Борис Бабкин - Кровавый план египтянина

– Точно, – согласился Антон. – А знаешь, маманя Пашки не поверила, что я женюсь на Тоньке.

– Она, конечно, как баба смотрится, но все равно на хрен не упала. Мы с тобой на Западе по миллионерше отхватим, – Мамалюк подмигнул приятелю, – и будем жить припеваючи.

– Да как-то не верится, что все выйдет гладко. Не верю я никому. А уж этим ваххабитам, мать их вместе с Аллахом, тем более.

– А что им остается? – Мамалюк пожал плечами. – Только отправить нас подальше. Спиногрызов они сами хапнуть по-тихому не смогут, а без этого Пашка хрен чего сделает. Хотя, если честно, ни черта у них не выйдет. Наверняка в самолетах охрана летает, да и Пашка там не один будет.

– Все равно попробуют, и к гадалке не ходи. Видел, какие у них глаза? Звери, и только. Правда, без детей Пашкиных шансов у них мало. Знать бы, что в натуре нам отдадут бабки и билеты, тогда бы, конечно…

– А если им условия поставить – бабки сразу, а билеты потом?

– Они же въедут, что мы с бабками сдернем. Не дадут. А вот по пуле мы слопать можем. – Антон выматерился.

– И что делать будем?

– Придется играть по их правилам. Выхода у нас нет.

– Ну? – спросил Шарафутдин у Хаджи. – Что скажешь?

– А что можно сказать, – недовольно отозвался тот, – посадка такая, что не то что мышь, паук не проскользнет. В самолете пытался вычислить охрану, не вышло. И мужиков молодых здоровых летело человек десять. Вроде и не похожи, а в то же время можно подумать, что это менты.

– Дураков на такое не пошлют, – сказал Шарафутдин. – И таких, чтоб сразу было видно, что они из органов, тоже, особенно если рейс на Москву. Ладно, что-нибудь придумаем. Главное, чтоб летчик наш был. А там все равно. Взлет и посадка, – усмехнулся он. – Даже если не на АС, то на город. Пусть запомнят, что им от нас нигде не укрыться. Аллах акбар!

– Аллах акбар, – отозвался Хаджи. – Луиза…

– Она уезжает, – не дал договорить ему чеченец. – Я тоже. Втроем, думаю, справитесь.

– Конечно. Мы на смерть идем, так что справимся.

– Вот что, – сказал Шарафутдин, – с детьми должны все сделать русские. Ну эти, шакалы. Но у меня доверия к ним нет. Надо бы подстраховать их. И еще… Может, с помощью детей мы сумеем заставить летчика на самолет оружие пронести?

– А что? – сразу повеселел Хаджи. – Наверняка.

– Даже не думайте об этом, – остановил их голос вошедшей Луизы. – Неужели вы считаете, что летчиков не проверяют на наличие оружия? Раньше, говорят, пистолет был у командира экипажа, но сейчас вряд ли. А вот что один или двое из спецслужб летают, это скорее всего так и есть. И надо делать все, как приказал Стратег. Он очень не любит, когда кто-то меняет его планы.

– А куда ты едешь? – поинтересовался у нее Хаджи.

Она недовольно посмотрела на Шарафутдина.

– Да я просто пошутил, – нашелся тот.

– Понятно, – усмехнулся Хаджи.

– Будьте готовы, – предупредила Луиза. – Сигнал может прийти в любой момент.

– Да, – вздохнул Магомед, – ментов полно. И в самолете наверняка кто-то из фээсбэшников есть. Правда, стрелять они вряд ли станут. Пуля прошьет борт или окно, и тогда самолету в любом случае хана. По крайней мере я так думаю, – увидев усмешку на губах Захры, недовольно добавил он.

– Вряд ли самолет погибнет от пистолетной пули. Но понятно, что если ничего не получится с летчиком, нам без оружия самолет не захватить – проговорила Захра.

