Кирилл Казанцев - Чемодан. Вокзал. Обойма

Всякие побоища доводилось видеть Андрею в жизни. Дрались мастера рукопашного боя, матерые бандиты, хулиганы и просто пьяные. Но сегодняшнее ночное зрелище было одним из самых впечатляющих. Не по количеству пролитой крови, не по сломанным носам и разбитым головам, а по той ожесточенности, с которой люди дрались за пропитание и мизерные деньги.

На гастарбайтеров, получивших сегодня деньги, налетела не толпа, а именно стая, свора, где каждый мыслит себя не столько индивидуумом, сколько частью группы. А потому инстинкт самосохранения, присущий даже животным-одиночкам, отходит на второй план, но лишь до того момента, как в руки попадает добыча.

Зрелище было настолько страшным, что Ларин чуть не пропустил удар багром, сорванным с пожарного щита. Спасло то, что он заметил четкую тень на стенке бытовки. Вот тогда и включились отработанные до автоматизма навыки, приобретенные во время тренировок. Силу, вложенную противником в удар, всегда можно использовать против него самого. Андрей уклонился. Тяжелый багор, не найдя, во что удариться, не найдя цели, потянул за собой щуплого брюнета в потертой джинсовой куртке не по размеру. Оставалось только вырвать багор у него из рук и ударить сзади. Брюнет врезался головой в стенку, отскочил назад и схватился за темечко. Из-под грязных пальцев потекла кровь. Ларин не стал валить его с ног. В этом уже не было смысла. Он просто крикнул, зарычал на него, замахнулся, как если бы видел пред собой одичавшую собаку. Щуплый парень в джинсовой куртке, петляя, побежал к прорезанной в сетчатом ограждении дыре. В ней по одному уже исчезали и те, кому досталась хоть какая-то добыча. Брошенные товарищами грабители остались в меньшинстве и вскоре были прижаты к штабелю железобетонных плит. Они еще скалились, размахивали цепями и обрезками арматуры, но уже не решались нападать сами. Гастарбайтеры были готовы прикончить их. В проигравших полетели куски бетона, обломки кирпичей.

– Стоп! – крикнул Ларин, останавливая своих людей.

Те хоть с неохотой, но прекратили избиение, однако продолжали сжимать в руках импровизированные орудия самообороны. В наступившей тишине было слышно, как тяжело дышат шесть десятков разгоряченных дракой мужчин.

– Бросить то, чем вы дрались! – Андрей приблизился к оборонявшимся. – И мы вас больше не тронем. Считаю до пяти, – он поднял над головой растопыренную пятерню, стал по одному загибать пальцы. – Один, два, три… Вы же люди! Опомнитесь…

На счет «четыре» цепи, куски арматуры упали на землю. Разум взял верх над желанием поживиться.

– Пять, – с облегчением проговорил Ларин и опустил руку. – А теперь стали лицом к стене, руки над головой. – Обыщите их.

Документов у грабителей не оказалось, если не считать нескольких помятых проездных на транспорт. У них забрали не только украденное, но вообще все, что представляло хоть какую-то ценность. Среди прочего оказался и газетный сверток с деньгами, отнятыми у Вахида. Тем не менее, все без исключения деньги сложили вместе. Рабочие рылись в бытовке, выворачивали порванные карманы. Многие не досчитались своих зарплат – те исчезли вместе с убежавшими. Схваченные на месте преступления смотрели с тоской в глазах, понимая, что итог налета может оказаться для них трагическим.

– Что с ними делать будем? – спросил Вахид. Он уже чувствовал себя приближенным к Ларину, а потому и решался задавать вопросы бригадиру.

Скажи Андрей сейчас, что грабителей следует порубить на куски или закопать живьем, так бы и случилось. Чувство мести буквально распирало ограбленных.

– Почему вы напали? – спросил Ларин.

– Работы нет, документы украли, домой вернуться не можем, жить надо… – ответил один из налетчиков.

