Сергей Зверев - Черная сделка

Блондинка возле туалета заверещала:

– Петюньчик! Я с тобой!

Она побежала к своему лежащему на полу ухажеру, округлила толсто напомаженные губы и начала дуть в ноздри Петюньчику. Блондинка демонстрировала всем, как отчаянно она старается остановить его кровь.

В то время, пока Николай разбирался с Сидором Сидоровичем, а потом и с Петюньчиком, рядом с местом, где сидели девушки, происходило следующее: Игорь поднялся со своего стула и встал перед Вазгеном.

– Сиди, – Вазген, дитя гор, силой посадил Игоря на место.

Игорю было неловко перед девушками что какой-то дикарь ему указывает. Матрос резко повел плечами, вскочил и оттолкнул Вазгена.

– Ава! – заревел Вазген в ту же секунду, всей тушей бросился на Игоря, обхватил его шею, сомкнув руки в замок.

Как-то боком, приемом своей национальной борьбы, он повалил Игоря на пол, начал сжимать руки, сдавливая ему шею. Игорь попытался выкрутиться, но у него никак не получалось. Оба сучили ногами по полу, оставляя на нем полосы от резиновой подошвы ботинок. Оба пыжились и стонали. Вдруг Игорь – мускулы которого по силе уступали мускулам Вазгена – схватил того за остатки волос на затылке.

Лысеющий Вазген пожалел свои волосы, отпустил Игоря, оттолкнул. Вскочил, начал поправлять свой костюм:

– Что ты, как женщина, за волосы хватаешь!

– Вали отсюда! – крикнул на него Игорь.

Сидор Сидорович поднял несколько столиков со своими мужиками – «криминалитетом» и добытчиками янтаря. Человек восемь, а с ними Сидор Сидорович и Вазген цепью пошли на Николая и Игоря.

Те отступили в глубь кафешки. И вдруг Николай крикнул:

– Эй! Матросы, все сюда!

Из-за разных столиков быстро повыскакивало человек двенадцать.

Две неровные шеренги выстроились одна перед другой. Стоявшие мужики и парни сжимали кулаки, «бычились», шумно дышали и готовы были в любой момент начать крушить челюсти друг друга, а заодно и все, что попадется под руки.

Бармен положил два пальца в рот и пронзительно свистнул.

– Эй, вы что! Разойдись... Пацаны, сюда! – крикнул он.

Из подсобки показалось двое громил, накачанных до предела, – короткие маечки на их теле были похожи на надувные матрасы. Один вышибала подскочил к шеренге матросов, быстро вытащил из нее пьяного вдрабадан, но ни в чем не повинного маримана, поднял его на руках и вынес за пределы корабля-забегаловки, на сушу.

– Чтоб я тебя сегодня здесь больше не видел, – крикнул он.

Мариман стоял, шатался, бессмысленно хлопал глазами. Долго не мог понять, что к чему.

Второй вышибала заранее определил, где стоят «авторитеты», а где мелкотня – простые добытчики янтаря. За грудки вытащил из числа последних набухавшегося дохляка и пинками выгнал его из бара.

– Пошел отсюда!

После этого вышибала вернулся в зал и почти вежливо сказал:

– Продолжайте отдыхать. И чтобы все было культурно!

Шеренги распались, все пошли к своим столикам.

Петюньчик и блондинка также заняли свой столик – благо нос не был поломан. Блондинка налила из графина водки сначала ему, а потом и себе.

Сидор Сидорович и Вазген спокойно махнули по сто граммов коньяку.

Николай и Игорь героями вернулись к Веронике и Виолетте.

Летняя ночь на борту кафешки-корабля продолжалась.

Сидор Сидорович и Вазген вскоре нашли себе «украшение стола» в виде двух ногастых блондинок с ярко накрашенными губами.

Николай и Игорь «добили» свое пиво, принялись за «Бычью кровь». Виолетта и Вероника в меру своих сил старались успеть за матросами. Они пили, немного танцевали, потом опять пили. Много говорили. О чем – Вероника не помнила. Вскоре в пивных бокалах начал плескаться желтый, похожий на пиво кубинский ром.

Николай, изрядно подвыпив, не умолкал. Рассказывал про свои морские путешествия. Про дальние страны. Описывал заморские базары. Игорь слушал, слушал, затем плавно опустил голову на плечо Веронике и, беззвучно чмокая губами, начал бороться со слипанием век.

Николай понял состояние своего приятеля, оборвал очередной рассказ.

– Может быть, где-нибудь, куда-нибудь, – туманно предложил он. – Мне эти рыла... В кабаке...Уже во, – приставил себе к шее два пальца, – осточертели.

– Может быть... – засуетилась Виолетта. – Давайте пойдем ко мне... Только там надо тихо...

– Это мысль, – сказал Николай.

Вероника весь вечер вынуждена была танцевать с Игорем. Только один раз они поменялись парами. В это время девушка почувствовала на себе холодный взгляд Виолетты. Поэтому не стала даже намекать ей, что Николай в ее вкусе.

– Ну что, на посошок. Эй, – Николай растолкал Игоря.

Тот послушно поднял свой пивной бокал.

Девушки подняли свои.

– Еще раз – за тех, кто в море.

– За тех, кто в море, за тех, кого любит волна... – заревел дрожащим голосом Игорь.

Матросы выпили до конца, заставили девушек тоже осушить свои бокалы. Поставили бокалы на стол – матросы сделали это с невероятным грохотом, все вместе, поддерживая друг друга, шумно вывалились из бара.

– Пойдем пешком, тут недалеко, – предложила Виолетта.

Они пошли через темную в это время улицу, через сквер. Вероника уже тащила Игоря на себе. Наконец, Николай увидел это и подставил свое плечо.

– Отпусти, командир.... Отпусти... – взмолился Игорь. – О! о! – пьяный матрос на секунду сфокусировал взгляд на скамеечке. – Оставьте меня. Оставьте меня здесь...

Игорь рванулся вперед. Вероника не удержала его, споткнулась, ударилась коленкой о лавочку. Николай, держащий Игоря с другой стороны, покачнулся. Они развернулись, вдвоем упали на лавочку.

– Оставь... меня... командир... Мне здесь так хорошо...

Вероника от боли в коленке немного отрезвела и с ужасом услышала слова:

– Вставай, дружище. Тебя ждет красивая женщина.

Игорь попытался встать, но не смог.

Николай попробовал поднять его – не получалось.

– Отстань, Рыжий, – мямлил Игорь.

Он поджал ноги и отрубился.

– Ладно, – сказал Николай, – оставим его здесь.

– Как здесь? – удивилась Виолетта.

– Ночь теплая. Матрос в своем родном городе... Кто тронет пьяного матроса?

– А если милиция заберет?

– Да ну... Ему завтра на корабль. Зачем ментам с ним связываться?

– А если этот, Вазген захочет отомстить? – испуганно спросила Вероника.

– Я умоляю... Они уже все давно забыли. Игорек-уголек проспится. Под утро озябнет. Сколько до утра – два часа... Очухается... Пошли.

Веронике вообще-то это было на руку. Что ей было делать с набухавшимся мариманом?

Оствавив Игоря одного, они пошли к Виолетте.

Комната бабушки была закрыта на ключ. А кухонька оказалась очень тесная. Расположились в комнате Виолетты – все втроем присели на тахту, перед которой поставили журнальный столик.