Александр Шувалов - Джокер

— Старшина Николаев, — представился здоровенный мордатый тип в мышиного цвета униформе, небрежно откозыряв, — попрошу документики.

— А, шо такое? — забеспокоился я. — Есть же указание мэрии о запрете на проверку документов у граждан.

— В городе действует план «Вихрь-антитеррор», — хмуро пояснил мне старшина — Документики.

Теперь все ясно, опять ищут Беню Ладена и я, как всегда, первый подозреваемый.

— Вот, пожалуйста.

Он взял паспорт и стал перелистывать страницы толстенными, похожими на сардельки пальцами.

— Срок вашей регистрации истекает через пять дней…

— Спасибо, я в курсе.

— Предъявите разрешение на работу.

— Не собираюсь работать в России, — честно глядя в глаза стражу правопорядка, соврал я.

— С какой целью прибыли в Москву?

— В отпуск.

— Попрошу открыть портфель.

— Это незаконно, — твердо отказался я. Было очень интересно посмотреть, что он будет делать дальше.

— Придется проследовать со мной в районное управление.

— С удовольствием. Там я, кстати, напишу жалобу на ваши действия и зарегистрирую ее в канцелярии.

Секунду-другую он смотрел на меня, моргая белесыми ресницами, как будто раздумывая, втоптать ли меня в асфальт или воздержаться, потом со вздохом разочарования протянул паспорт.

— Счастливого пути, — и буркнул вслед: — Понаехали тут.

Ну, здравствуй, что ли, столица! Я опять к тебе понаехал. А если так, то будем отрабатывать обязательную программу под названием «хохол в Москве»: Красная площадь, Третьяковская галерея, Черкизовский вещевой рынок, ресторан «Едрена-Матрена», надо же как-то продержаться до вечера. Все это время меня вели, без лишней наглости, но в то же время, плотно и достаточно профессионально. Ручаюсь, настоящий Вася Шевченко никакого «хвоста» за собой не заметил бы.

Аскетичность и простота убранства одноместного номера гостиницы эконом-класса в Коньково, живо напомнили мне столь любимую отечественными коммунистами эпоху брежневского застоя. Узенькая кроватка у стенки справа от входа, размещенные на полутора квадратных метрах «удобства», журнальный столик у окна с одним-единственным креслом. Графин с мутной водопроводной водой на подоконнике и стакан со следами красной губной помады. Типовая картина на тему «Гости из прошлого». Корейский телевизор на тумбочке у подоконника несколько выпадал из этого ностальгического ансамбля, правда, он не работал. Да, едва не забыл, в номере был телефон. Он начал звонить, как только я вошел. Не успел я снять трубку, как чарующий женский голос высказал предположение, что мне, наверное, очень одиноко, и радостно проинформировал, как с этим следует бороться. Мои робкие возражения: «не скучаю», «устал», «отстаньте, спать хочу» просто не принимались во внимание. Когда же я пообещал пожаловаться администрации, на другом конце провода мило рассмеявшись, сообщили, что администрация тоже очень заинтересована в организации моего культурного досуга, то есть, находится в доле. Впав в легкий ступор, я слушал дальше, не перебивая. Ассортимент просто поражал воображение. Мне предлагались на выбор девочки, мальчики, кошечки, хомячки, ослики, баба Яга, черт в ступе… И все «очень ласково», «конфиденциально», «стерильно» и «по самым доступным ценам». Представив себя любимого в ласковых объятиях стерильного ослика, я нервно хохотнул и повесил трубку…

Подойдя к зеркалу, критически осмотрел себя и остался доволен. Застегнутая сверху донизу на все пуговицы фланелевая рубашка на пару размеров больше, чем требуется, поверх заправленных в носки тренировочных брюк с пузырями на коленях. Жидкая прядка волос поперек лысинки, очки с толстенными стеклами на носу. Теперь немного опустим левое плечико и слегка ссутулимся. Немного наморщим лоб и виновато улыбнемся. Кого мы видим? Правильно, суетливого, сильно закомплексованного, затраханного жизнью ботаника. Станиславский без колебаний сказал бы: «Верю!». И эти поверят. Обувшись в удачно прикупленные на Черкизоне резиновые шлепанцы, я запер за собой дверь и пошел в буфет ужинать.

В ожидании гостей я успел сделать пару звонков, перекурить и даже немного подремать в кресле. Пару раз кто-то осторожно скребся в дверь и, не дождавшись ответа, удалялся.

Наконец, в дверь загрохотали так, что сразу стало ясно, товарищи имеют право.

— Кто там? — хриплым со сна голосом спросил я.

— Милиция, откройте!

Я послушно отворил дверь. Передо мной стоял старшина Николаев.

— Я пригласил вас, господа, чтобы сообщить очень интересную новость, — сидящий во главе стола человек взял паузу и, достав из внутреннего кармана пиджака от Бриони металлический футлярчик, извлек из него сигару.

— Какую новость? — у сидевшего по правую руку от него Финансиста не выдержали нервы.

Не обращая внимания на реплики, человек снял с сигары обертку и, обрезав кончик, принялся, не торопясь, ее раскуривать.

— Спокойно, Гена, — пропыхтел толстяк, удивительно похожий на жабу в дорогом костюме и галстуке. Он отвечал за юридически-правовой аспект деятельности Организации и работу с правоохранительными органами (назовем его Юрист). Когда-то он и сам носил милицейскую форму и даже дослужился до подполковника. Профессионалы в его бывшем ведомстве относились к нему со сдержанной гадливостью, а начальство, наоборот, ценило за личную преданность и умение быть полезным. За пятнадцать лет службы скромный подполковник оброс обширными связями и был запросто вхож в такие высокие кабинеты, куда начальников его начальников пускали только по предварительной записи, да и то далеко не всегда… — Не суетись под клиентом… — и заржал.

— Новость интересна тем, — выпустив в потолок струю дыма, вполголоса проговорил человек с сигарой, — что в ближайшее время, все мы станем богатыми людьми. — Помолчал и добавил: — Очень богатыми.

— Очень богатыми, это по скольку на каждого? — деловито поинтересовался Юрист.

— Нули после цифры считать замучаешься, Славик.

— Было бы, что считать, — радостно ответил он, промокая платком лицо. Как всегда, ему было очень жарко.

— Что для этого надо сделать? — в предчувствии чего-то очень неприятного, спросил Финансист. С каждой минутой весь этот разговор нравился ему все меньше и меньше.

— А все очень просто, — сидящий во главе отложил сигару. — Надо взять несколько крупных кредитов…

— Сейчас это очень непросто.

— Не скромничай, ты это умеешь. Взять кредиты… — повторил он. — И вместе со всеми активами нашей богадельни вывести их за рубеж.

— И съехать из страны следом, — влез толстяк.

— Согласен. Пересидим кризис где-нибудь у теплых морей, а потом… А потом каждый будет хозяином своей доли.