Иван Стрельцов - Проект Вайнах

— Стойки убрать, — приказал руководитель старта, немолодой полковник.

— Есть, — последовал ответ одного из диспетчеров.

На экране дисплея, куда передавалась информация с цифровых камер слежения, было отчетливо видно, как разошлись в стороны удерживающие стойки, оставив вытянутый корпус ракетоносителя.

— Стойки отошли, — доложил диспетчер.

— Ключ на старт, — приказал руководитель.

— Есть ключ на старт, — последовал ответ.

— Отсчет.

— Есть отсчет, — ответил диспетчер, одновременно перебирая пальцами кнопки клавиатуры.

— Пять, четыре, три, два, один, ноль.

— Зажигание.

— Есть зажигание.

На дисплее лишь на секунду стало видно, как из сопл ракетоносителя вырвались снопы огня, и уже в следующее мгновение всю стартовую площадку заволокло серо-оранжевым дымом.

— Старт, — приказал полковник.

Ракета, оторвавшись от земли, стала стремительно набирать высоту, оставляя за собой дымный след.

— Старт прошел нормально, — доложил старший диспетчер. Но ему никто не ответил, теперь следовало ожидать выполнения полетного задания. Дело было только за ЦУПом (Центром управления полетом).

Тяжелые холодные воды вяло бились о бронированные борта военных кораблей. Рассвет только зарождался, окрашивая небосвод в бледно-голубые цвета, когда над эскадрой завыли сирены боевой тревоги. Сотни ног, обутых в тяжелые матросские ботинки, застучали по металлическим трапам. С противным скрежетом разворачивались орудийные башни, ракетные установки. Теперь коробки напоминали ратников, готовившихся к смертельному бою с супостатами.

Через полчаса взлетел с палубы авианосца "Адмирал Кузнецов" первый истребитель "Су-27К", перед началом учений проводилась разведка погоды. Тяжело дыша после вчерашних возлияний, группа зарубежных журналистов наконец-то смогла выбраться из недр плавучего аэродрома на капитанский мостик, где им было отведено место с видом на палубу, откуда удобнее всего было наблюдать за взлетами.

— Для чего это понадобилось русским? — удивленно произнес невысокий полноватый репортер из "Пари Мач", толкнув в бок худого узколобого коллегу из "Гардиан".

— Царь Борис после затяжной войны в Чечне решил прибегнуть к еще одному козырю перед выборами, показать, что у России существует если не победоносная армия, то хотя бы современный военно-морской флот.

— Кому показать?

— Своему населению (электорату) и, главное, Западу. Время от времени нынешний глава России любит погрозить пальчиком. Вот в чем цель этих учений.

— Возможно, так оно и есть, — согласился репортер из "Пари Мач".

— Доброе утро, господа, — к журналистам приблизился заместитель командира крейсера по воспитательной части. Несмотря на приличный "перебор" накануне, капитан второго ранга выглядел отлично. Говорил он на великолепном английском языке, что немного смущало иностранных гостей, которые считали интеллект российских военных не слишком высоким. — Любуетесь величавым полетом реактивных птиц?

— Мы мало что понимаем в морском деле, — признался один из журналистов. — Было бы весьма неплохо, если вы, господин капитан, комментировали происходящее.

— О'кей, — согласился флотский замполит. Раздвинув плечами журналистов, он прошел к иллюминатору.

В это время самолетоподъемники подняли на палубу пару двухвостых истребителей "Су-27К".

— Сейчас готовятся к взлету лучшие пилоты нашего полка, — хорошо поставленным голосом заговорил капитан второго ранга. — Это летчики-снайперы первого класса майор Васильченко и капитан Старков.

— Господин капитан, а что за странные бомбы под крыльями самолетов? — спросил тележурналист из Би-би-си.

"Не так уж вы в вооружении не разбираетесь, друзья мои", — отметил про себя замполит, но, не подав виду, терпеливо принялся объяснять:

— Это контейнеры с дополнительными отражателями. — После короткой паузы продолжил: — Отрезки фольги, сброшенные с большой высоты, создают пассивные помехи, что затрудняет наведение крылатых ракет противника на авианосец.

Вполне удовлетворенные таким подробным ответом, журналисты стали быстро писать в своих рабочих блокнотах.

Капитан второго ранга тоже остался доволен, глазастые борзописцы отвлеклись на контейнеры, подвешенные к плоскостям крыльев, и не заметили прицепленную к фюзеляжу длинную тонкую ракету Р-700 "Протазан". Двухступенчатая гиперскоростная ракета, несмотря на то, что существовала больше десяти лет, оставалась тайной за семью печатями. "Протазан" был поставлен на вооружение в середине восьмидесятых годов как противовес американской ракете АСАТ, являющейся составной частью рейгановской программы "Звездных войн". Назначение этой ракеты — уничтожение советских низкоорбитальных спутников в случае перехода "холодной войны" в фазу горячей. Но глобальной трагедии не случилось, более того, политическая оттепель свернула программу "Звездных войн", и ракеты "Протазан", так и не попав в строевые части, были отправлены в арсенал Главного управления артиллерийского и ракетного вооружения на сухое хранение. Теперь для четырех ракет Р-700, из нескольких сотен, нашлась работа.

— Борт 410 просит взлет, — обратился к диспетчеру Васильченко.

— Борт 410, взлет разрешаю, — ответил диспетчер.

— Борт 412 просит взлет, — следующий запрос был капитана Старкова.

— Борт 412, взлет разрешаю.

Из сопла реактивных самолетов вырывались снопы оранжевого пламени, короткий стремительный разбег — и вырвавшийся на загнутый нос авианосца, как с трамплина, истребитель взмыл в небо. Через несколько секунд за ведущим в небо последовал ведомый. Иностранные журналисты теперь могли видеть лишь две удаляющиеся точки…

В зале Центра управления полетами царило оживление.

Три десятка операторов внимательно наблюдали за траекторией полета ракетоносителя, которая тонкими черточками пунктира вырисовывалась компьютерной голограммой на прозрачной карте планшета.

Каждые тридцать секунд старший оператор объявлял параметры траектории полета, пока они свидетельствовали о нормальном прохождении ракетоносителя. На плоском экране монитора, как и на планшете, высвечивался полет "Сатаны".

— Отделилась первая ступень, — голос звучал механически, глаза оператора неотрывно следили за монитором. Недалеко от центра экрана красным стеклографом был нарисован заметный крест, никому, кроме самого старшего оператора, этот знак ни о чем не говорил. А вот ответственный офицер знал: на дисплее была обозначена точка изменения траектории, после чего будет официально заявлено о потере ракетоносителя. Старший оператор единственный из всех присутствующих был посвящен в детали операции "Железная маска".