Кирилл Казанцев - Крематорий

– Сегодня днем лишь чуть-чуть перевалило за тридцать, – возразил Андрей.

– Это температура воздуха. А стены, ветви, листья под прямыми солнечными лучами могут нагреться и выше сорока. Вот и полыхнуло. Радьков с компанией добились того, к чему стремились. Налицо природная катастрофа, лесной пожар. Еще несколько дней, и заповедник будет полностью уничтожен огнем. Сгорел поселок, строптивые обитатели которого добивались достойной компенсации за свои дома и участки. Теперь федеральная трасса без лишних хлопот пройдет по намеченной траектории. А Бекетову не придется...

– Ты мне курс политэкономии дикого российского капитализма не читай. Я и без тебя понимаю, что эту публику интересуют только деньги. А то, что за украденными астрономическими суммами стоят людские жизни, это их совсем не волнует. Я сегодня видел, как люди живьем горели, и ничем не мог им помочь.

– Извини, что сразу на тебя набросилась... Но ты и меня должен понять. По большому счету половину своей работы мы сделали. Есть образцы средства; у меня есть свидетели, которые при должном обращении с ними подтвердят, что препарат распыляли по указанию Радькова. Нужно только взять в оборот одного из главных фигурантов, и тот расколется. Дугин на это мастер.

– А потом что? Проверенная схема? Грамотный вброс компромата в Интернет, видео на Ю-тубе... В конечном результате отставка Радькова.

– Ну, да, – Маша пожала плечами, – ведь к этому мы и стремились.

– Дугин, возможно, и стремился. Максимум, чего мы добьемся такими методами – Радьков тихо уйдет в отставку, или вообще друзья-товарищи устроят его в Москве на непыльную должность одного из заместителей министра второразрядного министерства. А у меня к этой мрази теперь свои счеты возникли.

– Андрей, не горячись. Все зло в мире не искоренишь. Всех негодяев не накажешь. Мы просто сделаем какую-то часть нашей страны немного чище. О большем мечтать и не приходится.

Ларин отмахнулся от Маши, всем своим видом показывая, что та только зря тратит время на уговоры.

– Ты меня за советскую власть не агитируй!

Он вытащил мобильник и, сверяясь с визиткой, набрал номер.

– Кому ты звонишь?

Андрей поднял руку, показывая, чтобы Маша молчала, и принялся говорить в микрофон:

– Администрация губернатора? Адриан Даргель беспокоит... да-да, фотограф из Москвы... я понимаю, что немного не вовремя, но мне Александр Михайлович Радьков обещал встречу... свяжите меня с ним... хорошо, подожду...

Маша принялась выдирать у Ларина трубку и шипела:

– Брось эту затею. Ты сейчас в таком состоянии, что можешь наговорить ему черт знает что. Этого нельзя делать.

– Погоди, – Андрей вытянутой рукой отстранил от себя Машу и прижал к дверце.

Затем его лицо преобразилось. Он мило улыбался, говорил в трубку очень мягко и уважительно:

– Здравствуйте, Александр Михайлович. Благодарю, что нашли время поговорить со мной. Примите мои соболезнования, ведь, я слышал, есть человеческие жертвы. Но катастрофа катастрофой, а наши планы никто не отменял. «Сто лиц России» – очень серьезный проект. Среди его спонсоров – Администрация Президента, мэрия Москвы, о Министерстве культуры я уже и не упоминаю... У меня очень плотный график. Рассчитывал сделать серию фотопроб с вами в ближайшие два дня... спасибо. Значит, встретимся завтра? Я буду у вас в администрации. Много времени это не займет. Максимум час.

Андрей выключил трубку, положил перед собой на приборную панель.

– Я ничего не поняла, – Маша смотрела на напарника, – что тебе даст эта встреча с Радьковым?

– Очень многое. У тебя еще осталось то самое самовоспламеняющееся средство?

– Почти целая канистра в багажнике плещется. А что?

– Мы собирались из Радькова в конечном результате публично сделать политический труп. А теперь мне хочется большего. Я его на медленном огне поджарю. Поехали. Надо еще молока котятам купить.

– Я, как дура, сделала все, что ты просил. Даже молока котятам купила и пристроила их к горничной в гостинице. Но до сих пор не знаю, что ты затеял, – выговаривала утром Маша Андрею.

Они стояли на балконе гостиничного номера. Ларин неторопливо попивал кофе и загадочно улыбался. Утреннее солнце пробивалось сквозь дым на горизонте.

– Ты же знаешь меня. Не люблю заранее открывать свои планы, если в этом нет необходимости. Когда получится, сам все тебе расскажу. А не получится, ты уж извини.

– И не собираешься ставить в известность Дугина?

– Его в первую очередь. Потому что ему мой план не понравится.

– Но ведь в нашей организации принято... – начала было Маша.

Андрей приложил палец к губам:

– Во-первых, не так громко. А во-вторых, это за мной, – и он указал взглядом на черный, официального экстерьера легковой автомобиль, подкативший к самому крыльцу гостиницы. – Видишь, как Радькову не терпится попасть в историю, стать одним из героев «Ста лиц России». Сам, конечно, за мной не приехал, а вот первого заместителя прислал, несмотря на тяжелое положение в области.

Ларин поставил недопитую чашку с кофе на столик, забросил на плечо блестящий кофр с аппаратурой и вышел из номера.

Маша с балкона смотрела на то, как первый заместитель Радькова жмет руку Андрею, что-то говорит ему, сдержанно улыбаясь. О вчерашних похождениях Ларина почти ничего не напоминало, лишь забинтованная обожженная левая рука. Он сел в автомобиль.

Ехать было всего ничего. Лучшую гостиницу областного центра от здания администрации отделяли три квартала. Но статус фотографа с мировым именем требовал подобного сопровождения.

Первый заместитель губернатора Александр Викторович шагал рядом с Лариным по областным коридорам власти. Тут царило оживление. Обычно тихий «муравейник» Белого дома расшевелился.

– Для всех остальных Александра Михайловича нет в кабинете, – шепнул Александр Викторович «фотографу».

Перед постом, отделявшим крыло, где располагался кабинет губернатора, от остального здания, толпились посетители. Дежурный охранник втолковывал всем, что Радьков совершает сейчас поездку по области, ведь пожар вспыхнул не только в заповеднике, но еще в двух районах. А потому назначенных встреч сегодня не произойдет. Александр Викторович шепнул пару слов охраннику, и Даргель беспрепятственно миновал кордон.

В приемной мягко работал кондиционер. Немолодая секретарша поливала вазоны с цветами. Она улыбнулась приветливо и кивнула Андрею.

– Можете проходить. Александр Михайлович ждет вас.

Первый заместитель даже не стал переступать порог кабинета. Открыл звуконепроницаемую дверь тамбура и сделал приглашающий жест.

Кабинет губернатора поразил Ларина своими размерами. Здесь впору было устраивать соревнования по бегу на короткие дистанции. Вдоль стены растянулся стол для совещаний; письменный же стол Радькова казался от двери чуть больше коробки для обуви, хоть тоже был немалых размеров.