Александр Шувалов - Коллега

Ехать, впрочем, никуда не пришлось, все находящиеся в обоих авто уже приехали, просто еще об этом не догадались.

Сделав несколько шагов в сторону, жандарм вдруг рыбкой нырнул в придорожную канаву. В это же самое время из-за придорожных кустов громыхнуло, джип подпрыгнул. Прогремел взрыв, полетели в разные стороны осколки.

Перед тем, как сработало заброшенное в лимузин устройство и всех находящихся там разнесло в крупу, Ахмед, наконец, понял, кому было нужно убивать его шурина. Вернее, не кому, а зачем. Впрочем, легче от этого ему не стало.

Человек в полицейской форме выбрался из канавы и принялся отряхиваться.

— Вы где там, коллега?

— Здесь я, — второй ряженый показался из кустов. Взглядом творца осмотрел участок дороги и то, что осталось от двух автомобилей. — Хорошо, однако, горят — удовлетворенно молвил он, что интересно, опять по-русски.

— Не спорю, — отозвался его напарник и добавил: — Давай-ка валить отсюда.

Они оседлали своих стальных коней и укатили прочь, удачно разминувшись с нарядом самых настоящих полицейских. Их вызвал по телефону оказавшийся буквально через считанные минуты на месте происшествия водитель «Рено». Вызвал и дал по газам, потому что перед тем, как сесть за руль, немного переусердствовал в баре с коньяком.

То, что осталось от Ахмеда, экипажа джипа и еще двоих, хоронили в закрытых гробах, через четыре дня. На требования представителей диаспоры о выдаче тел в день смерти для совершения обряда согласно традициям ислама, последовал вежливый, но решительный ответ, что у полиции Франции тоже есть свои традиции и неплохо бы научиться их уважать. Или съехать в любую другую страну, где им «будут только рады».

Бригадный генерал и бывший министр ни от кого не зависимой Ичкерии, Руслан Гайсумов на похороны ехать не хотел и это очень мягко сказано. Страшно этого не желал, понимая, что как только покинет свой превращенный в неприступную крепость дом в горах, так сразу же станет мишенью. Но Тагиров, мало того, что принадлежал к его тейпу, так еще и являлся двоюродным братом. По законам шариата единственной уважительной причиной для неявки на похороны родственника может быть только смерть, а Руслан, как раз был жив и достаточно неплохо себя чувствовал. Хотя, сильно психовал и, если честно, изрядно боялся. Одно дело сражаться с неверными на своем уровне, то есть отдавать приказы и рассылать директивы, совершенно другое — подставляться самому. Делать это Руслану очень не хотелось. И, вообще, не всегда стоит принимать на веру громкие заявления бородатых дядей о том, как они легко и с радостью отдадут жизнь за… Бла-бла-бла, те, кто хотели отдать жизни, давно уже это сделали, оставшиеся факт земного существования ценят и меньше всего хотят в рай к пышногрудым красавицам. У них и в этом мире баб хоть завались…

Так что ехать все равно пришлось. Ну не требовать же, в самом деле, чтобы тело родича привезли для прощания на дом. Представители Гайсумова связались с полицией и, преодолевая исконную горскую гордость, попросили о защите. Полиция, в свою очередь, защиту пообещала, но прозрачно намекнула, что слегка устала от разборок на своей территории и еще раз напомнила о том, что где-то гордым нохчам «будут рады». Где, интересно?

К дому Гайсумова в горах вела одна-единственная, длиною чуть меньше километра, дорога. Кортеж (два джипа и микроавтобус с охраной, а также бронированный лимузин самого Руслана) прошел, вернее, прополз ее часа за полтора. Именно так войска ненавистных захватчиков преодолевали опасные участки на его малой родине. Перед колонной пешим ходом двигались двое: один с миноискателем, со специально надрессированной на поиск взрывчатки псиной на поводке — другой. Склон поверх дороги тоже со всем старанием проверяли. В горах, знаете ли, случаются камнепады, самопроизвольно или в результате взрыва.

На равнине к спустившейся колонне присоединились два полицейских автомобиля. Один занял место в голове колонны, второй в хвосте. Взревели моторы, машины с места в карьер набрали приличную скорость и понеслись, быстро, даже как-то весело и с мигалками впереди и сзади. Еще бы пару-другую мотоциклистов и хоть какой-нибудь флажок на капоте лимузина — и колонну можно было бы смело считать правительственным кортежем.

После похорон Руслан отужинал в доме покойного, где и заночевал. К себе вернулся, уже когда начало смеркаться. На сей раз на то, чтобы проехать по горной дороге, времени ушло намного меньше, потому что до возвращения хозяина ее и склон над нею, со всем старанием охраняли. Мерзнуть в горы и смотреть в оба выгнали всех: охранников, прислугу, даже повара и личного секретаря. На ночь в доме остались только обе жены хозяина, ненавидимая ими обеими молоденькая любовница, прислуга, выводок кавказских овчарок и бараны в загоне. Все они, не считая собак с баранами, провели эту ночь в одной комнате, без сна. Разошлись каждая к себе только, когда рассвело.

Только когда за ним закрылись ворота собственного дома, прошло камнем, лежавшее последние дни на сердце чувство опасности, как будто, осталось снаружи. Руслан успокоился и, даже, можно сказать, немного повеселел. Все, теперь его не достать, никому и нипочем.

С аппетитом поужинал, накатил любимого коньячку «Лезгинка» и отошел ко сну в твердой уверенности, что и в этот раз костлявая с косой промахнулась.

Промахнулась, как же. Утром следующего дня он не вышел из спальни в девять, как все привыкли. Не появился и к одиннадцати. В половине двенадцатого прислуга решилась потревожить хозяина. Его нашли в собственной постели, под одеялом и без малейших признаков жизни. Приехавший через три часа местный врач без колебаний назвал причиной смерти обширный инфаркт и поспешил убраться восвояси. Тоже, кстати, ошибся, хотя как сказать. Непонятно, каким образом оказавшийся в «Лезгинке» хитрый яд растительного происхождения как раз таки и вызвал закупорку коронарных артерий и последующую остановку сердца.

Ряд загадочных смертей в кавказской диаспоре особого интереса у спецслужб не вызвал. По той простой причине, что приказа как следует копаться в этом деле не поступило. Хотя и так, сложив на бумаге столбиком один, один и еще раз один, можно было без особого труда вычислить, что на территории Франции кто-то провел простую, но элегантную, в три этапа операцию. Немного напомнившую рыбалку. Это когда на червячка ловится мелкая рыбешка, а потом уже ее саму используют в качестве приманки для хищной рыбы покрупнее. Что и было сделано. Сначала устранили трепача и мелкого понтярщика Лечу, потом ушедшего на покой, натворившего в свое время дел на Северном Кавказе Ахмеда. И все это для того, чтобы подобраться к Руслану Гайсумову. В отличие от двоих предыдущих, этот персонаж на пенсию уходить не собирался, а, наоборот, все никак не унимался, и каждый раз все труднее и труднее было находить повод для отказа экстрадировать его в Россию.