Сергей Москвин - Вариант «Альфа»

– Может, ты еще скажешь, что я испугался? – Салтанов приблизился к своему боевику.

– Нет, Гусейн, но тебя не было. И, кроме меня, никто не стрелял.

Чеченец не понимал отношения командира: «Я вел себя как настоящий воин, сражался. А вместо заслуженного признания и благодарности меня еще пытаются в чем-то обвинить».

– Ты не прав, Гусейн. Я… – Чеченец не договорил.

Салтанов махнул перед собой ножом. Отточенное лезвие распороло боевику горло. Из рассеченной гортани вместо слов донесся только слабый выдох, и боевик повалился спиной на снег. Салтанов повернулся лицом к своему отряду и, указывая окровавленным ножом на убитого боевика, сказал:

– Сегодня он не выполнил приказ и мог погубить всех нас. Аллах покарал его. Воины Аллаха должны беспрекословно выполнять приказы. А приказы здесь отдаем я и он.

Салтанов тем же ножом указал на Картузова. Все боевики покорно молчали. Расправа над ослушавшимся бойцом выглядела убедительнее любых слов. Салтанов оглядел своих воинов. Он не сомневался в их исполнительности. С другой стороны, Салтанов сегодня убедился, что дисциплина в его отряде ослабла. Пьяные воины едва не прозевали нападение. И только предусмотрительность Картузова спасла их. Дисциплину следовало немедленно восстановить. И показательная казнь стала для этого лучшим способом.

– Всю оставшуюся водку принести сюда и уничтожить, – продолжал распоряжаться Салтанов. – До конца всей операции никакого спиртного и анаши. За непослушание – смерть.

Салтанов снова указал острием ножа на лежащий у его ног труп. Боевики внимательно слушали слова своего командира. Все без исключения решили, что оставшиеся дни обойдутся без водки, анаши и других наркотиков. Командир, правда, ничего не сказал про другие наркотики. Но желающих проверить, относятся ли его слова, например, к гашишу или опиуму, среди боевиков Салтанова не нашлось.

– Ты с этим хорошо придумал, – сказал Картузов Салтанову, когда все разошлись, – теперь они и капли спиртного в рот не возьмут и слушаться будут беспрекословно.

– Вот видишь, как я забочусь о твоем авторитете. А ты мне не доверяешь. – Салтанов положил руку на плечо Картузову.

– Отчего же не доверяю? Ведь мы в одном отряде, – ответил Картузов, глядя, как на его камуфляжной куртке расплываются пятна крови.

Рука Салтанова была испачкана кровью зарезанного боевика.

Из размышлений Чернышова вывел вопрос Анофриева:

– Как же мы теперь до них доберемся, Павел Андреевич? – Мысль о том, как обезвредить террористов, тоже не давала Анофриеву покоя.

Чернышов посмотрел в глаза Анофриеву, но на этот раз промолчал.

Что он может сказать? Что террористы все равно будут уничтожены? Что отныне Гусейн Салтанов стал для него, полковника Чернышова, личным врагом? Что он не успокоится, пока своими глазами не увидит труп Салтанова? Это только слова, выражающие эмоции. А Анофриеву нужны не эмоции, а факты. Анофриев – командир антитеррористической группы, и ему нужен конкретный план действий. А у него пока нет такого плана. В очередной раз террористы показали свою первоклассную подготовку. За всеми их действиями стоит очень умелый организатор. Это чувствовалось и в Удмуртии, когда они захватывали баллон с газом. Это видно и сейчас, в Пятигорске. Если террористы пустят ракету, то ее не удастся сбить. Ракета не вертолет, она летит гораздо быстрее. Да и как цель она слишком мала. Зенитно-ракетные комплексы «игла» не предназначены для поражения тактических ракет. Даже если задействовать все системы ПВО Северо-Кавказского военного округа, нет никаких гарантий, что ракеты удастся сбить. И потом, что значит сбить ракету с химической боеголовкой? Это значит, что облако ядовитого газа все равно опустится на город. Выходит, план террористов неуязвим? Пусть так! Необходимо нарушить этот план. Заставить террористов отойти от него. Если ты не можешь противостоять конкретным действиям противника, необходимо заставить его изменить эти действия. Известный принцип айкидо. Если противник собирается обрушить на тебя свой удар, отойди в сторону. Пусть противник бьет мимо. Используй силу его удара, чтобы вывести противника из равновесия. Вопрос в том, как его вывести, если он собирается нанести удар химическими ракетами, – рассуждал Чернышов на пути к аэродрому Минеральных Вод.

Молчали и бойцы отряда «Альфа». Они уже сняли черные маски и опять поставили оружие на предохранители. Бой с террористами не состоялся. Сейчас все бойцы чувствовали себя проигравшими, но они жаждали реванша.

В аэропорту к Чернышову опять подошел Савельев, начальник метеослужбы.

– Как там, Павел Андреевич? – осторожно спросил он.

– Боя не было, я отменил штурм.

– А заложники? Работники метеостанции, как они?

– Заложники живы, – ответил Чернышов.

– Живы, – облегченно выдохнул Савельев.

Чернышову даже показалось, что лицо Савельева немного посветлело.

Обыск проводил начальник оперативно-следственной бригады майор Аркадьев. Коллеги по управлению Аркадьева недолюбливали. Он был человеком заносчивым, абсолютно лишенным воображения и интуиции. Хотя сам этого не признавал. Вернее, интуицию в оперативной работе Аркадьев отвергал начисто. Свои выводы он строил, исходя исключительно из фактов, которым придавал первостепенное значение. Если при исследовании мест происшествия такой подход к делу был оправдан, то при выработке версий происходивших событий и при разработке оперативных комбинаций он сильно мешал. В то же время Аркадьев был очень пунктуальным исполнителем, писал подробнейшие рапорты и отчеты. Все это в совокупности привело к тому, что Аркадьев возглавлял в управлении по борьбе с терроризмом оперативно-следственную бригаду. Обычно его бригаду посылали для изучения места происшествия и проведения обысков. Сейчас Аркадьев как раз занимался привычным делом.

Обыск проводился на квартире научного сотрудника института тонкой органической химии Максима Горелова. Накануне оперативники ФСБ опросили коллег Горелова по работе и произвели обыск у него на рабочем месте. Обыск на работе ничего не дал. Сегодня настала очередь квартиры Горелова. Обстановка квартиры не соответствовала рассказам опрошенных сотрудников института о высоком материальном достатке их коллеги. Либо их слова были сильно преувеличены, либо на широкую ногу Горелов зажил совсем недавно. Впрочем, все эти тонкости не очень интересовали Аркадьева. Цель обыска, по мнению Аркадьева, заключалась в том, чтобы найти свидетельства, указывающие на нынешнее местонахождение Горелова. Все остальные собранные материалы вторичны. Сотрудники оперативно-следственной бригады, производившие обыск, разошлись по квартире. Понятые расположились в гостиной на диване. Сам Аркадьев сидел здесь же, за обеденным столом, и заполнял протокол.