– Ты это арабу скажи. А мы сделаем то, что сможем. Скорей бы, надоело ждать. Я просто буду убивать пассажиров, если не войду в кабину. Или, в конце концов, подожгу что-нибудь – кресло, одежду на трупах, но я выполню данную мной Аллаху клятву.

– Давай разведемся, – вздохнул Павел. – Мне все это надоело, к тому же на тебе собирается, как я слышал, жениться Антон.

– Детей суд отдаст мне, – уверенно заявила Антонина.

– Надеюсь, суд вынесет справедливое решение. – Сказав это, Павел быстро вошел в подъезд.

– Я все равно не отдам тебе детей! – закричала она.

– Значит, желаете получить деньги сразу? – вкрадчиво осведомился Шарафутдин.

Антон и Мамалюк переглянулись.

– Знаешь, – решился Антон, – мы боимся, что все сделаем и ничего не получим.

– Слушайте меня внимательно, – процедил чеченец. – Мы можем заставить вас сделать все, что нужно. Или сгниете в тюрьме. Сами понимаете, материалов у суда будет больше чем достаточно. Но вам обещают деньги, и вы их получите. Лично я вас просто убил бы. Однако решаю не я. Хотите – идите в милицию. Точнее, с вашим делом нужно в ФСБ, – усмехнулся он. – Но от пожизненного вас ничто не спасет. В общем, так. Вы забираете детей, что говорить их отцу, вам объяснят, и сразу получаете деньги и билеты. Все, другого варианта нет.

– А когда это начнется? – несмело спросил Мамалюк.

– Узнаете. И не вздумайте скрываться. Не появитесь хоть раз, вас будет искать ФСБ.

Он, не прощаясь, сел в машину. Мамалюк и Выключатель одновременно вздохнули.

– Пошли бухнем, – грустно предложил Антон.

– Собака! – процедил Хабиб. – Мало того что сдался сам, так еще и указал гяурам тайник с оружием. Из-за этой собаки арестованы трое наших людей в городе. Покарает его тень великого Ваххаба!

– Мы найдем и убьем собаку, – произнес Сулейман.

– Когда начнете минную войну на рельсах? – спросил его араб.

– Первый удар будет нанесен в Ставрополье, – ответил чеченец.

– Так, – кивнул Хабиб. – Нужен акт в Грозном. Там сдают новые дома вернувшимся беженцам. Они бежали от нас, и Аллах должен покарать их. Предателям нет места в Ичкерии, пока жив хоть один последователь великого Ваххаба. В подъезде дома или около него среди людей должна взорвать себя шахидка. Сегодня же.

– Одна уже отправлена туда, – сказал, входя, Абу Бакар. – Учитель сказал, что за пределы Ичкерии ее отправлять нельзя, а здесь она сработает.

– Давайте продумаем удар в Ингушетии, – предложил Басаев, – чтобы держать всех в постоянном напряжении. Надо найти место, где еще не установлены блокирующие проезд машин средства, и ударить. Желательно по военному объекту.

Молодая чеченка в надвинутом на глаза платке медленно шла по тротуару.

– Видать, из села, – провожая ее взглядом, сказал сидевший на бэтээре солдат. – В городах-то они более-менее смелые стали, – улыбнулся он. – Некоторые даже заигрывают.

– Вот такие и заиграют, – усмехнулся прапорщик, – до смерти. Замкнет провода, и отдашь Богу душу.

– Да их сразу видно, – уверенно проговорил старший сержант. – Глаза в склепку, не видит ничего и идет как лунатик. Под гипнозом они.

– Чушь это собачья, – отмахнулся прапорщик, – про гипноз. Сам подумай, разве загипнотизированная до Москвы доедет? Место найдет? Я, например, уверен: что-то страшное у этой, с бомбой на поясе, случится, еще ее подзаведут малость, вот и готова шахидка. Мать их, – сплюнул он, – раньше о таких и не слышали.