Сергей Зверев - Живой позавидует мертвому

– Очухался гад, – заметил старший.

– Пора его взять за вымя, – сказал один из молодых.

– Сделать эту пешку непроходной, – поддержал его второй.

Похищенный слушал и не мог поверить своим ушам. Это были русские! Неожиданное открытие настолько испугало его, что он на мгновение обмер. Мысли в его голове проносились со скоростью урагана. Мозг араба готов был взорваться. Он ведь догадывался, что эти русские здесь неспроста. И по головке они не погладят. Будут мстить за захваченных заложников. Больше всего угреватый боялся, что в руках русских именно он оказался не случайно. Ведь как раз он, а никто другой, подслушал разговор заложников о планах побега и доложил об этом Анвару. После чего пытавшимся бежать была устроена кровавая бойня. Да, среди них не было русских. Но вряд ли это остановит похитителей. А с другой стороны, именно то, что русские врачи еще живы, вселяло в него призрачную надежду остаться в живых...

– Послушай, дорогие мои! Господы! Товарисши! Миленкие! – внезапно запричитал он, пытаясь говорить по-русски. – Я вас просить. У вас умолять. Не убивать моя. Я плох человек. Я грязный скотина. Я виноватый. Но я всё рассказывать вашей. Только не убивать! Пожалста!

– О, похоже, что он нам сейчас выдаст весь свой запас русских слов. Надеюсь, хотя бы без мата, – ухмыльнулся Боцман. – Раз он так ноет, то наверняка понимает, в какую передрягу попал.

– Да уж конечно! Не до жиру быть бы живу, – согласился Нагибин.

– А говорят, что фанатики так быстро не раскалываются. Не идут на сотрудничество со следствием и так далее, – заметил Зиганиди.

– Для многих исламских фанатиков их игра в фанатизм является неплохим способом подзаработать, – пояснил контр-адмирал и добавил: – Если, конечно, не в шахиды идёшь. А этот явно в шахиды не годится.

Саблин посмотрел в испуганные глаза пленника и спросил у того по-английски:

– Что ты делал на острове?

Угреватый несколько опешил от того, что русский свободно перешёл на другой язык.

– Я там работаю, – подбирая слова, также по-английски ответил тот. – Я охранник.

– И что же ты охраняешь? – Боцман сверлил его глазами.

– Здания и людей, – нехотя рассказывал араб.

– Мёртвых людей?! – вскричал Боцман, схватив пленника за грудки. – Ты охраняешь трупы?! А? Русские врачи тоже среди них?! Говори же, сволочь! Говори!

Пленник втянул голову в плечи и скукожился от страха, ожидая удара. Но русский бить не стал. Он схватил бандита за подбородок и повернул его голову так, чтобы тот смотрел на него.

– В глаза мне гляди! Отвечай на вопрос! Что с русскими врачами?! – изображал Боцман полное неистовство. Нагибин, Зиганиди и Сабурова, стоявшая немного в стороне, с восхищением наблюдали за этим спектаклем.

– Нет, их не убили. Они живы. Да, живы. Это хорошая весть, – заикаясь, выдал допрашиваемый.

– Они ранены? – не сбавлял оборотов Виталий.

– Что? Я не совсем понимаю, – пробормотал угреватый.

– У русских врачей есть раны? – по-иному задал вопрос Боцман.

– Нет. В них не стреляли, – ответил араб и, предупреждая новые вопросы, продолжил: – Они обычно находятся в ангаре под охраной. Еще их водят в одно из зданий. Могут там даже целый день держать. Но что они там делают, я точно не знаю. У нас там всем Анвар заправляет. Он приказывает, он и знает, зачем туда водят ваших врачей. А еще самые приближенные к нему люди знают. Я же человек маленький.

– Так, понятно, – сухо молвил Боцман. – А скажи мне, маленький человек, сколько вас там вообще.

– Нас почти никогда не собирают вместе. Но, я думаю, что всего нас на острове около четырех десятков человек, – пояснил араб.

– Хорошо, – несколько смягчил тон Саблин. – А среди вас есть боевые пловцы?

– Никогда об этом не слышал, – признался пленник. – На острове точно нет.

– А вообще? У «Всемирной лиги джихада» они есть? – уточнил каплей.

– Никто никогда об этом не говорил. Про всякое рассказывали, но только не про боевых пловцов. Анвар точно знает, есть они в «Лиге» или их нет, – ответил угреватый.

– Ну, кажется, хватит. Кое-какую информацию он нам всё-таки поведал, – вмешался Нагибин и затем обратился к Зиганиди: – Старлей, отведи его в трюм. Пусть посидит. А мы подумаем, что с ним дальше делать. Да и вдруг еще к нему какие-нибудь вопросы появятся.

– Вставай. Живее, – приказал пленнику старлей.

Тот неохотно поднялся. Николай жестом указал ему дорогу. Угреватый испуганным бегающим взглядом посмотрел на всех присутствующих, будто искал среди них кого-то способного на снисхождение.

– Да не трясись ты так. Мы убивать тебя не станем, – попытался Боцман успокоить араба.

На него это мало подействовало. Шёл он оглядываясь. Его руки дрожали. Этот страх несколько усыпил бдительность. Неожиданно для всех пленник молниеносно метнулся в сторону, без колебаний перескочил через фальшборт и прыгнул в море.

– Вот тебе и тварь дрожащая, – с удивлением констатировала Екатерина.

Саблин и Зиганиди, не раздумывая, последовали за беглецом. Настичь и вернуть его на палубу яхты было для них делом чести. Сабурова тоже порывалась отправиться за ними. Однако Нагибин её остановил, схватив за руку.

– Ребята справятся сами, – проговорил он. – Два хорошо подготовленных боевых пловца против этого заморыша и без того слишком много. Так что побудь здесь.

– А если им понадобится помощь? – воскликнула девушка.

– В этом случае проще будет оказать помощь, находясь на палубе, – ответил командир и подбежал к фальшборту. Екатерина последовала его примеру. На пару они стали наблюдать за тем, как разворачиваются события вблизи судна.

Араб, несмотря на то что был испуган и изможден, плыл очень быстро. Это, правда, нисколько не смущало русских морских спецназовцев. По их общему представлению, далеко беглец уйти не мог. Для этого он не имел ни сил, ни сноровки. Русские вообще не могли понять, на что рассчитывал угреватый, когда прыгал в воду. Впрочем, невзирая на мотивы беглеца, его нужно было изловить и вернуть на яхту. «Стой, гад! Мы ведь всё равно тебя достанем!» – кричал ему вслед Боцман.

Беглец постарался прибавить скорости. Он уплывал всё дальше и дальше от яхты. В нескольких десятках метров от него спокойное до последнего момента море внезапно заволновалось. Ему хотелось списать это волнение на стаю дельфинов, которые водились в этих широтах. Однако едва ли не животное чутьё подсказывало, что оттуда исходит большая угроза. И эта угроза была больше той, что исходила от русских. Завидев тёмную, нарастающую с каждым мгновением точку, араб лихорадочным движением попытался податься чуть в сторону.

– Чего это он трепыхается? – недоуменно спросил у напарника Боцман.

– Да хрен его разберёт. Может, чего испугался, – предположил тот.