Иван Стрельцов - Достанем врага везде!

Несколько боевиков приблизились к елке. Вытащив широкие туристические ножи, они взрезали дерн и аккуратно свернули рулоном, как одеяло. Легко выдернули лесную красавицу, корень которой был надежно упакован в нейлоновый корсет с питательной смесью, позволяющей переносить дерево на любые расстояния. В заранее подготовленные полиэтиленовые мешки собрали грунт, под которым обнаружился фанерный щит. Подрезав края, они быстрыми движениями извлекли его наружу, и их взору открылся глубокий тайник, доверху заложенный пластиковыми контейнерами. На крышке каждого были выведены инициалы диверсантов. Упаковки тут же пошли по рукам в поисках своих владельцев.

Содержимое контейнеров было одинаковым — маскировочный комбинезон, походная сбруя, подсумки для запасных магазинов и ручных гранат, портативные приборы ночного видения. На самом дне лежало оружие, выбор которого оказался не особо богатым — «АКМ» с откидным металлическим прикладом, к которому прилагалось десять запасных магазинов на тридцать патронов каждый, пистолет Макарова с четырьмя обоймами. Кроме стрелкового оружия, здесь же находилось и холодное. На каждого боевика приходилось по паре ножей. В основном это были самоделы, но попадались и фабричные изделия, приобретенные в охотничьих магазинах. Главное, что все оно было «безликим», не дающим следствию идентификации. Вообще, эксперты из Лэнгли все сделали, чтобы было невозможно выяснить принадлежность диверсионной группы. Даже привычные боевикам УНА-УНСО кепи, пошитые по образцу солдатского головного убора Третьего рейха, заменили китайские бейсболки камуфляжного цвета.

Фюрер быстро разобрался с амуницией и оружием. Пристегнув магазин к автомату, он привычным движением передернул затвор, досылая патрон в патронник, и сразу поставил АКМ на предохранитель. Все это было проделано машинально, привычными и легкими движениями, будто ребенок почесал нос.

Больше всего Мирослава Скелю интересовала электроника, специально подобранная для этой операции: универсальный приемник спутникового позиционирования с проложенным курсом и импульсная радиостанция, предназначенная для связи с куратором операции.

Выйти на связь с ним Фюрер должен был после того, как учебная база федералов будет уничтожена и захваченный «язык» допрошен; только в этом случае заокеанский кукловод и решит, возвращаться группе или продолжить шоу, вызвав вертолет для эвакуации «больного» и захватив его, ударить по еще одной базе федеральных войск.

Такое продолжение на первый взгляд выглядело настоящим самоубийством, но для Мирослава, чью психику давно отравил яд войны, дело было вполне обыденным. В Первую чеченскую кампанию он часто выходил со снайперской винтовкой ночью между блокпостами российских войск, поочередно обстреливая их, доводил солдат до ожесточенной перестрелки между опорными пунктами. Свист пуль над головой вызывал у него едва ли не сексуальное удовлетворение, как наркотик требуя нового испытания, заставляя Скелю снова и снова идти на риск. Во Вторую чеченскую их отряд был окружен и после долгого и кровопролитного боя почти полностью уничтожен. Мирослав сражался наравне со всеми, но когда стало ясно, что из этого боя им не вырваться живыми, он бросил остатки отряда и затаился в выгребной яме дворового клозета. Удерживаться на плаву в дерьме пришлось больше суток, но зачищавшие аул «гоблины» так его и не нашли. Потом почти две недели Мирослав пробирался по горам к границе. Он источал такую вонь, что дикие звери шарахались в испуге, но Скеля этого не замечал. В тот момент его душа пела, ведь он снова обманул курносую. Вот и сейчас, пряча запасные обоймы в подсумки, Фюрер представлял, что Мэйн дал добро на атаку большой базы федералов. Он уже видел, как на стоянках полыхают вертолеты и вокруг в ужасе мечутся ошалевшие салабоны, а он, Фюрер, несет им неминуемую смерть… А если вдруг что-то пойдет не так, он всегда сможет исчезнуть, раствориться. Небольшой рост, из-за которого он не подошел для ВДВ, сейчас был его преимуществом.

— Мирка, а шо, харчей нэма? — возмущенный возглас Бугая, самого здорового из диверсионной группы, вырвал Скелю из плена некрофильских грез.

— Тоби б тильки жраты, — недовольно покосился на боевика Мирослав, но все же поднял над головой большой термопакет, внутри которого находился набор различных сублимированных продуктов, рассчитанный на неделю полноценного питания одного человека. — Ты не Бугай, ты свыня.

На последнюю реплику командира остальные бойцы вразнобой засмеялись, только здоровяк обиженно дернул широкими плечами.

— Знав бы, шмат сала взяв бы.

Закончив сборы, Скеля включил приемник GPS, сверяя маршрут. Группе предстояло пройти за пять дней двести километров. Конечно, большая часть маршрута пролегала по туристическим маршрутам, но тем не менее следовало учитывать, что передвигаться придется по горам, а это мало походило на прогулку по городскому парку и, главное, идти нужно было скрытно. Спецоперации не терпят публичности и огласки.

«Двигаться нужно в щадящем темпе, людей перед боем не следует выматывать», — отключая приемник, озабоченно подумал командир диверсионного отряда. Впрочем, все нюансы и детали были давно и заранее обговорены, теперь следовало лишь в точности исполнять…

— Вот, в двенадцати километрах от Грозного железнодорожный полустанок, — палец Султана Дадышева ткнул в точку на карте. — Место здесь открытое, не то что войска, наблюдателей спрятать негде, — пояснил свою мысль полковник. Удав ничего не ответил, продолжая смотреть на карту. Они встретились как и договаривались. Получив обговоренные сто миллионов, Султан снова появился в сакле, но уже не с пустыми руками. Бывший полковник российского спецназа практически «в клювике» притащил своему нанимателю подробный план не только захвата бронепоезда, но и всего Грозного. Абу Юсеф, сам получивший военное образование, убедился в таланте наемника, ведь тот учел все мало-мальски важные детали чуть ли не по хронометру: какое подразделение захватывает какой объект, их дальнейшие действия. Арабу оставалось лишь немного проэкзаменовать полковника, что он и сделал с нескрываемым удовольствием.

— Насколько я понял, ты можешь рассчитывать только на свой батальон. А остальные части президентского полка? — неожиданно спросил Абу Юсеф, отвлекая Дадышева от бронепоезда.

Ничуть не смутившись, Султан ответил:

— Когда все узловые объекты (МВД, Дом правительства, комендатура, железнодорожный вокзал и республиканское телевидение) будут взяты, казармы президентского полка будут взорваны. — Сделав короткую паузу для пущего эффекта, полковник задумчиво добавил: — Думаю, это надо синхронизировать с нападением на родовое село президента и здание УФСБ.