Михаил Нестеров - Агент ливийского полковника

25 марта. Два британских «Торнадо» и французские «Миражи» уничтожили несколько танков. К операции примкнули катарские «Миражи». Три бомбы с лазерным наведением были сброшены с двух норвежских «Фантомов»...

И сегодня, 2 апреля, авиаудары по ливийским городам продолжились. Казалось, мир сошел с ума. Похоже на пьяную драку, в которой двадцать человек одного пустили в пинки.

Большаков уловил жест Рахманова.

– Да, слушаю.

Андрей, читая справку, запнулся на одной фамилии – Паттерсон; всего же в документе были перечислены два человека: директор МИ-6 и один из его подчиненных.

– Не тот ли это Паттерсон, который стоял за взрывом «Боинга» в 1988 году? – спросил он, сделав неверное ударение – на последний слог.

– Паттерсон, – поправил его Большаков, акцентируя первую гласную. – Он самый. Поклонник затяжных спецопераций. Нам стало известно, что спецпрограмму «Льотей», разработанную в 1953 году в МИ-6 и направленную на развал коммунистического блока, Паттерсон считает венцом в делах, результат которых ожидается через тридцать-пятьдесят лет.

Рахманов нарисовал перед глазами картину: аэровокзал, толпа встречающих смотрит на табло, а там напротив спецрейса строка: ожидается через тридцать пять лет. Безнадега.

Большаков нашел и открыл в ноутбуке документ и развернул компьютер к Рахманову, сделав вступление своими словами:

– Прадед и прабабушка Натана – выходцы из России, носили фамилию Беларские. Имя свое Натан получил в честь прадеда-еврея – Натаниэля. Жесток, исполнителен, мастер карате – пятый дан госоку рю...

Рахманов покивал, зная тему: госоку рю – жесткий и быстрый стиль.

– Натан Паттерсон родился 21 февраля 1962 года, – продолжал Большаков. – Вошел в состав группы 037... Хочу тебе напомнить, что этот отдел относится к директорату по разработке иностранных спецслужб и обеспечению собственной безопасности.

– По-другому – директорат контрразведки и безопасности, – согласился Рахманов. – Я знаю.

Всего «Сикрет сервис» насчитывала пять коллегиальных объединений, в том числе кадровой и специальной поддержки в плане оперативно-технических средств для нужд подразделений разведки.

Большаков продолжил:

– В возрасте 26 лет Паттерсон вошел в состав спецгруппы 037, и дело Локерби для него стало первым и самым значимым в жизни событием. Образно говоря, горящие обломки пассажирского лайнера затмили другие яркие мгновения в его жизни: женитьба, рождение ребенка, развод.

...Некоторые СМИ трагедию, разыгравшуюся в небе над шотландским городом Локерби, назвали «Взрывом перед Рождеством». В 19.00 21 декабря 1988 года «Боинг-747», выполнявший рейс № 103 из Лондона в Нью-Йорк, пропал с экранов радаров авиадиспетчеров. Через восемь минут спецслужбы зафиксировали мощный взрыв на высоте тридцать тысяч футов. Обломки самолета обрушились на жилой квартал Локерби. В итоге в этой авиакатастрофе погибли двести семьдесят человек, одиннадцать из них – жители этого шотландского города.

Генеральный прокурор Шотландии предъявил официальные обвинения в теракте сотрудникам спецслужб Ливии, посчитав теракт над Локерби ответом Муаммара Каддафи на британо-американские бомбардировки Ливии, санкционированные лично Рональдом Рейганом и Маргарет Тэтчер в 1985 году. США в одностороннем порядке ввели против Ливийской Джамахирии торговое эмбарго, и только спустя четыре года последовали официальные международные санкции Совбеза ООН.

В конце 90-х годов Муаммар Каддафи в обмен на ослабление санкций против его страны, включенной госдепом США в список спонсоров международного терроризма, выдал обоих подозреваемых в теракте. Представители Ливии, США и Британии сели за стол переговоров, чтобы решить вопрос компенсации родственникам погибших рейса № 103, а это преимущественно американцы.

Судебные слушания над двумя ливийцами затянулись на год. В январе один из них был признан виновным в организации теракта и получил пожизненный срок, другой был оправдан. Это при том, что суд не смог установить, как портфель со взрывным устройством попал на борт «Боинга». Рассматривались три версии: аэропорты Мальты и Франкфурта-на-Майне, где самолет за несколько часов до трагедии делал технические остановки, а также лондонский аэропорт «Хитроу». В ходе слушаний был выявлен еще один фигурант «локербийского дела»: предприниматель из Швейцарии, связанный с восточногерманской «Штази», Ирландской республиканской армией (ИРА) и баскской террористической группировкой ЭТА.

Однако приговор, вынесенный ливийскому сотруднику спецслужб, не ослабил международные санкции против Ливии, на что рассчитывал Муаммар Каддафи. Наоборот, международное давление на Ливию только усилилось. Джордж Буш публично объявил Ливийскую Джамахирию и ее лидера изгоями. Но позже предложил Каддафи, чтобы тот публично признал ответственность Ливии за взрыв «Боинга» и выплатил семьям погибших по десять миллионов долларов. Общая сумма компенсации составила два миллиарда семьсот миллионов, и это была цена за снятие с Ливии санкций и клейма спонсора терроризма.

Помимо этого Запад принудил Муаммара Каддафи провести в стране внутренние реформы. Так, в начале лета 2003 года полковник разрешил частное предпринимательство и открыл экономику для американских, в частности, инвестиций плюс обещал «хранить невозмутимое спокойствие», пока американцы и британцы ведут войну против Ирака.

Однако в пятнадцатилетней тяжбе вокруг дела Локерби точку не дают поставить некоторые родственники погибших. Они отказываются принять многомиллионную компенсацию, считая, что США и Великобритания сделали ливийцев козлами отпущения и скрыли имена настоящих виновников трагедии. С их стороны прозвучала версия о том, что взрыв – дело рук британо-американских спецслужб , а цель его – глубокая реформа Ливии, выгодная Западу, плюс природные богатства Джамахирии.

Также в деле Локерби появился «французский сюрприз». Париж заблокировал в Совбезе ООН резолюцию о снятии санкций с Ливии, и причиной послужил французский пассажирский самолет, выполнявший рейс UTA-772 и взорванный ливийскими агентами в небе над Нигером (тогда в сентябре 1989 года погибли сто семьдесят человек) в отместку за поддержку Парижем Республики Чад в ее территориальном споре с Ливией. Полковник Каддафи предложил французской стороне компенсацию в тридцать три миллиона долларов – МИД Франции отказался, назвав эту сумму подачкой, Каддафи назвал претензии Парижа шантажом. В конце концов Муаммар Каддафи в своем выступлении по случаю 34-летия «зеленой» революции объявил о своем решении «заплатить французам», подчеркнув, что не считает свою страну ответственной за теракт. «Нам важно наше достоинство. Деньги нам безразличны. Дело Локерби уже закончено, теперь закрыто и дело UTA. Мы открываем новую страницу в наших отношениях с Западом». Также полковник сказал о том, что обсудил подробности сделки в телефонном разговоре с президентом Франции Жаком Шираком.