего не сделаешь. У него переломаны шейные позвонки…

– Так сделай же хоть что-нибудь! – заорал Чибисов, срывая с плеча автомат.

В этот момент тело капитана Исрапилова вдруг вытянулось на столе струной, мелко-мелко застучав по краю стола мягкой резиной сапога. Его глаза широко распахнулись, уставившись в пожелтевший от времени потолок… А потом тело медленно расслабилось, растеклось вяло по столу, словно лишившись разом всех мышц.

– Твою мать, – пробурчал майор Чибисов и, отвернувшись, смахнул с угла глаза то ли каплю пота, то ли непрошеную слезу. – Твою мать…

05 апреля 2000 г. 10–00.

Лесная вырубка

Отдохнувшие за ночь разведчики покинули свои уже обжитые и обстрелянные позиции в 06–00. Четыре часа им понадобилось, чтобы выйти к вырубке, где они с удивлением обнаружили мощный заслон из бронегруппы и двух рот мотострелков. У барака на песке сидели, сложив руки на затылках, пленные «духи». Их было человек двадцать. В стороне лежало их оружие, и двое солдат аккуратно переписывали номера стволов.

– Это где ж вы наловили столько супостатов? – спросил Седой выбежавшего им навстречу командира опорного пункта – молодого майора. Он был заранее предупрежден о том, что на его позиции выйдет разведгруппа.

– Да мы и не ловили, – ответил майор. – Сами вышли из лесу и сдались.

– В барак не лазали? – Седой думал, что склад боеприпасов давно взорван, но тот стоял цел-целехонек.

– Никак нет! Нас предупредили, что там разведгруппой – вероятно, вашей – установлены ловушки.

– Вот бардак! – выругался Седой. – Не дай бог какому-нибудь придурку захочется посмотреть, что там, в подполе… Громыхнет так, что воронка будет, как в Хиросиме!

– Нам приказано взорвать его при отходе, – доложил майор.

– У вас есть ЧМВ?

– Нет, – удивленно развел руками майор, – откуда? Нам их никогда не выдавали.

– Ясно! Давай сюда своего сапера. Самого опытного. Крот!

– Я здесь, командир! – Крот чертом вывернулся из-за походной кухни пехотинцев, стараясь быстро что-то прожевать на ходу.

– Оставь саперу ЧМВ или ЧМЗ, что там у тебя есть, и объясни, как им пользоваться. Замедление ставьте на час, а лучше на полтора – чтобы мотострелки успели отойти подальше.

Крот с сапером отошли, а Седой, кивнув на дымящуюся трубу полевой кухни, спросил у майора:

– Покормить нас сможете?

– Конечно! Какой разговор? Мы специально для вас оставили завтрак.

Разведчики неспешно потянулись на запах перловой каши с тушенкой.

– Пленных опрашивали? Есть еще в лесу банды? – продолжал Седой.

– Есть, – ответил майор. – Когда начала работать артиллерия, отряды «духов» разбились на мелкие группы и получили приказы от амиров пробиваться самостоятельно. Доклады о перестрелках поступают постоянно. Но постепенно мы их выбиваем. Вот, кстати! – Он достал из полевой сумки небольшой блокнот в черном кожаном переплете с тисненной золотом арабской вязью на обложке. – Здесь какие-то записи на арабском. Для вас может представлять интерес.

Седой полистал блокнот и подозвал капитана Даудова.

– Ну-ка глянь, что здесь записано?

Даудов перевернул несколько листов.

– Дневник наемника. Уроженец Саудовской Аравии, но приехал воевать с кафирами почему-то из… Норвегии. Ничего пока не могу сказать: надо прочесть полностью и распечатать перевод. Возможно, будут какие-то данные, представляющие интерес.

– Так забирай и переводи! – сказал Седой и пошел к кухне.

Пока он поглощал обильно сдобренную комбижиром горьковатую кашу, капитан листал дневник, делая карандашом какие-то пометки на полях.

Допив чай, неожиданно оказавшийся крепким и ароматным, Седой сел на пенек и с наслаждением затянулся последней, оставленной как НЗ, сигаретой. Его сразу потянуло в сон: сказывалось нечеловеческое напряжение, выпавшее на долю разведчиков, и обильная пища…

– Батон! – с усилием открыл он слипающиеся глаза. – Запроси штаб, где наша броня. Обещали же к 10–00 прислать!

Радист переговорил со штабом и доложил, что броня вышла десять минут назад.

– Блин, все как всегда! Я бы очень удивился, если бы их вовремя заправили топливом и вовремя отправили. Им же час добираться до нас! – раздраженно проскрипел Седой и решил не терять время зря. – Так, пацаны, объявляю сон-тренаж в течение часа. Всем спать!

Обрадованные разведчики мгновенно раскинули на теплом солнышке коврики в ряд и дружно упали на них. Через минуту мотострелки удивленно хлопали глазами, глядя на похрапывающих во сне разведчиков.