Стивен Хантер - Мастер-снайпер

Казалось, она вот-вот сломается. Но ее глаза, в которых только на мгновение блеснула влага слез, очень быстро вернули свой твердый блеск.

— Сьюзен...

— Где он?

— В другой больнице. В британской. С ним там будет все прекрасно. Если тебя беспокоит именно это, то не волнуйся. Мы о нем хорошо позаботимся. Он нам очень важен.

— Ты не представляешь, через что прошел этот человек.

— Думаю, что представляю. Конечно, мы понимаем, это было очень тяжело для него...

— Ничего вы не понимаете, Джим. Вы не можете даже вообразить себе такого. А если ты думаешь, что можешь, то ты сам себя обманываешь. Поверь мне.

Литс ничего не ответил.

— Зачем? Ради всего святого, зачем? Вы просто похитили бедного еврея. Прямо как казаки, пришли и забрали его. Зачем?

— Он источник разведанных. Экстраординарный источник. Мы полагаем, что он является ключом к очень важной немецкой операции. Надеемся, что благодаря полученной от него информации сможем отследить эту операцию. И остановить ее.

— Ты прохвост. Ты даже не представляешь, какая на него сделана ставка, что он значит для этих людей.

— Сьюзен, поверь мне: у меня не было выбора. Несколько дней назад я шел по ночным улицам Лондона с женщиной, которую люблю. Совершенно неожиданно она рассказала мне историю, которая попала в самую сердцевину того, над чем я работаю с января. Тебе нужен был свидетель? Ну что ж, мне он тоже был нужен. Я никак не мог предположить, что это окажется один и тот же человек.

— Ты и этот ублюдок англичанин — вы и были теми офицерами, которые приходили позавчера в клинику. Я должна была догадаться. Доктор Фишельсон сказал мне, что приходили дознаватели. Я подумала про полицейских. Но нет, это был ты и тот оксфордский хлыщ. Ты готов сделать для них все, что угодно, правда, Джим? Все, что угодно! Только для того, чтобы попасть в компанию этих оксфордских и гарвардских мальчиков. Да, ты прошел долгий путь от Среднего Запада, черт бы тебя побрал.

— Извини. Но я не посылал этого еврея в пункт номер одиннадцать в Шварцвальде. Я не отдавал его в руки войск СС, «человека с дубом» и оберштурмбанфюрера Реппа. Это сделали немцы. И я должен выяснить, зачем они это сделали.

— Мерзавец.

— Пожалуйста, будь благоразумна.

— Именно это все вокруг и твердят. Именно это мы и слышим с тридцать девятого года. Будьте благоразумны. Не преувеличивайте. Сохраняйте спокойствие. Не надо так кричать.

— Ну, ори во всю глотку, если тебе от этого легче.

— Вы все на один манер. И вы, и немцы. Вы все...

— Заткнись, Сьюзен. Не смей так говорить.

Она с негодованием уставилась на него. Литс никогда не видел столько ярости в человеческом лице. Он с трудом сглотнул и зажег сигарету. Руки у него дрожали.

— Вот, я тут кое-что принесла. — Сьюзен полезла в свою сумочку. — Давай. Посмотри. Давай, ты же у нас смелый. Посмотри, я требую.

Это была подборка фотографий. Нечеткие изображения, подобие порнографии. Обнаженные женщины, стоящие в поле в окружении немецких солдат. Рвы, забитые телами. Одна фотография, особенно ужасная, изображала немецкого солдата в полной боевой форме, который приставил карабин к голове женщины, держащей на руках ребенка.

— Это ужасно, — согласился Литс — Господи, конечно же, это ужасно. А что ты хотела от меня услышать? Все это ужасно. Ты удовлетворена? Что ты, черт подери, хочешь? Я должен выполнять свою работу, будь она неладна. Я не напрашивался на это, работа сама нашла меня. Так что не мешайся, черт подери, у меня под ногами.

— У доктора Фишельсона есть интересная теория. Хочешь, я тебе ее расскажу? В ней говорится, что неевреи все еще наказывают нас за то, что пять тысяч лет назад мы изобрели совесть. Но они не понимают, что, убивая нас, убивают сами себя.

— Это теория или проклятье?

— Если это проклятье, Джим, то я адресую его тебе. От всего сердца я надеюсь, что это убьет тебя. Надеюсь, что так оно и случится. Надеюсь, это убьет тебя.

— Думаю, тебе лучше уйти. У меня еще очень много работы.

Она ушла, оставив его одного в кабинете. Фотографии лежали перед ним на столе. Немного спустя он сгреб их в кучу и выбросил в мусорную корзину.

На следующее утро, еще до того как начались допросы, Литс составил запрос и с полного одобрения Аутвейта поставил на нем гриф, обязывающий все разведывательные структуры, начиная от батальонной разведки американской группы войск в Европе и их английского аналога, британских войск на европейском театре военных действий, подавать в соответствии с ним еженедельный отчет.

Объединенный англо-американский комитет технической разведки. Приоритет высший.

Запрашиваются все разведывательные структуры группы войск по указанной ниже информации. Ответ высылать срочно, повторяю, срочно, срочно.

1. Использование любого необычного стрелкового оружия, в особенности подразделениями войск СС.

2. Усиленно охраняемые испытательные полигоны, оборудованные для проверки дальности поражения.

3. Слухи, неподтвержденные рассказы, касающиеся указанных предметов.

4. Протоколы допроса военнопленных, содержащие указанную информацию.

— Господи, ну и наприсылают же нам чепухи на такой запрос, — пожаловался Роджер.

Было ясно, что еврей старается угодить им. Он терпеливо отвечал на все их вопросы, хотя в душе и считал их глупыми. Они продолжали снова и снова спрашивать его об одном и том же, и он снова и снова отвечал. Но он мог сказать только то, что знал. Он знал, что Репп убил двадцать пять человек с большого расстояния (по предположению Литса, примерно в четыреста метров), в полной темноте и без звука. Он знал, что в период его пребывания в пункте № 11 туда приезжал таинственный «человек с дубом» для инспектирования проекта. Он знал, что его подобрали около Карлсруэ, а это значило, что он прошел вдоль всего горного массива Шварцвальд, около ста с лишним километров, и, таким образом, пункт № 11 должен находиться где-то в лесу в южном квадранте этого массива.

Кроме этого, всплывали отдельные детали. Однажды этот человек определил цветные петлицы у находившихся в пункте № 11 солдат СС: они принадлежали к 3-й бронетанковой дивизии СС «Мертвая голова», первоначально набранной из охраны довоенных концентрационных лагерей и с 1939 года воевавшей в Польше, Франции. России, а в нынешнее время предположительно находившейся в Венгрии. В другой раз он определил тип автомобиля, на котором приезжал таинственный «человек с дубом»: двенадцати цилиндровый лимузин «мерседес-бенц», который предоставлялся только начальникам отделов в бюрократии СС. Но вот о том, кто такой этот таинственный посетитель или какое он занимает положение, узник не имел ни малейшего понятия. Его это даже не интересовало.