Сергей Кулаков - В Венесуэле скучно без оружия

Обычно Леня не тратил время на пустые разговоры. Но меланхолия, охватившая мировую биржу, покрыла коррозией и его некогда железный характер.

Стюардесса налетела вихрем и нависла над Романом.

– Вот! – послышался вопль толстухи.

– Немедленно выключите телефон! – заявила стюардесса. – Мы взлетаем через минуту, все разговоры запрещены.

– Да, да, – закивал Роман.

– Ты с кем это? – поинтересовался Леня.

– С соседкой…

Толстуха возмущенно скрипнула креслом. Стюардесса, тоненькая миловидная брюнетка, свела брови в суровую нитку.

– И как соседка? – не без былого ехидства спросил Леня. – Ноги от ушей и все такое?

– В общем, да… – вяло подтвердил Роман.

– Пассажир, прекратите разговор! – взвыла стюардесса.

– Сейчас, сейчас…

– Ладно, будешь на Уолл-стрит, дай от моего имени хорошенького пинка их гребаному быку, – попросил Леня, никак не чувствовавший остроты момента.

– Всенепременно, – пообещал Роман.

Стюардесса подняла ручку с острыми ноготками и нацелилась на трубку.

– Пассажир!

– Ну, до встречи.

– Пока…

Трубка запикала отбоем. Рука стюардессы метнулась вперед, но Роман оказался быстрее, и пальцы, сомкнувшись, ухватили пустоту.

Роман выключил телефон и показал его стюардессе.

– Все, молчу, молчу.

– Как вам не стыдно! – с чувством сказал та.

– Очень стыдно. Но это был срочный звонок. Жена рожает, сами понимаете.

Толстуха опасно зашевелилась. Но брови стюардессы уже разгладились, и во взгляде ее появилось то, что всегда появляется во взгляде женщины при этом сакраментальном заявлении.

Послышался гул двигателей.

Роман посмотрел на бейдж проводницы.

– Танечка, – сказал он, улыбаясь как можно мягче, – можно попросить вас принести мне рюмку коньяку? Что-то нервы разошлись, успокоить бы...

– Как только взлетим, сразу принесу, – заверила его Танечка, в одночасье из врага сделавшаяся самой пылкой его сторонницей.

– Спасибо. Вам заказать? – повернулся Роман к своей соседке.

– Я не пью, – отрезала та.

Но когда стюардесса удалилась и самолет пошел на взлет, она все-таки не выдержала.

– Вашу жену зовут Леня?

– Кто вам сказал? – удивился Роман.

Болше соседка его не беспокоила.

Увидев на дисплее мобильного телефона номер звонившего, синьор Рамеро вышел на балкон – подальше от чужих ушей. И хотя все, кто служил в его доме, были людьми проверенными и надежными, рисковать в таком деле он не мог.

– Я слушаю, – сказал он на безупречном английском языке.

– Есть новости, – послышался голос с грубоватым американским акцентом.

Синьор Рамеро помолчал. Понять по интонации говорившего, какого рода новости, было сложно. Но, учитывая неурочность звонка, вряд ли они могли быть хорошими.

– Что случилось? – спросил синьор Рамеро.

– Небольшая проблема.

– Говорите.

– Кто-то слышал наш разговор. Есть подозрение, что сделана запись этого разговора.

Синьор Рамеро почувствовал, как трубка в его руке становится влажной.

– Но как это возможно? – стараясь говорить ровно, спросил он. – Связь защищена.

– Кто-то сумел преодолеть защиту.

– Кто?

– Ищем. Скорее всего, это был случайный взлом. Выходка какого-то хакера. К сожалению, от подобных случайностей не застрахован никто.

– Да, – отозвался Рамеро. – Вероятно.

Что говорить дальше, он не знал. Упрекать собеседника в неосторожности бессмысленно, признавать свою вину – с какой стати? Лучше послушать, что скажет собеседник.

– Мы уже приняли меры, – сообщил тот. – Идет поиск взломщика. Думаю, в ближайшее время он будет найден.

– Приятно слышать.

– Вам не о чем беспокоиться. Все наши договоренности остаются в силе.

– А если… информация пошла дальше?

– Вряд ли, – тут же опроверг эту возможность американец. – Во-первых, нужно время, чтобы выйти на заинтересованного покупателя. Во-вторых, покупатель может не заинтересоваться товаром. Фамилий не названо, все достаточно расплывчато…

– Кому надо, поймет, – пробормотал Рамеро.

– Это верно. Но будем надеяться, что мы перехватим взломщика до того, как он найдет понятливого покупателя. Если он вообще станет кого-либо искать.

– Но в любом случае нейтрализовать его надо как можно скорее, – твердо сказал Рамеро.

– Безусловно. Считайте, что он уже нейтрализован.

– Как вы намерены с ним…

Синьор Рамеро спохватился и оборвал себя на полуслове.

– Можете говорить смело, – успокоил его собеседник. – Эта линия защищена надежнее, чем Белый дом.

«Все бы хвастать этим янки, – неприязненно подумал синьор Рамеро. – А сами профукали какого-то идиота. Теперь вся операция может оказаться под угрозой».

– Я хотел спросить, что вы намерены делать со взломщиком? – сделав над собой усилие, закончил мысль Рамеро. – Ведь он сам по себе опасный свидетель.

– Пусть вас это не беспокоит, – твердо ответил американец. – Мы решим этот вопрос так, что он не будет иметь никаких последствий.

– Очень хорошо. В таком случае я не вижу повода для беспокойства.

– Именно об этом я и хотел вам сказать, дорогой друг. Хотя в ближайшее время, до тех пор, пока мы не найдем взломщика, нам нужно будет проявлять повышенную осторожность. Так, на всякий случай.

– Совершенно с вами согласен. Это все, что вы хотели мне сказать?

– Практически, да. Как только положение изменится, я вас обязательно проинформирую.

– Буду с нетерпением ждать.

– Всего хорошего.

– Всего хорошего.

Синьор Рамеро опустил руку с телефоном. Некоторое время, стоя у парапета, он наблюдал за тем, как садовник подрезает розовые кусты. Тот, видя внимание хозяина, старался вовсю, не замечая палящего солнца.

«Ничего особенного не произошло, – говорил себе Рамеро, крутя в руках скользкую трубку. – Американцы не новички в этих играх. Взломщик будет пойман в самое ближайшее время, в этом нет сомнений. Как они с ним поступят? Скорее всего… Впрочем, до этого мне нет никакого дела. Тем более что моей помощи они не запросили. А раз так, мне и вовсе не стоит тревожиться».

Он поманил к себе садовника, и когда тот подошел, приказал ему срезать букет белых роз к обеденному столу. Белые розы всегда действовали на синьора Рамеро умиротворяющее, а после минувшего разговора он чувствовал – успокоиться ему будет нелегко, как бы искусно он себя ни убеждал в том, что повода для тревоги нет.

Роман терпеть не мог эти долгие, на полглобуса, перелеты. И добро бы, давали время на акклиматизацию и отдых. Куда там! Таможню не успел пройти, а Дубинин уже названивает: как дела, мол, дорогой товарищ?

А какие там дела, если прилетел весь расклеенный, точно после марафона? Думал поспать, но сон, как на зло, не шел. То ли коньяк попался плохой, то ли храп соседки мешал, но за дорогу удалось покемарить от силы часа два, не больше, а так все маета да вертежка. Вследствие чего на американскую землю Роман Евгеньевич ступил в настроении далеко не героическом, употребляя остатки сил на то, чтобы сдерживать поминутно разевающийся рот.