Иван Стрельцов - Стихия боли

— Мы в зоне действия, — сообщил пилот, когда над указателем направления замигала лампочка.

— Вижу, — ответил штурмовик, не сводя взгляда с приборов, которые указывали отсчет времени до залпа. Сейчас главным было следить за индикатором стрельбы, в случае, если произойдет сбой пятикратно дублированной системы, он должен будет лично надавить кнопку пуска.

Пока шли последние приготовления, «Гурон» из космоса надежно держал в линзах своих приборов наблюдения охотника и жертву, как опытный стрелок, совместив мушку с прицельной планкой.

— Залп, — вспыхнуло на индикаторе стрельбы, при этом «Интрудер» не тряхнуло, как при пуске ракеты, и не качнуло, как в случае, когда от пилона отделяется тысячефунтовая бомба. Вообще ничего не произошло, первое впечатление, как будто имел место именно тот самый проклятый сбой, но оба летчика были достаточно опытными и знали, что импульсный залп электромагнитного генератора никак для «стрелка» не характеризуется. И совсем другое дело для «дичи»…

— «Альфа-Ромео» залп произвел, — буквально сразу доложил штурман оператору на авианосце.

— Отлично, «Альфа-Ромео», возвращайтесь домой. «Матушка гусыня» вас ждет, — ответил оператор и отключил кодированную связь.

Штурман набрал новую комбинацию, светонепроницаемые шторки открылись, командир экипажа, сделав плавный разворот, взял курс в обратном направлении.

Через час они с высоты птичьего полета разглядели серую угловатую коробку «Нимитца». Командир, включив обычную связь, запросил у диспетчера полетов разрешение на посадку…

На самом большом экране дисплея было видно, как «Сафари» настигает группу российских истребителей. На самом деле самолет-преследователь был невидим, но, получая информацию от систем слежения «Гурона», компьютер точно отмечал полет «Интрудера».

Наконец между «охотником» и «дичью» на экране протянулась тонкая красная линия, над которой появилась отметка «100». Сто миль — это была почти предельная дистанция для импульсного генератора. Но если подвести охотника ближе, возможна непредсказуемость ситуации.

Адмирал Нильсон, страдальчески морщась от очередного приступа головной боли, опустив руку на плечо оператора, коротко скомандовал:

— Залп.

Боль на какое-то мгновение острой спицей пронзила мозг, в глазах потемнело. Пришел он в себя от голоса оператора:

— …возвращайтесь домой. «Матушка гусыня» вас ждет.

Адмирал до рези в глазах впился в экран монитора. «Интрудер», выполнив свою миссию, возвращался (какая жалость, что современных аккумуляторов хватает всего на один залп). Но вот ненавистный «Су-33» с двумя русскими ведьмами на борту продолжал лететь прежним курсом.

«Неужели спутник промахнулся?» — череп адмирала сжал стальной обруч. Пучок электромагнитного импульса напоминает действие ядерного взрыва, направленная электромагнитная волна выводит из строя всю электронику самолета. Сконцентрированный пучок от волны напоминал выстрел пули, которая запросто могла пройти мимо цели, а значит, все напрасно. И снова на глаза опустилась черная ширма.

— Сэр, есть попадание! — возглас оператора вновь вернул Ричарда Нильсона в сознание. Он снова стал усиленно пялиться в экран, сейчас было отчетливо видно, как замыкающий строй «Су-33» рыскает из стороны в сторону. Затем отметка стала совершать циркуляцию и, наконец, завалившись набок, ушла в сторону, где была обозначена граница Таиланда с Камбоджей. Через несколько минут цель вовсе исчезла с экрана.

— Вот и все, — тихо выдохнул адмирал, рассеянно потрепав оператора по плечу. — Составь, сынок, о произошедшем подробную докладную записку, и, главное, что система «Сафари» в боевой обстановке вела себя безукоризненно. На предельной дистанции стопроцентное поражение. И… удачи тебе в карьере, сынок.

Нильсон на подгибающихся ногах вышел из каюты, не обратив никакого внимания на вставших в караул морских пехотинцев, и шаркающей походкой направился в каюту. Боль напоминала о себе микровзрывами, в промежутке между вспышками адмирал подумал: «Самолет потерял управление и вряд ли эти фурии сообразили, что нужно катапультироваться. Эти русские вечно прут против торнадо».

Войдя в свою каюту, Ричард Нильсон бросил взгляд в сторону своего любимого кресла, недопитая бутылка «Столичной» стояла на своем прежнем месте.

Не обращая внимания на боль, он наклонился, поднял бутылку и стал поспешно сворачивать крышку.

— Ну, за жизнь после службы. — И запрокинул голову. Под натянутой кожей заходил острый кадык, после нескольких больших глотков боль ушла куда-то вдаль. Наступило долгожданное облегчение. Но насладиться им он не успел, сердце в груди бешено забухало, язык онемел и, казалось, заполнил собой все пространство. Из носа, ушей и глаз хлынула густая, почти черная кровь.

С глухим стуком из ослабевших рук Нильсона выпала бутылка, покатилась по ковру, оставляя темный след. Адмирал со стоном поднял руки к голове, затем неловко упал на бок. Его лицо стало наливаться синевой, ноги засучили в предсмертной агонии…

О потере «Су-33» стало известно только через три часа. Будь это обычный истребитель из строевой части, выполнявший хоть учебный, хоть боевой полет, то это ЧП целиком и полностью стало бы головной болью командования ВВС. Но все получилось с точностью до наоборот, и происшествие с «тридцать третьим» было не только на руку конкретным лицам, но и сильно портило имидж страны, не говоря уже о срыве многомиллионного перспективного контракта.

Сразу же, невзирая на позднюю ночь, было созвано заседание Совета безопасности России, причем не в обычном составе, а в экстренном.

Сонные генералы, вскакивая в свои служебные автомобили, терзая мобильные телефоны, спешили выяснить все подробности и детали, а также узнать возможные дополнительные нюансы. Ну и заодно отдать необходимые распоряжения. Верховное руководство страны было крайне недовольно, когда не могло получить аргументированного ответа на поставленный вопрос… Через час с четвертью все вызванные на заседание собрались в рабочем кабинете секретаря Совбеза.

Недавно избранный президент обвел собравшихся грустным взглядом, до сих пор страна под его руководством одерживала одни лишь победы, неважно какие — спортивные или на театральной сцене, но это были победы, повышавшие рейтинг России. Авиационная выставка на берегах Сиамского залива также оказалась победой… которая завершилась неожиданным конфузом.