Евгений Сухов - За пределом беспредела

– Молодой человек, вы спрашиваете, что нам нужно? Я вам откровенно отвечаю: деньги! Любая партия без денег умирает. Никакие лозунги здесь не помогут. Если прекратится финансовая подпитка, то мы тут же задышим на ладан.

За массивным дубовым столом напротив Николая сидел мужчина средних лет с красивой сединой в смоляной шевелюре.

– А если бы я передал вашей партии немного денег? Ну, скажем, на первый случай пятьдесят тысяч долларов. Как бы вы отнеслись к этому?

– Молодой человек…

– Можно просто Николай.

– Николай, да вы для нас стали бы просто национальным героем! Вы что, Рокфеллер?

– Совсем нет, – пожал плечами Колян, – просто я располагаю некоторыми возможностями. Скажу вам откровенно: зачем мне тратить эти деньги на баб или, скажем, покупать еще одну машину? Не лучше ли отдать их хорошим людям, которые сумеют грамотно ими распорядиться?

Павел Несторович Гордеев сделался необыкновенно серьезным. Было очевидно, что перед ним сидит романтик от политики, число которых в ходе так называемых рыночных реформ заметно поубавилось. Возможно, этот парень – некий доисторический реликт вроде Саввы Морозова, и тогда с ним нужно обращаться очень бережно. Не исключено, что этот молодой богач просто не в своем уме. Однако лидеру партии «Новая Россия» подобные экземпляры встречались, поэтому он не выказал удивления.

– Вы правильно поступаете, Николай. Я вижу, что вы человек с большими возможностями и очень честный. Признаюсь откровенно, что наша партия во имя грядущих перемен готова брать деньги даже у гангстеров. Если Ленин не гнушался деньгами, экспроприированными у капиталистов, так почему нам отказываться от помощи доброжелателей? Так что поддержку мы примем в любом виде.

Павел Несторович был породист, как племенной жеребец. Чувствовалось, что он способен гарцевать не только на региональном уровне, но и запросто сумеет взять призовые места и в масштабе России. Для этого у него имелись все данные: честолюбие, воля и прекрасный экстерьер.

– Мне хотелось бы и в дальнейшем помогать вашей партии. А сейчас прошу прощения – мне нужно идти, – поднялся со стула Николай.

– Всегда будем рады, – любезно улыбнулся Павел Несторович и протянул гостю широкую ладонь. – И обязательно вступайте в нашу партию, Николай, вы не пожалеете.

– Непременно вступлю, но сначала мне хотелось бы все-таки сделать в фонд партии небольшой вклад.

– Очень по-мужски, Николай. Рад был познакомиться. Ждем вас.

– Значит, ты предлагаешь грабануть пару киосков, а потом эти деньги отдать Гордееву? – вопросительно посмотрел майор Громовский на Николая.

– Именно так. Можно будет даже записать номера этих купюр, чтобы потом не составило большого труда показать, на какие цели пошли ворованные денежки. На этом можно будет построить четкий вывод: он крепко связан с криминалитетом и его подпитывают преступные группировки.

Глаза майора вспыхнули недобрым огнем. Он раздавил ботинком окурок и объявил:

– Башка у тебя варит. Сидит в тебе какая-то авантюрная жилка. Насчет грабежа ты хорошо придумал. Если подобное получится, то наш Павел Несторович в жизни не отмоется. Только двумя киосками не обойтись, его нужно прикормить, как следует. Создай небольшую группу людей, объяви себя «крышей», возьми под опеку несколько магазинов и качай деньжата для нашего кормчего Павла Несторовича Гордеева.

Майор Громовский предпочитал встречаться с агентами в квартирах на окраине города, в новых жилых домах. Преимущество таких явок заключалось в том, что жильцы не знали всех своих соседей и каждого вошедшего встречали без заинтересованности, присущей старожилам. Служебные явочные квартиры майор успешно использовал и в личных целях – в них можно было попить с приятелями пивка и мило провести вечер в обществе прекрасной дамы.

Николай отрицательно покачал головой:

– Это очень сложно. Все районы уже поделены и, если я попытаюсь вклиниться, могут произойти большие разборки.

– Что конкретно тебя пугает? Милиция? – сердито спросил Громовский. – Так можешь не переживать, я тебя прикрою. Наша задача сейчас заключается в том, чтобы свалить Гордеева. А одной акции будет недостаточно. Нужно опорочить его так, чтобы от него отшатнулись не только избиратели, но даже ближайшие соратники. Ты волевой, сильный. Собери подходящую группу и заяви о себе. Для меня важно, чтобы ты и себя скомпрометировал и тем самым заляпал Гордеева, а я со своей стороны сделаю все возможное, чтобы вытащить тебя из любой передряги. Кстати, кто в твоем районе заправляет?

– Назар! – Николай поймал себя на том, что в его голосе прозвучали уважительные нотки.

– Так вот, в первую очередь советую начать с него, и пускай все почувствуют, что в районе появилась новая власть. Работать ты должен активно, дерзко, методом устрашения. Пусть поймут, что конфликтовать с тобой себе дороже. Впрочем, ты парень толковый, сам домыслишь все, чего я не сказал.

Громовский поднялся. Через полчаса должен был появиться еще один «оперативный источник» – официантка престижного ресторана, в котором частенько собиралась местная братва. Молодая женщина добросовестно рассказывала обо всем, что слышала на работе, и майор был уверен, что посвящен во многие замыслы уголовников. Пикантность ситуации заключалась в том, что Громовский со своей подшефной вел не только деловые разговоры, но часто их беседа продолжалась на широкой тахте. Муженек официантки, белокурый красавец двадцати пяти лет, один из городских авторитетов, даже не подозревал о том, что таким образом породнился с одним из самых влиятельных силовиков города.

– Жду тебя через неделю в это же время. Смотри не опаздывай. Я не люблю долго ждать.

– Договорились, – сказал Николай и направился к двери.

Что-то здесь было не так, уж слишком откровенно майор его выпроводил. Выйдя на улицу, Колян сел неподалеку от дома, на лавочке в кустах боярышника. Отсюда он мог видеть каждого, кто входил в подъезд.

О том, что майор Громовский поджидал именно эту блондинку, Николай догадался не сразу. Лицо у нее было серьезное, как и положено секретному сотруднику, и в то же время в глазах прятался плутоватый огонек, по которому можно было догадаться, что женщина спешит на любовное свидание. На губах ее блуждала сладкая улыбка – должно быть, она уже видела себя в крепких объятиях майора. Николай шмыгнул за ней в подъезд. Женщина остановилась на том этаже, с которого несколько минут назад спустился он сам. Щелкнул замок, Николай услышал приглушенный приветственный возглас майора Громовского и на цыпочках, стараясь не шуметь, спустился вниз.