Илья Деревянко - Пленных не брать

Кстати, я до сих пор толком не понял — зачем он уничтожил Управляющий компьютер? Неужто скрыть чего-то надеялся, уповая на «железную волю, высокий болевой порог и на редкость устойчивую психику»?! Или загипнотизировать нас рассчитывал? Недаром глазками грозно сверкал, пока Логачев его в стойло не поставил. Хотя, ладно, шут с ним. Так или иначе, но после укола «сывороткой» бывший психиатр выболтал все как миленький. В том числе поименно перечислил людей «Z» категории «А», в которую входили: Алексей Жарков, Жанна Воронцова, горничная Марковых и еще три десятка лиц, имевших возможность вплотную, без подозрений подобраться к «мишеням». (Правда, не к первой четверке, а к приговоренным второй очереди…)

Когда показания всех допрошенных были записаны на соответствующую аппаратуру и сложены в объемистый генеральский портфель, Нелюбин поднялся со стула, с хрустом потянулся и обратился к Логачеву:

— Теперь они ваши, Петр Васильевич. Вместе с медперсоналом — двадцать пять особей. Конечно, Быкова и Дюбуа я предпочел бы казнить собственноручно (например, повесить за ноги), но… приходится соблюдать конспирацию… В общем, смерть должна наступить от «естественных причин». До приезда «пиротехников» остается примерно сорок пять минут. Сколько вам нужно людей в помощь?

— Четверо, — лаконично ответил полковник.

— А управитесь?

— Обижаете, — насупился Логачев. — Дело-то, в сущности, плевое. Вот смотрите, — по-кошачьи ступая, он приблизился к Быкову и внезапно выбросил вперед правую руку, вроде бы легонько коснувшись какой-то точки на шее подонка. Бывший психиатр свалился со стула и надсадно захрипел. Его физиономия начала стремительно наливаться темной, дурной кровью.

— Инсульт, — спокойно пояснил Петр Васильевич. — Он умрет минут через пять, и ни одна экспертиза в мире не подкопается. Но это пустяк, элементарщина. Есть, разумеется, способы посложнее, поизощреннее…

— Ну-ка, ну-ка, — заинтересовался генерал, — расскажите, пожалуйста!

— Ну-у… допустим, клиент будет лежать полтора часа парализованным, без каких-либо видимых увечий, и сгорит заживо во время пожара. Дескать, не сумел выскочить из пылающего здания. Для наглядности придавим потолочной балкой. Но тут работы минут на десять, а то и на пятнадцать. Если вы хотите всехтаким образом, мне понадобится гораздо больше помощников и…

— Не надо всех, — с улыбкой перебил Нелюбин. — Пускай такой смертью умрет наш дорогой зарубежный гость Ксавье Хаммерлейн. (Он же Хавьер Дюбуа.) С остальными можете особо не возиться.

Трясущийся в пентоналовом похмелье бригадный генерал бухнулся на колени и начал косноязычно молить о пощаде. Или хотя бы об инсульте.

— Как скажете, — не обращая на него внимания, пожал плечами Логачев, взял рацию и коротко скомандовал: — Филат, Обух, Протас, Корень — живо сюда!

— Идемте, — тронул меня за плечо Борис Иванович. — Не будем мешать людям работать!..

Вот, собственно, вся история. Пожару в «Международном благотворительном центре здоровья и реабилитации» СМИ не уделили большого внимания. О нем сообщили всего один раз в программе «Чрезвычайное происшествие». Назвали сразу две причины возгорания (неисправность электропроводки плюс взрыв бытового газа) и мимоходом упомянули: «По некоторым данным, среди погибших есть иностранный гражданин. В настоящее время его личность уточняется»…

Рябов получил на погоны первую большую звезду и возглавил Управление вместо покойного Игоря Львовича. А я скрепя сердце принял у него отдел. Что с ним (в смысле с отделом) делать — ума не приложу! Не аналитик я, не стратег и не «оперативный гений»! Ошибается Нелюбин, переоценивает мои способности! Я простой «волкодав», не более. Ну, может, иногда мне везет… Впрочем, сам Борис Иванович считает иначе.

— Везение или невезение придумали лентяи, трусы и бездари, дабы оправдать собственную никчемность, — назидательно молвил он. — Прекращайте, полковник, заниматься моральным мазохизмом и немедленно приступайте к выполнению новых служебных обязанностей! Пока мы вели войну на уничтожение, текущих дел скопилось предостаточно… Хватит киснуть. Это приказ!

Ну, раз так — приступим. Приказы надо выполнять. Работы действительно невпроворот! И не только «текучки». Так, например, я инстинктивно чую — всякие там Эйдеманы вкупе с нашей местной сволочью отнюдь не отказались от намерений устроить в стране заваруху в начале 2008 года. И на ее волне протащить в президентское кресло западную марионетку Козянова. Поэтому нельзя сидеть сложа руки. Надо внедрить дополнительную агентуру в ряды «либерально-демократической» оппозиции и предпринять целый ряд мер превентивного характера. Жаль, конечно, что я не аналитик, не стратег и не «оперативный гений». Ну, да ладно. Деваться уже некуда. Как-нибудь справимся с Божьей помощью…

В данном контексте приборы для обнаружения записывающих или передающих устройств.

Это не настоящее имя, а масонская кличка.

По некоторым сведениям из анонимных источников, то же самое произошло не так давно с кандидатом в президенты одной из бывших республик Советского Союза. Невзирая на страхолюдный облик, выборы он все-таки выиграл. (Вернее, сфальсифицировал их результаты и силой захватил власть при активной поддержке Запада.) В настоящее время сей господин находится у руля правления. Однако вернуть себе прежнее лицо (кстати, довольно смазливое) он так и не смог.

Специальная камера, где сидят заключенные, тесно сотрудничающие с администрацией и прессингующие (вплоть до насильственного мужеложства) тех, на кого им укажут. Подробнее см. мой роман с одноименным названием.

Десантно-штурмовая бригада.

Большинство осетин придерживаются православного вероисповедания. О том, что Дебиев относится именно к этой их части, свидетельствует его христианское имя — Олег.

По техническим причинам выстрел бронебойным патроном заглушить труднее, чем обычный, и хлопки будут гораздо сильнее. Примерно, как от пробок из-под шампанского.

Это очень грамотная тактика с точки зрения безопасности охраняемого лица, т. к. подобное маневрирование мешает потенциальным убийцам определить точное местонахождение «мишени».

«Трехсотый», т. е. «груз триста» — означает раненого.

См. повесть «Город мертвых» в третьем сборнике с твердым переплетом под общим названием «Трудная мишень». Издательство «Эксмо», серия «Черная кошка».