Игорь Срибный - Чудесный день в аду

– Через четыре часа ему нужно будет снова вкатить антибиотик, – сказал он капитану, подавая ему два шприц-тюбика. – Мало ли чем я буду занят в это время… Вот тебе, на всякий случай. Коли прямо сквозь одежду, лучше в бедро раненой ноги. Повязку сутки не трогать.

Он улегся на траву, не снимая РД, и мгновенно отрубился, провалившись в тяжелый, мутный сон…

Ночь в горах наступает неожиданно, не давая сумеркам в полной мере насладиться тишиной и покоем. Только-только серый полусумрак начинает нежно кутать вершины гор в лиловую дымку, а на равнинных участках уже темно. И очень скоро непроглядно густая тьма плотно накрывает и горы, и равнины, давая недолгий отдых раскаленным полуденным солнцем камням…

Кефир с Могилой возвратились уже по-темному, неизвестно как найдя дорогу в черной непроглядной мгле. Они возникли из мрака, как два привидения, шепнув Ушлому пароль, когда были на расстоянии двух шагов от него. Подойдя к спящему командиру, коротко посовещались и не стали будить его. Упали рядом с ним, обессиленные, мокрые от пота. И скоро тихо засопели, уносясь в мирные сны…

В серой мгле туманного утра Кефира разбудил Седой.

– Бери своего напарника и выдвигайтесь в головной дозор. – Командир, как всегда, избегал предисловий. – Я так понимаю, вчера вы ничего заслуживающего внимания не досмотрели, коль не стали меня будить?

– Так точно, командир. Прошли с километр по ущелью, засекли ориентиры. Одно могу сказать: по речке передвигаются люди. Видели следы резиновых сапог и кроссовок. Могут быть наши, а могут и нет.

– Наши вряд ли сюда добирались. Что им здесь делать? Поднимай Могилу, и вперед! Мы идем вслед за вами через полчаса.

Седой достал из рюкзака «духовскую» рацию и разбудил радиста.

– Санек, глянь-ка, можно ее на нашу частоту настроить? Моя батарея совсем издохла.

Радист покрутил рацию в руках и удивленно присвистнул:

– Ну ни хрена себе! У нее есть режим сканирования частот и транковая связь.

– Это значит, я могу пользоваться ею как телефоном?

– В принципе, да. Такая функция у нее есть. Но для этого по территории Чечни должны быть установлены ретрансляторы… А частоту я сейчас отсканирую. Нажмите тональный вызов на своей.

Седой нажал тангенту. На дисплее «духовской» рации забегали цифирки – и вдруг встали. В динамике послышался ровный устойчивый сигнал.

– Вот и вся настройка! – Санек вернул рацию Седому. – Стоимость этой штуки не менее пятисот баксов. Интересно, почему у боевиков они есть, а мы бегаем с «сундуками» за спиной?

– Вопрос не ко мне и даже не к командующему группировкой. Есть более высокие люди в Москве, которые ведают материально-техническим снабжением армии. Но у них деньги есть только на служебные бронированные «Мерседесы» и на дачи в элитных районах Подмосковья. На армию денег не остается… Ладно, поднимай остальных. В 4.30 выходим.

Седой подошел к носилкам и пощупал лоб прапорщика. Температура немного спала, но дыхание было прерывистым, тяжелым. Седой толкнул капитана. Тот поднял голову, явно не соображая спросонья, что от него хотят и зачем потревожили его сон.

– Ты когда колол прапорщика в последний раз? – спросил Седой.

– Чего колол? – удивленно уставился на него капитан.

– Ты укол делал прапорщику? – терпеливо повторил вопрос Седой.

– Делал…

– Когда?

– Ну, когда привал устраивали.

– Я же тебе сказал – через каждые четыре часа колоть! Ладно, давай шприц. – Седой протянул руку.

Капитан пошарил рукой в многочисленных карманах, выудил шприц-тюбик и опять стал моститься под спальник.

Седой вновь толкнул капитана в бок:

– Вставай, капитан, выходим через двадцать минут.

Мухин что-то недовольно пробурчал, но резко вскочил на ноги, отбросив спальник…

Кефир и Могила дошли до того места, где вчера вечером повернули обратно.

Тихо журчала, перекатываясь по голышам, речушка. Проснувшиеся птицы устроили в кронах деревьев бодрую перекличку. Взошедшее из-за рваного обреза гор солнце щедро осыпало позолотой гребни, изумрудной зеленью сверкнули в его лучах верхушки вязов и буков.

– Слышь, Кефир, – Могила блаженно щурился, подставив лицо светилу. – Ну почему люди тут войнушку затеяли? Я бы открыл здесь туристические маршруты. Лучше на лошадях… Прикинь: конный переход по ущелью Аксая… Красота же неописуемая в здешних горах…

– Ну-ну… – побурчал в ответ Кефир. – Можно игры еще организовать. Скажем, «казаки-разбойники» или «догонялки» с местным населением. В качестве бонуса – два дополнительных магазина к автомату. Бронежилеты за особую плату. Сплав на байдарках и каноэ по реке Аргун. Шум горной реки надежно заглушит ваши предсмертные крики и звук автоматных очередей… Проживание бесплатное в пионерском лагере «Ханкаленок», старший пионервожатый – Салман Радуев, массовик-затейник – старик Хаттаб по кличке Черный Араб…

– Да ну тебя, Кефир! – Могила обиженно отвернулся. – Взял и все испортил…

– Тихо! – Кефир схватил Могилу за руку, приседая. – Тихо!

Могила настороженно огляделся, но не заметил ничего подозрительного. Он вопросительно взглянул на Кефира. Тот молча показал ему на огромный валун, метрах в трех выше них. Могила кивнул и, пятясь задом, вылез на каменную осыпь, прикрывая друга. Кефир развернулся и, быстро взобравшись на осыпь, исчез за валуном.

– Ты чего? – спросил шепотом Могила, пристраиваясь рядом с Кефиром. – Нет же никого.

– Есть! Здесь кто-то есть. Я знаю. – Кефир передернул затвор автомата.

Могила, скрываясь в тени валуна, осторожно выглянул. На противоположном берегу вдруг зашевелились кусты, и из-за ветки показалось широкое бородатое лицо с зеленой повязкой на лбу. Человек некоторое время осматривался, затем шагнул на берег. Вслед за ним появился второй. Он что-то сказал, прижав к губам рацию, и махнул рукой. Они разошлись в разные стороны и некоторое время стояли, осматривая русло реки и вслушиваясь. Второй что-то крикнул, и они уже вдвоем пошли навстречу группе. Могила обернулся – Кефир лежал с другой стороны валуна, провожая взглядом «духов».

– Ну что, снимем их? – Могила нетерпеливо заерзал.

– Успеем! – тихо ответил Кефир. – Ждем.

Минут через пять кусты вновь зашевелились, и из лаза, скрытого кустом, повалил бородатый, обвешанный оружием народ в разномастных одеждах. Они отряхивались и тут же начинали движение, вытягиваясь в длинную цепочку с интервалом в 4–5 метров.

– Один, два, три… пятнадцать! – Кефир потер переносицу. – И двое дозорных. Семнадцать.

– Командир, Кефиру… Кефир вызывает базу, прием. – Разведчик пристально глядел в спины уходящим боевикам.

– На связи. Говори, Кефир! – раздался в динамике голос Седого.