Иван Стрельцов - Достанем врага везде!

Вездеходы плотным кольцом окружила команда Скорцени, направив на пассажиров стволы автоматов. Пассажиры, также довольно колоритные личности, облаченные в песчаный камуфляж без каких-либо знаков различия, в темных солнцезащитных очках, перетянутые брезентовыми сбруями, были вооружены пистолетами «Беретта» и автоматическими карабинами «Кольт-Коммандо» (укороченная модель армейской винтовки «М-16»). Они держали свое оружие вверх стволами, с непроницаемыми лицами перемалывая крепкими челюстями жевательную резинку. Но тем не менее не сводили настороженных взглядов с окруживших их спецназовцев.

После появления возле вездеходов морпехов из абордажной команды, один из которых был вооружен жуткого вида многоразовым гранатометом «Вампир», на лицах бравых вояк появилась растерянность. А сидевший в головной машине рядом с водителем старший выхватил из кармана корочку удостоверения личности офицера и, выскочив из салона внедорожника, что-то завопил, из чего неплохо владеющий английским Савченко понял:

— Я — полковник Джордж Мэйн, и все мои люди — подданные США. Эта техника, — американец указал на «Хаммеры» за его спиной, — собственность Пентагона. Ваши претензии будут приравнены к объявлению войны.

Монолог прозвучал коротко и жестко — наверное, сам Станиславский не смог бы сыграть убедительней, — но люди, стоявшие перед Джорджем, были куда проще мэтра современного театрального искусства, а потому грубы без меры.

Командир абордажной группы шагнул вперед и объявил просто и без пафоса, спокойным тоном:

— Во время боевых действий между двумя странами вооруженные люди без опознавательных знаков могут рассматриваться как диверсанты или бандиты, с которыми поступают по закону военного времени. Андестенд? — и, не видя со стороны американского гражданина понимания, морпех добавил: — Если бы ваши джи-ай поймали на границе Ирака и Кувейта вооруженную группу, которая объявила бы себя гражданами России, то с ними вообще бы не церемонились. Поэтому оружие на землю и руки за голову.

Это была прямая и явная угроза — законам войны не присущи милосердие и уговоры.

Джордж Мэйн хорошо понял сказанное, но в нем не угасало чувство превосходства представителя цивилизации перед неизвестно откуда взявшимся варваром.

И тогда вперед вышел Скорцени. Положив медведеобразные руки на автомат, который висел на груди, он заговорил на английском с великолепным техасским акцентом (все-таки на спецкурсах ГРУ умеют готовить специалистов) сочувствующе и проникновенно:

— Дружище, неужели ты торопишься на Арлингтон [29] Арлингтон — центральное военное кладбище в Вашингтоне. ? И готов подарить дяде Сэму свои ботинки и собачий жетон [30] Собачий жетон — жетон с индивидуальным номером военнослужащего. ? Смерть — это ведь навсегда.

Полковник Мэйн размышлял всего несколько секунд, потом отдал приказ своим людям:

— Всем выйти из машин и сдать оружие. Мы военнопленные.

Выдрессированные американские коммандос не посмели спорить со своим командиром. Одновременно распахнулись двери всех военных внедорожников, и на асфальт полетели пистолеты, автоматы и подсумки с патронами. Затем, затравленно озираясь по сторонам, янки послушно вскинули руки.

— И куда же это подевалось англо-саксонское высокомерие? — с усмешкой спросил у Виктора командир абордажной команды.

Все собравшиеся вокруг захваченных вездеходов искренне считали, что сдача оружия супостатом является плодом умения вести переговоры — и никому, ни фрогменам, ни морякам с «Забияки» не могло прийти в голову, что причиной беспрекословного послушания янки был припаянный к автоматному магазину Скорцени Железный крест…

И, как говорится, на самом интересном месте у Виктора вновь ожила рация внутренней связи.

— Стрелок, к нам снова гости. Много гостей, — доложил наблюдатель внешнего периметра. — Половина на танках.

— Понял, идем встречать, — буркнул Савченко; он уже сообразил, что «прогулка по парку» закончилась и сейчас начинается настоящая боевая работа, к которой их готовили. Теперь от него как от старшего зависели жизни подчиненных ему бойцов. Он посмотрел на своего заместителя и сказал: — Скорцени, позаботься об интуристах, а мы пойдем пообщаемся с новоприбывшими.

Диверсанты и моряки с «Забияки» почти бегом бросились в сторону главных ворот порта. Только одного из пулеметчиков, круглолицего могучего бурята, успел остановить Скорцени — все-таки в одиночку против целой команды матерых рейнджеров управиться сложно.

— Камрады, туда, — диверсант качнул стволом своего автомата в направлении тупика, образовавшегося между кирпичной стеной древнего склада, с боков сжатого рифленым железом новых ангаров. Американцы понуро проследовали в указанном направлении. В их движениях не чувствовалось ни агрессии, ни испуга, но такое напускное послушание могло быть и уловкой, поэтому конвоирующий их пулеметчик не убирал указательный палец с гашетки своего «Печенега».

— Вот здесь вы переждете смутное время, — когда «джи-ай» вошли в тупик, сообщил им Скорцени. Потом обратился к морскому пехотинцу: — Ты присматривай за ними, землячок, и действуй соответственно закону военного времени. Короче, шаг влево, шаг вправо, прыжок на месте является провокацией…

— Моя твоя не понимает, твоя бежит — моя стреляет, — явно дурачась, ответил пулеметчик и засмеялся, обнажив крепкие белые зубы. А и без того узкие глаза превратились в две щелочки.

— Правильно мыслишь, земеля, — диверсант одобрительно похлопал пехотинца по плечу и бросился догонять своих…

Бронеколонна, ворвавшаяся на территорию порта, была внушительной. Во главе двигались четыре танка «Т-72», облепленные квадратами динамической защиты, как коровы слепнями. За танками тащились БТРы, совсем новые, с еще не успевшей выгореть на солнце краской; броневики густо облепили грузинские солдаты.

— Их не меньше двух рот, — быстро прикинул командир абордажной команды. — Как бы они нас не смяли. — Это не был испуг или малодушие, а трезвый расчет опытного бойца, просчитывающего соотношение сил и возможные варианты развития событий.

— Могут, — согласился Стрелок, — если мы не подойдем к этому вопросу технически. Главное — не дать им разбрестись по всей территории базы.

— Да они сами не особо горят желанием отходить друг от друга, — презрительно скривился находившийся рядом Скорцени.

— Тогда сделаем так… — Виктор уже воочию видел картину предстоящего боя.

Засаду они организовали по всем правилам современной тактики, включив в огневую мощь вооружение двух штурмовых групп и вставшего на рейде «Забияки».