– Вы же грабите таких, как вы сами…

– Магазины, квартиры воровать – посадить могут, – раздался в ответ голос. – А вы милицию звать не станете.

– Откуда узнали, что на стройку зарплату привезли?

– Ширинбеков нам сказал…

– Кто у вас главный?

– Убежал, и за нами не вернется.

Ларин почесал голову, понимая, что по большому счету грабители тоже жертвы. Если человек остается без средств к существованию, то пытается выжить любым способом.

– Пошли отсюда, – произнес Ларин.

Никто не шелохнулся, ни одна из сторон просто не могла поверить, что такое может произойти.

– Бригадир, ты… вы их отпускаете? – проговорил кто-то с недоумением.

– Мне проблемы не нужны, – твердо сказал Андрей, не вдаваясь в подробности. – И вам, кстати, тоже. Хотите больших неприятностей? Они будут. Кто против того, чтобы их отпустить?

Возникла пауза, никто не решился перечить бригадиру.

– Тогда идите. И больше мне не попадайтесь.

Грабители сперва осторожно двинулись к прорезанной в сетке дыре, а затем, оказавшись по другую сторону изгороди, побежали.

– Зря ты так, бригадир.

– Ну, вот и все, – вымолвил Ларин, пропустив замечание мимо ушей, а потом все же пояснил свое распоряжение. – Сегодня они так стояли, завтра вы можете у стены стать. Решайте, как будете делить отобранные деньги.

– Ты бригадир, тебе и решать, – напомнил Вахид.

– Мое предложение такое: положить сюда, – он указал на уже отобранное у грабителей, – то, что у кого осталось, и разделить поровну. Ведь вы земляки. Но решайте сами.

Гастарбайтеры зашептались. Андрей не хотел больше вмешиваться в их дела. Сегодняшний день и так был насыщен неприятностями, но внутреннее чувство подсказывало, что их запас еще не исчерпан. Никогда не знаешь, насколько может быть плохо. Ларин первым ощутил, что в темноте за оградой происходит какое-то движение. В голове мелькнула мысль, что, возможно, возвращаются грабители, вновь сбившиеся в стаю.

«Черт, пистолет в тайнике остался», – подумал Андрей и нагнулся, поднимая с земли обрезок трубы.

Теперь уже насторожились и рабочие. Они переглядывались и вооружались кто чем мог. И тут за воротами послышался звук работающего мотора, вспыхнули фары. Тентованный грузовик легко снес бампером створки, ворвался на территорию стройки. Из кузова высыпался десяток бойцов в экипировке, предназначенной для разгона массовых беспорядков: пластиковые шлемы с забралом, дубинки, щиты с надписью «МИЛИЦИЯ». Следом за грузовиком въехала «Волга» с милицейскими номерами и небольшой автобус с затемненными стеклами.

Свет трех пар фар безжалостно высветил на фоне составленных в два яруса бытовок вооружившихся чем попало рабочих. Ларин стоял к цепочке бойцов ближе остальных. Положение сложилось для него не лучшим образом. Ему не стоило иметь дел с милицией. Одно дело – давать взятки участковому за просроченную или липовую регистрацию гастарбайтеров. И совсем другое, когда к тебе пожаловало целое подразделение, а подготовиться к встрече ты не успел. Люди твои вооружены, на земле следы крови, на бетонной плите стопкой сложены деньги. Тут уж не хватит откупиться даже тех купюр, что остались от выданных на текущие расходы Хайдаровым. Их просто заберут. А если самого возьмут в оборот, то может выплыть и правда: то, что на самом деле никакой он не бригадир среднеазиатских строителей. Вот этого допустить нельзя. Первым желанием было рвануть, перемахнуть через невысокую ограду и раствориться в темноте. Но тогда бы пошли прахом полгода подготовки. Заваливать же порученные ему дела Ларин не привык. В конце концов, убежать можно было и поздней. Правда, шансов становилось бы меньше.