Андрей Негривода - Разведывательно-диверсионная группа. «Мулла» и «Бай»

…Наутро группа Филина, вытянувшись в цепочку, ведомая Мурталло, уходила из Кульджи. На пороге гостеприимного таджикского дома стоял Док: «Удачи вам, братишки!..»

«…Спасибо тебе, Мурталло! — думал Филин, глядя в по-старчески сгорбленную спину приютившего их таджика. — Спасибо тебе, памирский абориген!..»

Этот неказистый, неторопливый на вид таджик протопал с группой около 40 километров!!! Там, где они шли — не было и намёка на какую-либо тропу…

— Мы не заблудились, уважаемый?

— Не волнуйся, начальник… Мурталло тебя ведёт по пастбищам… В горах мало травы — овцы много ходят…

«…Хм-м…Начальник! Бог ты мой! А ведь они счастливые люди! Живут тысячелетними устоями. Пришёл незнакомец со спутниками, те его слушаются — значит, начальник, БАЙ. И не важно, что он молод и зелен, аки лист весенний!.. Начальник! Бай!..»

Филин был очень благодарен этому доброму таджику. А как иначе? Ведь, не будь Мурталло, они потратили бы времени втрое больше, и это как минимум!

Так сказал Бай, а Мулла молчаливо подтвердил его слова…

Но… Рано или поздно — всё хорошее кончается и начинается проза жизни…

— Всё, начальник, дальше сам иди… Я в кишлак возвращаюсь — женщины в доме без мужчины остались. Непорядок это… — проговорил Мурталло, останавливаясь у границы вечных снегов. — Где тропу знал — помог… Дальше я ходил всего два раза, когда ещё молодой был… Давно это было — Гульнара только-только родилась…

— Спасибо тебе за помощь, Мурталло! Ты нам очень помог!

— Не тебе помогал — Гульнаре!.. — хитро улыбнулся таджик.

— Это как так? — удивился тогда Андрей искренне.

— Подойди ко мне, сынок… — Мурталло подозвал Муллу. — Знаю, что ты воин, Абдулло!.. Но и воин тоже не может всегда воевать!.. Воину нужен дом, куда он может вернуться, и жена, которая будет рожать ему детей, кормить хозяина и, если понадобится, лечить его раны… Воин без наследников — что дерево без корней…

Пожилой таджик говорил размеренно, а ребята только сейчас обратили внимание на то, как потупил взгляд их Мулла…

— Ты, Абдулло, вижу — хороший человек… Лучшего мужа моей Гульнаре я ещё не встретил… Она — моя первеница… Росла как цветок в горах… А мне сказала сегодня утром, что, возможно, родит мне внука, наследника… Это хорошо — я старею, а мужчины в доме, опоры мне, нет!.. Так что, ты не обижай её, Абдулло… Она до этой ночи мужчин не знала… Вернёшься — сыном мне будешь, а Гульнаре — мужем!..

— Я вернусь, ата! Сразу же, как только получится, обещаю!

— Хорошо!.. Я тебе верю, сынок… — Успокоенный Мурталло, казалось, сбросил камень с души. — А теперь слушай! На ледник пойдёшь, там осторожно — можно в расселину упасть… Как барс идти должен!.. За хребтом, когда снега закончатся, скалы пойдут, россыпи… Потом смотри во все глаза! Там берёт начало родник… Потом он речкой бурной становится и течёт в долину… Речка эта идёт до самого Хамзаабада и дальше, до Ферганы… Это всё, что помню, сынок…

— Спасибо, ата! — почтительно произнёс Мулла.

— Всё, начальник, иди!.. И удачи вам!.. — Мурталло обратился к Андрею. — Абдулло береги — он теперь мне как сын…

Вытянувшись в цепочку, группа уходила на ледник, а пожилой таджик всё сидел и сидел на хурджуме, брошенном на небольшой валун, и смотрел вслед удаляющимся разведчикам…

— Мулла… — грозно сдвинув брови, хотя, в общем, больше для порядка, чем в гневе, поинтересовался Филин на одном из привалов. — Ты когда успел с Гульнарой-то?

— Так получилось, командир… — ответил смущённый Абдулло.

— Так когда? Уж не во время ли несения службы на посту?

— Зачем обижаешь, Филин? Меня Бай сменил… Хотел спать идти, а тут она… Говорит, в доме места не много осталось, а в овчарне тепло и сено мягкое…

— Так кто кого там трахал, Абдулло? — засмеялся Медведь.

— Зачем так сказал? Я жениться хочу! Гуля хорошей женой будет!.. — обиделся Мулла.

— Ладно, извини! Не сердись — не знал я, что это всё у тебя так серьёзно… На свадьбу-то пригласишь?

— Всех приглашаю! Только с Бекмурзой закончим… Потом барана будем резать — плов будет, шурпа будет!!! Бастурму Брат сделает — шашлык будет…

— Почему Брат, э-э! — вскинулся Кабарда.

— Оба, оба бастурму готовить будете! Когда ещё таджик кавказского шашлыка попробует, а?!

— Договорились!

Ребята были искренне рады за Муллу!..

Наш скрытный Абдулло никогда не делился своими гусарскими победами, поэтому его за глаза ребята иногда называли Чугунок!

А тут такое событие!..

… «…Абдулло вернулся в Кульджу! — продолжал вспоминать Андрей. — Вернулся, как и обещал старому Мурталло… Правда, нескоро, а только в мае… Вернулся и женился на своей Гульнаре!..»

И опять Андрей бродил по маленькой квартирке, влекомый волнами воспоминаний:

«…А Гульнара тогда уже была на четвёртом месяце!.. Постарались они тогда, в январе, в той овчарне на сене на славу!.. А 19 сентября старый Мурталло получил себе наконец-то наследника… Не сына, так внука… Нияз… Правда, об этом я узнал уже в Москве, когда сидел под арестом в одиночной камере и ожидал своей судьбы… [45] События, рассказанные в книге «Огненный торнадо». (От автора.) Жаль, что я его так и не увидел никогда этого маленького таджичонка!.. Не сложилось!..»

Филин походил немного по комнате и вновь уселся за клавиатуру своего компьютера…

«…Ну… Вот, кажется, и всё!.. Всё то, что я помню и знаю об этих достойнейших парнях…»…

Да — это было горькой правдой…

Отставному капитану ещё так много хотелось бы рассказать об этих двух совершенно невероятных мужиках, но… Больше ничего Андрей о них, об их судьбах, к огромнейшему сожалению, не знал…

Так уж сложилось, что после той тяжелейшей контузии, после второго похода в Карабахе он очень долгое время лечился, но из Армии Филину, «по приговору» эскулапов, пришлось уйти…

Он хотел навестить своих друзей летом 91-го, но случился тот август… А когда он всё же добрался, доехал до Москвы, то узнал, что…

Его разведдиверсионной группы, «группы Филина», больше не существует… Все его «братишки», все те, с кем он столько прошёл, ушли на пенсию… Ведь в РДГ капитана Проценко служили только «сверчки»… Вот они и решили, что без Филина, без их командира, да ещё и после того, что произошло в стране, в Армии им больше делать нечего… И положили на стол Бате рапорта об увольнении… Остались в Отряде только Тюлень и Змей…

И разъехалась группа по домам, в которых начинало разгораться пламя гражданских войн… Ганс уехал в Латвию… Брат и Кабарда подались на Кавказ, где их народы уже начинали делить Абхазию…

А Бай и Мулла…