Евгений Сухов - За пределом беспредела

Когда, вновь назвав пароль у стальной двери особняка, они вошли в здание, то оказалось, что и там телекамеры понатыканы повсюду. Кто осуществлял слежение, оставалось непонятным, поскольку за исключением молодого парня в белой сорочке, модном пиджаке и при галстуке, скучавшего в вестибюле за уставленным телефонами столом, на всем пути до нужной им двери на втором этаже они не встретили ни одного человека. Дверь при их приближении открылась автоматически, и они оказались в большой приемной, где за столом, на котором теснились телефоны, тоже сидел парень, очень похожий на того, что встретил их в вестибюле.

– Все в порядке? – доброжелательно улыбаясь, спросил секретарь.

– У нас всегда все в порядке, – отозвался старший группы.

– Шеф сказал, чтобы зашел только один, – многозначительно произнес парень.

Старший повернулся к Варягу и негромко произнес:

– Напутствий не будет – сам должен понимать, что к чему. Здание это солидное, и люди в нем серьезные.

Парень нажал на кнопку внутренней связи и произнес:

– Он здесь.

– Пусть заходит, – раздался властный, сразу видно, начальственный голос.

Секретарь проворно поднялся, распахнул перед Варягом тяжелую дубовую дверь и подчеркнуто почтительно сказал:

– Прошу.

Варяг увидел длинный стол для совещаний, по обеим сторонам которого тянулось два ряда обшитых кожей стульев. К этому столу примыкал в виде верхней перекладины другой, письменный, гигантских размеров, с толстой столешницей, обитой зеленым сукном, – все по законам административной моды брежневских времен. Из-за стола навстречу Варягу поднялся седовласый человек лет пятидесяти пяти, неторопливой походкой хозяина приблизился к гостю и стал с интересом разглядывать его. Неожиданно он широко улыбнулся и, протянув руку для рукопожатия, произнес почти восторженно:

– Так вот ты какой.

К подобному приему Варяг не был готов. Он предполагал, что столкнется с чванливым вершителем чужих судеб, окруженным дюжиной телохранителей, готовых по первому знаку патрона растерзать нахального пришельца. Однако Владислава встречал милейший человек с благородной сединой и располагающей улыбкой. На пенсии такие становятся любимцами всего двора, галантно ухаживают за молодящимися старушками, организуют субботники и борются с нашествием гаражей на детскую площадку. Соседи по даче их также любят и часами толкуют с ними о семенах и саженцах.

Рукопожатие хозяина кабинета было теплым, рука – необыкновенно мягкой. Пальцы Варяга словно провалились в вату.

– Мне приходилось видеть тебя на фотографиях, – сказал хозяин кабинета. – Даже эти снимки передают незаурядный уровень интеллекта, но в жизни ты производишь еще более сильное впечатление. Правда, что ты знаешь английский и французский?

– Да, – односложно ответил Варяг.

Он пытался понять, почему его привезли в столь необычное место и чего ему следует ожидать в самом ближайшем будущем. Потешит, к примеру, хозяин себя умной беседой, а там нажмет на кнопочку, в кабинет ввалятся костоломы и поволокут дорогого гостя в застенок.

– А мне вот языки не даются, – с чувством посетовал собеседник Варяга.

В его голосе было столько неприкрытой детской зависти, что Варяг невольно улыбнулся и спросил:

– Простите за любопытство, но почему все же меня сюда привезли, да еще с помощью такого романтического налета?

– Ты присаживайся, – сказал седовласый хозяин кабинета.

– Хороший глагол. Это лучше, чем сказать «садись», – усмехнулся законный вор, опускаясь в стоявшее возле кофейного столика мягкое кресло.

Седой расположился напротив.

– А мы ведь с тобой знакомы давно. Заочно, – начал издалека хозяин кабинета.

– Знаете что, – вздохнул Варяг, – я уже успел устать от многочисленных загадок. Из всего происшедшего я понял одно: убивать меня вы пока не собираетесь, поскольку испытываете во мне какую-то нужду.

– Сообразительный, ничего не скажешь, – одобрительно отозвался седой. – Именно таким я тебя и представлял. Мне много о тебе рассказывал Егор Сергеевич Нестеренко.

– Вы знали Егора Сергеевича?!

– Не просто знал. Смею надеяться, что мы с ним были друзьями. Разница в возрасте не в счет – он умел быть доступным. Мне приходилось видеть его в самых необычных ситуациях, и всегда он оставался самим собой. Главной его особенностью была простота. Мне его так не хватает… Всю сегодняшнюю операцию я провел как бы в память о нашем общем друге.

Варяг грустно усмехнулся:

– Мне остается только поверить в это.

Егор Сергеевич Нестеренко был ангелом-хранителем Варяга при жизни и оставался таковым и после своей смерти. У него складывалось впечатление, что душа Егора Сергеевича не пожелала расстаться с бренным миром и устроилась на правом плече Варяга, дабы охранять его от всевозможных невзгод.

– В память о Егоре Сергеевиче я сделаю для тебя все возможное. Я знаю, будь он жив, он тоже сделал бы для тебя все.

На мгновение Варягу показалось, будто Нестеренко жив, стоит сейчас за дверью кабинета и с печальной улыбкой слушает разговоры о собственной смерти.

– Мне хотелось бы получить свободу, – сказал Варяг.

– Считай, ты уже свободен, – мгновенно отреагировал его собеседник. – Воспринимай свой визит сюда как приглашение на чашку кофе от человека, который очень хотел с тобой познакомиться. Вообще-то вся сегодняшняя каша заварилась внезапно: по данным прослушки, тебя решили забрать с дачи люди генерала Артамонова. Эта команда сейчас теряет власть, а ведь Артамонов был хорошо знаком с Егором Сергеевичем, знал и о его даче, и о ценностях, хранящихся на ней. Видимо, после гибели генерала в Чечне его люди решили для своих шкурных нужд заполучить и денежки, и золотишко, а главное – тебя. Ведь один ты знаешь, в каких банках, на каких счетах лежат деньги общака. Вот и нагрянули ребята к тебе с визитом. Предали, я считаю, эти людишки память покойного, – тяжело вздохнув, сказал собеседник Варяга. – Но мы их прослушивали и потому успели тебя прикрыть. Может, тебе еще что-нибудь нужно?

Поколебавшись, Варяг кивнул и вынул из внутреннего кармана куртки фотографию:

– Вам не знаком этот человек?

– Да брось ты мне выкать, – возмутился хозяин кабинета. – Мы с тобой два генерала, я – безопасности, а ты – воровской. И возможности у нас с тобой примерно одинаковые. Впрочем, вру, у тебя возможностей больше. Ты не связан законами, правилами, аппаратными условностями и для достижения своих целей используешь любые методы…

– Договорились, – уголки губ Варяга слегка дрогнули.

Собеседник нравился ему все больше. Не беда, что он не представился, – с его стороны это не предосторожность, а скорее привычка не совершать нецелесообразных действий. Возможно, они никогда больше не увидятся, так к чему представляться?