Сергей Москвин - Вариант «Альфа»

Картузов выглянул из палатки и посмотрел на небо. От утреннего тумана не осталось и следа. Облака по-прежнему оставались густыми, но висели уже не так низко. Картузов сделал вывод, что вертолеты с бойцами «Альфы» вполне могут долететь до их базы. Сразу после такого вывода он успокоился. Опасность была ясна. Направление, откуда ее следовало ждать, определено. Теперь надо было принять необходимые меры предосторожности. Картузов внутренне собрался. Он был готов к действию.

Гусейн Салтанов лениво выслушал предложение Картузова. Он проснулся совсем недавно, не успел умыться. А сейчас от него требовали каких-то действий. Опасений Картузова Салтанов не разделял.

Какая, к черту, «Альфа», какие вертолеты? Да Москва обосралась со страху, когда он сообщил про химическое оружие. Эти «барсы» просто помешались на войне. Им за каждым камнем мерещится отряд российского спецназа. В Пятигорске тишина. Скоро российское правительство выплатит деньги, а потом начнет ныть по поводу признания независимости Ичкерии. В понедельник они захватили метеостанцию, и ничего не случилось, никакого десанта «Альфы». И во вторник ничего не случилось, и в среду. Почему сегодня должно что-то случиться?

Все это Гусейн Салтанов спросонья высказал Картузову. Но тот и не думал сдаваться. Он сообщил, что, если только Салтанов сейчас же не выставит наблюдательные посты, Картузов немедленно звонит Набиеву и рассказывает о сложившейся ситуации и о поведении Салтанова. Этого Салтанов никак допустить не мог. Он понимал, что Набиев скорее всего согласится с мнением Картузова, чем с его собственным. Звонок Картузова мог навлечь на Салтанова штрафные санкции со стороны Набиева. И тогда прощай, многомиллионный гонорар, прощай, – страшно сказать! – президентское кресло. Салтанов вышел к своим боевикам и распорядился выставить четыре наблюдательных поста в местах, где укажет Картузов. В конце концов, предложение Картузова требовало конкретных действий не лично от самого Гусейна Салтанова, а всего лишь от его людей.

Картузов увел с собой выделенных ему людей. Из всех боевиков Салтанова он выбрал самых трезвых. К счастью, утром боевики еще не успели приложиться к водке. А похмелье в них гнездилось после вчерашнего вечера. Когда Картузов ушел, взяв пять или шесть боевиков, сколько точно – Салтанов не сосчитал, главарь террористов тоже вышел на крыльцо. Картузов как раз расставлял посты. Одного боевика он поставил около зенитного пулемета, остальных увел куда-то дальше. Куда именно, Салтанов не разглядел.

Салтанов развел руки в стороны и вдохнул горного воздуха. Тут же дал знать о себе мочевой пузырь. Выпитое накануне просилось наружу. Поначалу он хотел помочиться прямо с крыльца. Но во дворе метеостанции было полно его боевиков, и Салтанов решил все же обойти вагончик. Здесь уже справляли свою нужду несколько боевиков. И, судя по потекам застывшей мочи и кучам испражнений, еще большее число людей уже сделало это до них. Во дворе метеостанции имелся специально установленный туалет. Но боевики за один день привели его в нерабочее состояние. Теперь в туалет невозможно было зайти, не испачкав обувь в чьих-нибудь испражнениях. Поэтому все предпочитали справлять свою нужду прямо во дворе, используя в качестве укрытия имеющиеся постройки. Салтанов шагнул за вагончик, но поскользнулся и чуть не упал, вступив в лужу блевотины. Выругавшись матом, он развернулся и пошел к другому вагончику.

Обойдя служебный вагончик, Салтанов наткнулся на сверток брезента, едва припорошенный снегом. Салтанов совершенно не помнил, что это за сверток и откуда он взялся. Плохо представляя, что он может увидеть, бандит нагнулся и откинул край брезента. На снегу лежал закоченевший труп Иры Скворцовой.

– А, вот ты куда спряталась, – сказал Салтанов, заглядывая в лицо девушке.

Ира умерла с открытыми глазами, никто так и не закрыл их. Салтанов почувствовал растекающуюся в паху волну возбуждения. Лицо у Иры осталось красивым. Салтанов попытался заглянуть в зрачки девушки, но не смог встретиться с ней взглядом. Как он ни пытался повернуть к себе голову девушки, взгляд Иры оставался направлен в пустоту. Салтанов оставил свое занятие и провел рукой по лицу девушки. Он коснулся пальцем поочередно каждого глазного яблока, а потом просунул палец в ее приоткрытый рот.

– Что же ты не захотела пососать, крошка? – говорил Салтанов, скользя пальцем по зубам девушки.

При этом он ощущал, как возбуждение в паху все усиливается. Набухший член уже готов был продырявить камуфляжные штаны. Воображение живо воспроизвело картину: обнаженная девушка лежит на столе, а он ощупывает руками ее тело. Сначала упругие груди с темными сосками. Потом руки опускаются ниже, скользят по ее животу. Вот он просовывает руки между ее бедер, при этом пальцы касаются лобка девушки. И наконец, он разводит в стороны ее ноги. Салтанов закрыл глаза и представил, как он сжимает руками раздвинутые ноги Иры и готовится войти в нее. Девушка перепугана. Она дрожит от страха. Он же, наоборот, находится в предвкушении удовольствия. Салтанов отлично помнил, как закричала Ира, когда он впервые вошел в нее.

Этот момент он никогда не забудет. Девчонка так не хотела этого, так сопротивлялась. А когда он овладел ею, оказалась такой податливой.

Салтанов утробно зарычал и полностью отбросил брезент, чтобы рассмотреть все тело девушки. На животе и бедрах Иры застыла свернувшаяся кровь. Кровь была темно-малинового цвета, почти коричневая. На груди девушки оставили отпечатки испачканные в крови пальцы бандитов. Соски на морозе сморщились и побелели. Мертвое тело уже не выглядело так привлекательно, как в тот момент, когда с Иры сорвали одежду. Наоборот, оно вызывало отвращение. Возникшее несколько секунд назад желание сразу пропало. Салтанов с досадой накрыл тело брезентом и с ненавистью заглянул в лицо девушки.

«Девчонку следовало оставить, а не затрахивать до смерти. Если бы тогда не погорячились, ее на всю неделю бы хватило, – с досадой подумал он. – Знать бы заранее, что ее порвут уже после второго раза. Сучка, наверно, хотела сдохнуть, когда ее к столу привязывали, и ведь сдохла, зараза».

Салтанов злился из-за своего неудовлетворенного желания. И объектом этой злости стала мертвая Ира Скворцова.

– Что, сучка, теперь ты смотришь на меня? – проговорил он в лицо девушки. – Радуешься, что сейчас не могу тебя трахнуть? А что скажешь, если я отпилю тебе клитор и тебе же его в рот засуну?

Салтанов со злостью набросил край брезента на лицо девушки. Потом выпрямился и помочился на снег рядом с трупом. Перед тем как уйти, Салтанов с силой пнул лежащее на снегу тело.