Евгений Сухов - Алмазный остров

– Что? Меблирашку? На окраине?! Господи!

– Так точно! – по-военному ответил наконец заговоривший старик, смахивая капли пота со лба. – В меблированных комнатах пани Строгановской.

– Хоть что-то! – отвечал управляющий. – Ну, чего, стоишь, – крикнул он подошедшему сторожу, – задержи этих проходимцев, пока не появится полиция!

Немедленно на окраину города был отправлен приказчик. Троица же – старик, женщина и девочка – прошли в заднюю комнату магазина, как бы заарестованные управляющим. Старик по большей части молчал, женщина смирно и флегматически дожидалась дальнейшего развития событий, а девочка продолжала смотреть на мир широко раскрытыми глазами.

Когда вернулся приказчик, Яцек разговаривал по телефону с отцом. Полторацкий-старший нещадно ругался, называл сына придурком, и дважды в его речи прозвучало донельзя обидное слово «мудак».

– Хорошо, отец. Да… Да… Совершенно согласен с вами. Да… Хорошо. Так я и поступлю…

Закончив телефонный разговор с отцом, Яцек вытер вспотевшее лицо платком и обратился к приказчику:

– Ну, что?

Вопрос прозвучал в столь безнадежной тональности, что ответа можно было уже не слушать, да и не говорить. Но приказчик все же ответил:

– Пани баронесса съехали из нумера час назад…

– Куда?!

– Хозяйка нумеров не ведает.

– Звони в участок, – приказал приказчику Яцек.

– Чего?

– Ты глухой? Звони в участок, сказано!

В этой части Варшавы, населенной людьми с титулами и достатком, происшествия уголовного характера случались до чрезвычайности редко. Посему занимать место пристава в этом уголке города считалось некоторым повышением по отношению к приставам всех остальных частей города и предместий. Службою ни пристав, ни его помощник обременены особо не были; вследствие этого звонок из ювелирного магазина пана Полторацкого прозвучал как гром среди ясного неба.

На экстренный вызов полицейский пристав Яков Васильевич Щелкалов решил отправиться лично. Ну а коли пошел пристав, так помощнику остается только следовать за ним.

В магазин Щелкалов вошел вместе с помощником и городовым. В подобного рода заведениях Якову Васильевичу бывать приходилось редко, разве что по долгу службы, но надо признать, он уж и не помнил, когда это произошло в последний раз. Поднапрягшись, он покопался в памяти… Верно, это было три года назад, когда он приобрел вот в таком же магазине золотые сережки для жены, дабы отметить подарком двадцатилетие их супружества. Ишь ты!

Колокольчик в дверях звякнул дважды. Тотчас к приставу кинулся бледный молодой мужчина с ранними залысинами на лбу, представившись управляющим Яцеком Владиславовичем Полторацким. Волнуясь и перескакивая с одного на другое, он рассказал про похищение «баронессой» двух самых дорогих изделий магазина: бриллиантовой подвески и алмазного колье.

– На шестьдесят пять тысяч пятьсот рублей обокрала наш магазин, воровка, – сетовал полициантам Яцек Полторацкий, заламывая руки и подпуская слезу в голос. – Кто бы мог подумать, панове, ведь с виду такая приличная женщина… А как она была одета!

Щелкалов и помощник переглянулись: способ, при помощи которого были похищены дорогие украшения, был положительно нерядовым, даже весьма оригинальным. Скорее всего, это было не похищение в чистом виде, а хорошо продуманная и исполненная афера в духе Соньки Золотой Ручки. Уж не сбежала ли снова знаменитая мошенница и воровка с каторги?!

Да нет, не похоже…

Судя по описанию, данному приказчиком, представившаяся баронессой фон Гольстен была много моложе знаменитой Соньки, хотя действовала так же нагло и дерзновенно. Что ж, можно считать, что следствие по делу о похищении драгоценностей в ювелирном магазине пана Полторацкого открыто.

Покудова помощник проводил с управляющим и приказчиками дознание, записывая их показания, пристав прошелся по магазину.

Красота!

Чего только не предлагал покупателям с тугим кошельком магазин Владислава Полторацкого! Серьги, броши, браслеты, портсигары, кольца и перстни стоимостью в двухгодичное жалованье частного пристава; кулоны, брелоки, жемчужные бусы, алмазные и бриллиантовые подвески, жемчужные, коралловые и бриллиантовые колье в стоимость дома в Москве или Петербурге, или даже целого имения.

И ведь находятся люди, кто все это покупает!

Помощник тем временем опросил управляющего и двух приказчиков. По их показаниям, женщина, представившаяся баронессой фон Гольстен, весьма хорошо говорила по-немецки, понимала польский язык и имела от роду около тридцати лет. Она была стройна, ухоженна, среднего росту; внешность имела привлекательную, нос обычный, с небольшой горбинкой; лоб большой, чистый, безо всякого намека на морщины; волосы темные, глаза карие.

– Да, вспомнил!.. У нее еще был такой взгляд… блестящий и влажный, что ли… – добавил Яцек.

– Влажный? – удивленно переспросил Щелкалов.

– Ну да, влажный, – повторил Яцек. – По крайней мере, я бы сказал именно так.

– Вы уже это сказали, – заметил ему пристав. – Еще что-нибудь запомнили?

– Нет, – ответил Яцек, подумав.

– А вы? – обратился пристав к обоим приказчикам.

– Нет, – ответил один, покачав головой.

– Нет, это все, – сказал другой, пожав плечами.

– Хорошо, – произнес Яков Васильевич. – Вы никуда не собираетесь выезжать?

– Не предвидится, – ответили оба приказчика.

– А вы? – обернулся пристав к Яцеку.

– Куда же теперь ехать-то, – обескураженно протянул управляющий.

– Это я к тому, – пояснил Щелкалов, – что ежели мы эту так называемую «баронессу» заарестуем, так чтобы вас всегда можно было найти, чтобы произвести очную ставку или опознание.

– Ясно, – ответил Яцек. – А вы ее… заарестуете?

– Несомненно, – ответил полицейский пристав. – Вопрос лишь во времени.

– А драгоценности?

– Что драгоценности?

– Драгоценности вы ее заставите вернуть? – с надеждой посмотрел на Щелкалова Яцек.

– Это зависит от того, как скоро мы ее изловим, – ответил пристав. – А в нашем деле, сами понимаете…

– Хотелось бы поскорее, господин пристав, – просящим тоном произнес Яцек Полторацкий.

– Нам тоже… Здесь наши желания вполне совпадают. – Пристав коротко посмотрел на помощника и добавил: – Что ж, приносим вам наши соболезнования по поводу утраты ценностей и спешим заверить вас, господин управляющий, что полиция Варшавы в нашем лице приложит все возможные усилия, дабы изловить мошенницу и заставить ее понести заслуженное наказание. Можете передать это вашему батюшке.

– Вы даже не представляете, как мы на вас надеемся! – с чувством отозвался управляющий.

– Родственников «баронессы фон Гольден», – Щелкалов посмотрел на старика с «бонной» и девочку, – мы забираем с собой, в участок и… с тем разрешите откланяться и принять от нас заверения в совершеннейшем нашем почтении, – слегка приподнял он котелок.