Евгений Сухов - Плачет рея по пирату

Для русских появление офицеров безопасности будет полной неожиданностью, но отказаться пускать на борт полицию они не имеют права. Что-то зло крикнув, русский капитан вошел в рубку, лишив возможности Гафура наблюдать за ним в бинокль.

Сейчас несколько офицеров поднимутся на борт русского судна: у одного из них в сумке спрятана миниатюрная видеокамера, которой он снимет помещение, где находятся российские алмазы и расположение охраны.

Исмаил откинулся на спинку кресла: на этом его задача будет выполнена. Неплохо! Целое состояние за каких-то полтора часа необременительной работы.

Гафуру не терпелось насладиться победой, однако дело отчего-то затягивалось, а русские не спешили пускать офицеров безопасности на свой борт. В этот момент корабль напоминал огромного кита, попавшего на мелководье, вокруг которого кружат хищные прожорливые акулы, выбирающие момент для решительной атаки.

Вот капитан вышел из рубки, что-то крикнул офицеру на катере и, не дожидаясь ответа, ушел обратно.

Включив рацию, Гафур, не скрывая раздражения, спросил у дежурного:

– Махмуд, что у вас там происходит?

– Возникли некоторые сложности, русские не хотят пускать нас на борт.

– Что за новость? Почему?!

– Они утверждают, что посещение судна офицерами безопасности не было согласовано с их военным атташе.

Гафур Исмаил едва сдержался, чтобы не выругаться. Проклятье! Эти русские постоянно доставляют неприятности.

– Что же ты им сказал?

– Я ответил им, что это у нас обычная практика. Так мы поступаем со всеми крупными судами.

– Если они не хотят пускать на корабль офицеров безопасности, тогда мы выведем их из канала, – раздраженно сказал Гафур.

– Я им сказал то же же самое, но они не желают подчиняться.

– Что они говорят?

– Что проход по Суэцкому каналу проплачен, условия его прохождения обговорены заранее, а о требованиях, которые сейчас выдвигает египетская сторона, они слышат впервые.

– Ты ему сказал, что могут возникнуть сложности для русских кораблей, которые пойдут после них?

– Сказал, господин начальник управления.

– И что же он ответил?

– Что его интересует собственное судно, за другие корабли он не отвечает.

Ситуация заходила в тупик. Гафур Исмаил посмотрел в бинокль. Два катера, воткнувшись носами в борт корабля, словно застыли. Офицер безопасности что-то кричал русским матросам, безучастно стоявшим у борта, размахивал руками, в общем, выглядел глупо, и на него никто не обращал внимания.

Подошел помощник капитана и, склонившись, что-то прокричал.

– Что делает капитан? – спросил Гафур.

– Он сказал, что будет звонить военному атташе и его помощникам, пусть они решат ситуацию на месте.

Исмаил нахмурился. Дело заметно осложнилось: в назревавший конфликт втягивались все новые люди.

– Махмуд, скажи ему вот что… Если он будет упорствовать, то мы отбуксируем его судно к причалу.

– Я уже говорил ему об этом, но он сказал, что египетской стороне придется заплатить в этом случае большую неустойку.

Корабль стоял на месте, но его двигатели продолжали работать в усиленном режиме, не давая ему наваливаться на проходящие мимо суда. Вода у кормы пенилась, поднимая высокую волну. Гафуру даже показалось, что в какой-то момент русское судно двинулось с места: его корма немного развернулась в сторону проходившей баржи. Но уже в следующую секунду, надо полагать не без громадного напряжения расчета, обслуживающего машинную установку, корабль выровнялся, пропуская соседа.

Дело, столь удачно начинавшееся, грозило сорваться из-за упрямства русского капитана.

– Что нам делать? – спросил дежурный.

– Разумеется, не брать судно на абордаж, – в сердцах воскликнул Гафур Исмаил. – Скажите им вот что… наши лоцманы и два офицера должны находиться на их корабле, таковы нормы международного морского права. Если этого не произойдет, то проход их корабля по Суэцкому каналу будет невозможен. Мы не станем подвергать опасности жизни других людей.

– Хорошо, я передам им ваши слова, но переговоры с ними проходят очень трудно, эти русские весьма неуступчивые ребята.

Неожиданно прозвучал телефонный звонок. Интересно, кому это он понадобился в два часа ночи? Во всяком случае, ждать от этого звонка чего-то хорошего не стоило.

– Слушаю.

– Что там у вас происходит? – услышал Гафур Исмаил рассерженный голос генерального директора.

– Мне приходится разбираться со сложной ситуацией, потому что…

– Почему мне звонят из русского посольства?

– Но дело в том…

– Мне говорят, что вы не пропускаете русское судно. Каковы причины? И почему в это вовлечены силы безопасности?

– Господин генеральный директор, я поступаю согласно инструкциям, мы должны обеспечить безопасность судам, проходящим по каналу, поэтому мы вынуждены привлечь силы безопасности.

– Сделайте так, чтобы не разразился международный скандал. Этого нам еще не хватает! Мне сообщили, что у нас с русскими контракт на строительство металлургического завода, и нашей стороной уже проплачена большая сумма денег. Этот контракт может сорваться из-за конфликта, и вряд ли в этом случае нам кто-то вернет вложенные деньги.

– Я вас понял, господин генеральный директор.

Гафур Исмаил испытал облегчение, когда телефон отключился. Именно так начинаются крупные неприятности.

Второй звонок был из Министерства иностранных дел. Русские моряки умели создавать проблемы. Позвонивший представился заместителем министра. Аккуратно подбирая слова, как и положено дипломату его уровня, он пожелал, чтобы ситуация была урегулирована в ближайшие пятнадцать минут, иначе в следующий раз может позвонить сам господин министр. Гафур невольно поморщился, подумав о том, чем это может закончиться лично для него. Министр иностранных дел был в приятельских отношениях с президентом, нередко они встречались в неформальной обстановке, обсуждая текущие дела. Даже косвенное негативное упоминание его имени во время дружеского ланча может поставить крест на его карьере. Если его вышвырнут из управления Суэцкого канала, то ему не удастся устроиться даже рабочим на захудалую стройку.

Следующего звонка надо было избежать, и Гафур Исмаил энергично заверил заместителя министра, что ситуация выправится в ближайшие минуты.

Ночное движение судов по Суэцкому каналу – зрелище впечатляющее. Корабли шли с зажженными огнями. Освещенные палубы бросали блики на черную воду, и караваны судов, растянувшиеся на многие километры, напоминали гигантское факельное шествие.

Русский корабль походил на огромный утес, а маленькие суденышки, что проходили по обе стороны от его бортов, напоминали волны.