Сергей Зверев - Присяга десантника

– Что? – вопросительно произнес вслед ему Батяня.

– Лодка! – прокричал тот, быстро перебирая ногами.

Майор, оставив пьяного туриста, тут же поспешил за своим напарником.

– Так это ж-ж-ж, – попытался что-то сказать мужчина в спальнике вслед удаляющемуся десантнику, – это же наша лодка.

Договорив, он громко икнул, пошатнулся и, не удержав равновесия, присел на песок.

Спецназовцы стремительно приближались к Свечникову. Он был уже рядом с водой. У кромки прибоя находилась надувная лодка с подвесным моторчиком. Гвоздь столкнул лодку на воду, вскочил в нее и принялся дергать тросик, пытаясь завести мотор. Однако у него что-то не получалась. Террорист изо всех сил дергал трос, но мотор заводиться не желал.

– Что б тебя, ты будешь работать?! – шипел Свечников себе под нос.

Батяня и Джабелия подбежали и с обеих сторон навалились на террориста. Но тот отбивался так яростно, будто его совсем не утомила эта дикая погоня по дороге, проселку и болоту. Батяня был отличным борцом, да и по комплекции превосходил наемника, у которого не оставалось никаких шансов. Боевика выволокли на берег, предварительно скрутив ему руки за спиной. Грузин повалил Свечникова на песок и, не сдержавшись, ударил ногой в область живота.

– Вот так! – Затем он наклонился и влепил тому еще и мощную затрещину. – Уже никуда не убежишь.

Гвоздь упал на песок и закрыл глаза, из разбитого носа текла кровь. Он молча смотрел на грузина и не шевелился. Батяня тоже не удержался и хорошенько пнул противника.

– Я думаю, он это заслужил, – обернувшись к коллеге, произнес майор.

– И этого мало, – кивнул тот.

– Значит, нам нужно убираться отсюда, его забираем собой, – принял решение Лавров.

Он даже не успел договорить, как позади послышался треск веток, топот десятков ног. Всех находившихся на пляже ослепило светом фонарей. Джабелия растерянно смотрел по сторонам, ничего не понимая. Из-за деревьев выбежали абхазские военные.

– Всем стоять!

– Руки за голову!

Пляж заполнили люди в военной форме. На песок выехало несколько армейских джипов. Один из военных, видимо, командир подразделения, начал громко кричать:

– Я сказал – всем стоять! Не шевелиться – стрелять буду!

Кругом убедительно заклацали затворы, так что сомневаться в его словах не приходилось.

– И ты поднимись! Не ясно сказано было? – взревел военный на Свечникова. Тот с трудом поднялся.

Подъехал автомобиль, и всех троих повели к нему. Первым в машину затолкали Джабелия, за ним – Батяню. Майор хотел было что-то сказать солдатам, но затем передумал и, подчинившись, залез внутрь. Двери с шумом захлопнулись, затарахтел мотор, и машина уже почти тронулась.

– О, ребята, мужики, – послышался нетрезвый голос.

Военные разом обернулись. Нетвердой походкой к ним подошел все тот же турист, с красным спальником на плечах. В руках у него была небольшая канистра.

– Может, т-того, бензинчика п-п-плеснете? А то закончился, домой вернуться не можем, до берега ч-чуть догребли... А вы молодцы, – он попытался похлопать по плечу рядом стоящего солдата, но тот чуть не вывернул ему руку. Мужик тут же отскочил назад. – Оперативно сработали, не дали ему н-нашу лодку угнать. А он, – турист кивнул в сторону Свечникова, – еще у кого-то что-то свистнул?

Под военным конвоем Батяня, Джабелия и Гвоздь ехали вдоль абхазского побережья. Военные автомобили мчались вперед на огромной скорости. Никаких препятствий на их пути не встречалось. Дорога выглядела свободной, а немногочисленные автомобили останавливались, пропуская колонну. Царила духота, воздух в салоне был спертый. Небольшая струя свежего воздуха проникала в салон сквозь чуть приоткрытое окно, однако желаемой прохлады она не приносила. Лавров сидел рядом со своим коллегой. Пот ручьем струился по лицу десантника, и он постоянно вытирался рукавом грязной куртки. Солоноватая влага, попадая в многочисленные ссадины, отзывалась жгучей болью. Майор молчал. У него пересохло в горле. Свечникова в салоне не было.

«Наверное, в одной из других машин», – подумал десантник, которому на самом деле не особо и хотелось видеть перед собой эту гнусную рожу. Рядом с ними с автоматом сидел один из военных, поглядывая по сторонам. Никаких мыслей о побеге у майора не было – он пытался понять, куда их везут. За окном мелькал пейзаж, которым Батяня был сыт уже по горло.

Он бросил взгляд на товарища – тот, прикрыв глаза, сидел, подперев рукой подбородок. Что-то выяснять, да и вообще разговаривать, не хотелось. Сил почти не осталось, и Давида сморил сон. Солдат под монотонный гул мотора о чем-то говорил с водителем. Батяня пытался вслушиваться в их разговор, но вскоре понял, что это ему ничего не даст, те просто болтали о всякой ерунде. Майор закрыл глаза, дикая усталость тут же дала о себе знать: руки и ноги стали свинцовыми, веки потяжелели, мысли стали путаться. «Видимо, нас привезут в Сухуми», – мелькнуло в голове у него, и он провалился в тяжелое дремотное состояние.

Резкий толчок заставил Батяню прийти в себя. Автомобиль, наскочив на камень, вильнул в сторону.

– Эй, поосторожней! – прокричал водителю солдат.

Тот лишь громко рассмеялся:

– Спокойно! За рулем профессионал, я раньше вообще в гонках участвовал. Уже недолго трястись осталось – почти прибыли.

Майор оживился и посмотрел в окно.

Когда машина остановилась, уже почти рассвело. Батяня хмыкнул: он оказался прав – они прибыли в Сухуми. Теперь он увидел знакомые места и успокоился. Но это еще не все – это была та самая часть, где и проводил инструктаж майор. Автомобиль остановился на небольшой площадке у штаба. Все принялись вылезать из салона. Батяня тряхнул за плечо Джабелия.

– Подъем, домой приехали.

– Домой? – грузин встрепенулся и стал вылезать из машины.

– Ну, не совсем, конечно, – Батяне стало немного неловко, он только сейчас осознал: Давид-то для абхазцев – военнопленный.

– Ну и шуточки у тебя, – промямлил его грузинский коллега, потягиваясь и разминая ноги.

Они стояли на плацу, Джабелия озирался по сторонам, пытаясь разобраться, где они находятся. Немного в стороне послышались голоса: к ним снова шли абхазские военные. Батяня устало улыбался, глядя на них, Давид же с недоумением наблюдал за происходящим. Ему было непонятно, какого черта майор улыбается при виде вооруженных абхазов, которые ночью взяли их в плен. Абхазы тем временем подошли вплотную. Один из них, офицер, козырнул Батяне. Тот ответил ему тем же, и они обменялись дружеским рукопожатием. Глаза у Давида в эту минуту расширились настолько, что казалось, вот-вот вывалятся из орбит.

– Прошу прощения, – сказал капитан, протягивая Батяне его автомат. – Кто ж знал, что вы там окажетесь. Нам с блокпоста передали в двух словах буквально. Время ж не резиновое, вот мы и погнались за вами.