Евгений Сухов - Не бери у вора денег

Аркадий подошел точно в назначенное время. Судя по его слегка раскрасневшемуся лицу, он пребывал в самом благодушном настроении. Плюхнувшись в кресло, он поднял палец вверх, подзывая официанта, а когда тот подскочил, весело объявил:

– Две рюмки армянского коньяка… Того, у которого звездочек побольше…

– У нас есть коньяк двадцатипятилетней выдержки.

– Неси, – распорядился Аркаша, – а то в горле что-то пересохло. – Официант что-то черкнул в блокноте. – И закусь какую-нибудь для меня и моего друга.

– Будет сделано, – с готовностью кивнул официант и удалился.

– Ну, как там наш шоу-бизнес? Рассказывай.

Пухлые губы Аркаши поползли к самым ушам. Мысленно он уже перенесся на берег Лазурного моря, а может, уже шествовал по красной ковровой дорожке в обществе отечественных кинодив.

Придется слегка опустить его на бренную землю.

– Проект немного застопорился.

Официант принес коньяк и заказанные блюда, ловко расставил все это на столе и, почтительно поклонившись, отошел.

Ковырнув вилкой отварной язык, Аркаша недоуменно поинтересовался:

– Послушай, братан, я тебя чего-то не пойму. Что значит застопорился?

Меценат еще не до конца оценил смысл сказанного. Во всяком случае, оброненная фраза аппетита ему пока не испортила.

– У меня творческий кризис.

Аппетит у Аркаши не пропал. Судя по тому, как усиленно работали его челюсти, еда доставляла ему немалое удовольствие.

– И в чем тут дело? Ты хочешь сказать, что у тебя там какие-то месячные, я правильно тебя понял?

Аркаша всегда умел находить точные слова.

– Я не могу взяться за работу. И даже не представляю, когда возьмусь. В общем, мне нужно время, чтобы вернуть себе прежний кураж.

Демонстративно отложив вилку, Аркаша посмотрел на враз сгорбившегося Алексея. Если минуту назад он напоминал спелый помидор, который так и брызжет соком, то сейчас Аркаша больше походил на гнилой огурец. Разумеется, не по форме головы, а по гримасе на лице.

– И как ускорить твой этот процесс… осмысления? Может, тебе по башке стукнуть, чтобы все твои мозги в норму пришли? Это дело поправимое.

– Послушай, Аркаша, ты не кипятись…

– А как же мне не кипятиться?! – громко рявкнул Аркаша. Сидящие за соседними столиками люди стали обращать на них внимание. – Я в этот бизнес вложил свою личную машину. Мечту жизни, можно сказать.

Алексею захотелось возразить и ответить, что это была не последняя его машина. Кроме нее, в гараже у Аркаши имелся целый автопарк «Мерседесов». А кроме того, у Аркаши была странная особенность называть обыкновенный рэкет – бизнесом. Даже этот старенький «Мерседес» принадлежал не лично ему, а был отжат лет пять назад у одного терпилы с Центрального рынка, который вовремя не рассчитался со своими долгами.

Подумав, Елисеев решил, что самое благоразумное в его положении – немного помолчать.

«Мерседесом» Аркаша действительно пожертвовал, отдав его в киногруппу в качестве реквизита. Но в действительности самое подходящее для него место, так это на городской свалке. Неоднократно битый, множество раз крашенный, с проржавленными крыльями, он не нужен был даже братве. Некоторое время этот автомобиль простоял в глубине гаража, и криминальная пехота Аркаши использовала его мягкие кресла в качестве ложа любви. А потом Аркаша широким жестом передал его Алексею.

Впрочем, что с ним делать, тоже было не совсем понятно: автомобиль не подходил даже в качестве реквизита. Вот только разве что включить в фильм сцену совокупления на его потертом заднем сиденье?

Сейчас «Мерседес» был полезен тем, что можно было плюхнуться в его мягкое кожаное кресло, поднять стекла и хотя бы на какое-то время спрятаться от съемочной группы, которая без конца просила у Алексея деньги. Ладно бы только это, так они еще без конца нагружали его собственными проблемами. Если вникать во все их семейные и жизненные сложности, так он только тем и должен был заниматься, что устраивать дни рождения и организовывать похороны родственников сотрудников киногруппы.

Но помилуйте! Ведь должен же он когда-то заниматься и съемочным процессом!

– Да ты знаешь, что будет, если этот твой долбаный фильм сорвется?

– Ну?

– Что «ну»?! Меня братва и так со всех сторон теребит, спрашивает, как там идет фильм? Когда ты нам телок классных подгонишь с киностудии. И что я им скажу? Ты представляешь, в каком я окажусь дерьме?

Волноваться и кричать Аркаше было противопоказано. В такие моменты он очень напоминал рыжего клоуна: крикливого и неспокойного. Невольно хотелось замереть, чтобы не пропустить его очередной хохмы.

Интересно, а сам он знает о том, что похож на клоуна-буффа?

Неожиданно прозвенел мобильный телефон. Подняв трубку, Аркаша как ни в чем не бывало спросил:

– Что у вас там? – Некоторое время он молчал, слушая невидимого абонента. После чего заговорил, видно прерывая чью-то длинную тираду: – Ты спрашиваешь, что нам с ним делать. Есть парочка хороших вариантов: надрать ему уши, чтобы в следующий раз было неповадно, а второй – расчленить и выбросить в реку. Так что выбирай любой. – Отключив телефон, он вновь повернулся к Алексею: – Так на чем мы там остановились? Ах, да! Так чего ты мне маску-то лепишь? А может, тебе нравится, когда на твоем животе стоят горячие утюги? – все более распалялся Аркаша.

В этот момент его голова напоминала раскаленный чугунок, а оттопыренные уши чем-то походили на ручки. Так и хотелось взяться за них и отнести куда-нибудь в темный угол, чтобы малость поостыл.

– Послушай, Аркаша, я ничего не леплю, все твои деньги находятся в деле, они никуда не денутся, – попытался образумить Алексей разошедшегося спонсора.

Хотя как ему объяснить, что большая часть средств уже профукана? Едва ли не половина из них ушла на банкет, который, по мнению Алексея, должен был сплотить съемочную группу. Много ушло на гонорары актерам, а частью пришлось расплатиться за аренду помещений, в которых проходил съемочный процесс. Хотя, если разобраться, ничего особенного в эти дни они не снимали, а только без конца покрикивали на массовку, гоняя ее с места на место и которая так и норовила угодить в камеру в самый неподходящий момент.

Оставшихся средств хватало только на пирожки с капустой, причем весьма сомнительного качества, да еще на чай для всей группы. А чтобы создать что-нибудь стоящее, требовались еженедельные финансовые вливания и такой внушительный харч, чтобы у главного героя сутки напролет изо рта торчал бутерброд с красной икрой. Вот тогда можно было бы на что-то рассчитывать. Но на голодный желудок всегда плохо думается.

– Не денутся? Да ты отчитаешься передо мной за каждую копейку! – застучал Аркаша кулаком по столу, отчего тарелки с осетриной принялись выбивать веселую чечетку. – Может, ты думаешь, что это все шутки, что ли? Нагрел пацанов и слинял?