Андрей Константинов - Сочинитель

Андрей молол абсолютную чушь, надеясь грубо подольстить Лейкину, и поэтому даже не понял, отчего полковник чуть не подпрыгнул на стуле, услышав имя Ващанова… Одна фраза Андрея практически уверила Лейкина в том, что парень этот — точно «комитетчик». И Ващанова он помянул не случайно… Серафим Даниилович кашлянул смущенно и, доверительно наклонившись, сказал негромко, как своему:

— С этим киллером — действительно грамотно получилось… Но это наш общий успех, особенно Кудасов Никита отличился. Только пока об этом писать рановато… Вот через пару деньков… тогда, может, все еще интереснее окажется. Я вам не для печати, между нами, скажу — есть очень интересные перспективы.

— Выход на заказчика? — понимающе кивнул журналист.

Лейкин только головой повел:

— Ну, понимаете, сейчас об этом говорить еще рано… Мы, оперативники — народ суеверный.

— Понимаю, понимаю, — закивал Обнорский. — О чем речь!

Столкнувшись с таким редким пониманием, Бенни Хилл снова запел соловьем про оргпреступность и беспощадную борьбу с ней. Андрей выждал минут пять, а потом снова закинул удочку:

— А я так думаю, Серафим Даниилович, может быть, мы интервью начнем делать сейчас, а потом — если все хорошо сложится — и новую фактуру к нему добавим… А?

Лейкину идея понравилась — да и журналист нравился полковнику все больше и больше. Что там говорили про его гонор и высокомерие — приличный, воспитанный, очень тактичный парень, умеет уважение старшим выказать… Лейкин и сам не заметил, как разболтал Андрею очень много из того, о чем говорить бы не должен, в частности, сказал и о возрасте Кораблева, и о его хобби — разведении кроликов на приусадебном участке в Кавголово. Хорошо, хоть, имя не ляпнул — удержался… В общем, поговорили они долго и обстоятельно, Андрей записал на диктофон полторы кассеты и, прощаясь, выразил горячую надежду на скорое продолжение «такого интересного интервью».

— Через пару деньков позвоните, — довольно кивнул Лейкин. — Как раз мы, Бог даст, с заказчиком определимся…

— С заказчиком или с заказчицей? — неожиданно спросил вдруг журналист, и Серафим Даниилович даже открыл рот в полном обалдении.

— Ну, Андрей Викторович… Ну — нет слов… Вы действительно очень информированный журналист… Вот узнаю, кто вам информацию секретную сливает — накажу! Вы, конечно, человек проверенный, но, порядок есть порядок… Вы уж, пожалуйста, в прессу пока насчет заказчицы ничего не давайте.

— Конечно, конечно, — заверил полковника Обнорский, как-то странно улыбаясь. — О чем речь! Я же понимаю… Кстати, вы своих орлов не ругайте — ваши сотрудники мне ничего не говорили…

Андрей сделал ударение на слове «ваши», и Лейкин понимающе кивнул. Нет, этот парень — явно «комитетчик», скорее всего из так называемого «действующего резерва». Надо бы с ним поплотнее сойтись — толковый парень, грамотный.

«Толковый парень», выйдя из кабинета Лейкина, направился не сразу к выходу, а, договорившись с сопровождавшим его знакомым дежурным офицером, заглянул в отдел к Кудасову — Никита Никитич только что вернулся в управление вместе с Резаковым.

— Ты? — удивился начальник 15-го отдела.

— Я, — кивнул Андрей и предложил: — Пять минут найдешь?

— Ладно, — вздохнул Кудасов. — Только не больше, у меня сейчас дикая запарка, я потом тебе все расскажу.

— А мне больше пяти минут и не надо, — пожал плечами Андрей, выходя вместе с Никитой в коридор. — Тебя, я слышал, поздравить можно?

— О чем ты? — сделал было непонимающее лицо Кудасов, но Обнорский сразу усмехнулся зло и ответил:

— Ну, как же! Самого Антибиотика от пули спас! Весь город на ушах! Не удивлюсь, если Виктор Палыч выхлопочет для тебя у руководства поощрение.

— Андрей! — Никита схватил журналиста за рукав. — Ты что? Ты соображаешь, что говоришь? Я не Антибиотика спасал, я брал киллера! Ты многого не знаешь и не понимаешь…

— Эту фразу насчет «знаешь-понимаешь» я уже устал от тебя слышать! — перебил Кудасова Обнорский. — Только ты ни объяснить ничего не желаешь, ни знаниями поделиться… Односторонние у нас какие-то отношения получаются: я тебе все говорю, а ты мне — ничего! Знаешь, как такие отношения называются? Использование!

— Ты мне тоже многого не говоришь, — попытался было вяло возразить Кудасов, но снова натолкнулся на усмешку Андрея.

— Знаешь, Никита, я, наверное, действительно перестал тебя понимать… Раньше, вроде, ты говорил, что Палыч — твой враг… А теперь ты спасаешь его и сажаешь старика, который хотел избавить мир от ядовитой гадины. Не понимаю…

Кудасов несколько раз вздохнул и посмотрел на Обнорского усталыми, воспаленными глазами:

— Чего ты понять не можешь? Я — мент, а не убийца, понял? Знать об убийстве и не помешать ему — это все равно, что сообщником стать, ясно? Убить Палыча я мог бы при желании много раз, но я мент, понимаешь — мент! Я его в камеру забить хочу, законно посадить!

— Ну-ну, — сухо сказал Обнорский. — Бог тебе в подмогу. Моя помощь, как я убедился, тебе без надобности. Ты ведь считаешь, что я у тебя только под ногами болтаюсь, достаю да мешаю.

— Андрей! — замотал головой Никита. — Ты не прав, у меня сейчас просто действительно нет времени тебе все объяснить…

— Ладно, — Серегин снова усмехнулся (странная это была усмешка, очень странная, Кудасову вдруг показалось даже, что журналист знает что-то очень важное — знает, но теперь уже не скажет). — Ладно, Никита, не буду отрывать тебя от важных дел… Тебе, наверное, надо операцию готовить по поимке заказчицы. С бабами воевать трудно…

Кудасов аж дернулся весь, подался к Обнорскому:

— Откуда ты знаешь? Откуда?

Андрей ничего не ответил, но Никита быстро «дотумкал» сам:

— Ты что, у Лейкина был? Вот, ведь, мудак дырявый — ничего доверить нельзя! Что он еще тебе выболтал?! Ты хоть понимаешь, что эта информация не должна никуда уйти? Если ты что-нибудь напечатаешь у себя в газете… — Не волнуйся, — устало махнул рукой Андрей. — Не буду я ничего печатать, в ближайшие три дня по крайней мере. Скажи… Вот захватишь ты эту бабу… А тебе не приходит в голову, что она — может быть — хороший человек, которая просто хотела уничтожить этого выродка? Палыч на свободе останется, а ее — в тюрьму? Справедливо это будет?

— Ты романтик, Андрей, — покачал головой Кудасов. — Хорошие люди не нанимают профессиональных убийц за сумасшедшие бабки… Прости, я действительно многое не могу тебе сейчас рассказать — просто права не имею. И времени нет совсем… Давай потом обо всем поговорим?

— Давай, — безразлично согласился журналист. — Только звони уж теперь сам. Пока, Никита. Дай мне кого-нибудь из твоих, чтобы к выходу проводили, а то — постовой не выпустит…