Кирилл Казанцев - Кладбище для олигарха

– Подойти к нему и дружески посоветовать, – ухмыльнулся Ларин, – мол, остановись, мужик, и погрозить пальчиком – ай-ай-ай.

– Андрей, я говорю о серьезных вещах. Над способом подумаем вместе, и он обязательно отыщется. Теперь же перейдем к строительству и странным делам, которые возле него творятся. Эксперты отсмотрели и проанализировали видеосъемку, которую сделали двое твоих погибших напарников.

– А свисток? – спросил Ларин. – Что это за штука и почему погибший охранник так беспокоился о нем, когда он пропал?

– Свисток, – проговорил Дугин, – он еще и ключ к объяснению чупакабар с огненными глазами. Это ультразвуковой свисток, издает звуки очень высокой частоты, которая не воспринимается человеческим ухом. Тебя родители в детстве в цирк водили?

– Не часто, но случалось, – ответил Андрей.

– А я цирк любила, даже мечтала стать укротительницей крупных хищников, – рассмеялась Лора. – В чем-то мои мечты сбылись.

– Вот тогда ты и должна знать, для чего дрессировщики в цирках используют ультразвуковые свистки.

– Элементарно, Ватсон, – Лора повернулась к Ларину: – Теперь все ясно. Помнишь эффектный фокус с дрессированной собачкой? Перед ней выкладывают табличку, на которой написано «2+2». «Скажи-ка, песик, сколько это будет?» – спрашивает дрессировщик. А умный песик лает в ответ четыре раза. Ты никогда не думал, почему ответ правильный?

Ларин пожал плечами:

– Даже самой умной собаке школьная арифметика не под силу. Она же не человек.

– Правильно, – хлопнула в ладоши Лора. – Собака – не человек. Именно поэтому она слышит ультразвук. Вот ассистент дрессировщика из-за кулис и свистит в ультразвуковой свисток четыре раза, а пес за ним повторяет. Так что чупакабры на «зоне» – это собаки, которых выпускают на ночь. А управляет ими охрана с помощью тех самых ультразвуковых свистков. Псы приучены к командам. Скажем, два коротких свистка – это фас. А один длинный – отойти, не трогать.

– А может, наоборот? – спросил Андрей.

– Может, и наоборот, – согласилась Лора. – Мы не знаем, как конкретно их натренировали.

– Так что ультразвуковой свисток тебе вряд ли поможет при следующем визите на «зону». И все же возвращаю его тебе, – Дугин подал Ларину свисток, вложенный в прозрачный пакетик. – Поэкспериментируешь, только сильно не рискуй. А почему про огненные глаза не спрашиваешь? – прищурился Павел Игнатьевич. – Или, по-твоему, у всех собак в ночи глаза и пасти зеленым огнем горят?

– Не зря Лора доктора Ватсона вспомнила. «Собака Баскервилей» Конан Дойля. Там тоже псу-волкодаву фосфоресцирующей мазью вокруг глаз и пасть намазывали. Вот так и бегал по болоту… Не удивлюсь, если Угрюмов – большой почитатель Шерлока Холмса.

Дугин нагнулся, пошевелил палкой поленья в костре.

– Угрюмов вообще странный человек. У него есть одна слабость, правда, пока еще не знаю, как ей воспользоваться. Даже забыл, как эта болезнь называется, хоть мне аналитики и докладывали. Он страшно боится подхватить какую-нибудь заразу, даже за дверные ручки берется стерильной салфеткой. Его кабинет, помещение, где он живет, постоянно кварцуют, как в операционной. Его невозможно заставить погладить кошку или собаку. Все вокруг него дезинфицируют, моют по десять раз за день.

– Интересная черта характера, – согласился Ларин.

– Это на грани умопомешательства, – кивнула Лора. – Штука типа мании преследования.

– Помнишь, Андрей, помещение в самом конце съемок, когда появляется охранник? – спросил Дугин.

– Там еще что-то вроде небольшого бассейна.

– Вот именно. Когда по материалам съемок составили план здания, то получилось, что это помещение – личная баня Угрюмова, как и положено, с бассейном. Она примыкает к спальне. Туда ни один человек, кроме него самого, доступа иметь не будет. Он же на стерильности помешан.

– Что, и девочек туда водить не станет?

– Думаю, да.

– И как мы этим можем воспользоваться? – поинтересовалась Лора.

– Пока еще точно не знаю, но какая-то зацепка в этом есть, – Дугин присел на бревно напротив Андрея и Лоры. – Ты меня просил насчет участкового Прохорова узнать. Есть информация. Официально получается, что его никто не задерживал.

– Где же он сейчас?

– Иноземцев хитро поступил: нейтрализовал участкового на время. Завез его в райотдел и приказал начальнику держать Прохорова под замком до особого распоряжения. Вроде бы ФСО начальнику райотдела приказывать не может, но на деле, как ты понимаешь, Иноземцева на хрен не пошлешь; приходится повиноваться, даже если все оформлено в виде устной просьбы.

– Кажется, у меня есть план, – ухмыльнулась Лора.

– Насчет того, как вытащить Прохорова? – тут же с надеждой спросил Андрей.

– Мелко мыслишь. Насчет Прохорова я тебе совет уже давала. Кажется, я знаю, как нам без лишних шума и пыли со временем вывести Угрюмова из игры.

– Меня пока больше Прохоров волнует. Я ему по жизни обязан, а у него дочка на «зоне» пропала вместе с двумя одноклассниками… Вы, Павел Игнатьевич, тот микроавтобус с аппаратурой, который призраков на кладбище запускал, из Никитиной Гривы еще не отослали?

– Пока еще нет, тут держу на всякий случай.

– И случай этот настал. Дадите мне возможность им воспользоваться?

– Если с толком, то почему бы и нет, – пожал плечами Дугин.

– Толк будет, я вам обещаю. И от тебя, Лора, помощь потребуется. Раздобудь мне литр твоего отвара из мухоморов.

– Какой такой отвар? – насторожился Дугин. – Ты кого-то отравить решил?

– Про грибной отвар я вам потом расскажу, Павел Игнатьевич. Я тут с известным дизайнером познакомилась – Артуром Клиновым, он на оформлении резиденции Угрюмова работает…

– Погодите, ребята, давайте все по порядку, а-то загадками какими-то говорите…

Районное отделение полиции – такое учреждение, которое обязано функционировать даже в ночное время. Ведь общественный порядок должен поддерживаться в любое время суток. Конечно же, практически все сотрудники в это время отдыхают, но существуют патрули, а за пультом в райотделе остается дежурный. Сидеть в холле за стеклянной перегородкой, когда город спит, занятие не такое уж и пыльное. Это вам не на выезды отправляться и не преступников задерживать. Принял вызов, зафиксировал его в журнале и передал информацию по эстафете, вот и всех делов.

Этой ночью, когда с Ладоги наползали низкие дождевые облака, по графику выпало дежурить сержанту Жукову. Пожилой, с седыми усами, он сидел за помигивающим лампочками пультом; фуражка с блестящей золотистой кокардой лежала на подоконнике у приоткрытого окна, словно была не головным убором, а тарелкой с супом, которую выставили на сквозняк, чтобы побыстрее остыла.