Лев Пучков - Спецы: лучшая проза о борьбе с наркомафией

Чем заняться и как проявить себя? Как показать результат там, где до тебя все остальные потерпели фиаско или выдавали на-гора круглый нуль в сумме? Для чиновника любого ранга это вопросы далеко не праздные. Об их, чиновников, полезности судят именно по результатам, фактическим или липовым – это уже другой вопрос. Главное, чтобы эти результаты были.

Впрочем, Витя не долго думал, чем бы таким интересным занять свое Бюро.

Незадолго до того, как на третьем этаже института прекратили свое существование общественно полезные помещения, в столице случилось печальное событие: от героиновой передозировки умерла дочь Бориса Зубова, одного из первых людей страны. Странная, кстати, история: девочка была умненькая, одаренная и правильная, никогда и ничем не злоупотребляла…

Ну так вот, отец месяц был в шоке, вообще на люди не показывался. А потом слегка оправился и, горя справедливой жаждой мщения, развил кипучую деятельность. В чем конкретно выражалась эта деятельность? Ну, сами подумайте, чем может заниматься убитый горем отец, неадекватный в своем восприятии этого жестокого мира, даже если он один из могущественнейших людей России. Брызгая слюной, голословно обвинял крупных чиновников и госдеятелей в связях с наркомафией, клялся всех подряд посадить, сколотил какой-то думский комитет по контролю за деятельностью ФСКН и милиции, вроде бы нанял за большие деньги бригаду частных детективов, чтобы занимались слежкой за большими людьми в погонах, – типа того, они и есть основные мафиози, причем не покровители, а как раз самые активные члены…

Практической пользы от всех этих телодвижений было немного. Единственное, что удалось несчастному отцу, так это всколыхнуть общественное мнение, причем в самых что ни на есть верхах. Верно ведь подмечено: человек – это такое животное, которое волнует только то, что касается его лично. Вот, например, в Уганде люди повально мрут от укусов мухи цеце. Это, конечно, печально, но… Это, вообще, где? А, это где-то там, у негров? Ну и черт с ними, пусть себе мрут – нас-то это каким боком касается?

А если эта пресловутая муха вдруг тяпнет вашего соседа, с которым вы двадцать лет пили водку в гараже? Да тяпнет не где-нибудь в рейсе, а именно в этом самом гараже, да на ваших глазах?!

Короче, верхи волновались и гудели. Это же надо! Вроде бы так славно отгородились от быдла: в общественном транспорте с ним не ездим, дрянные продукты, что едят все, не покупаем, паленую водку, которой поим их, сами не пьем, в убогих больницах, где их лечат синие от недоедания врачи, не бываем…

И вот – нате вам! Оказывается, не в безвоздушном пространстве живем. И если такая страшная беда случилась с правильной дочкой Зубова, которая, что называется, никогда «ни в одном глазу», то что там говорить о наших оболтусах, с их хроническим кокаиновым насморком и еженедельными «кислотными» дискотеками?!

Верхи горели страстным желанием: разобраться, почему у нас в стране не ведется эффективная борьба с наркомафией. Вроде бы и ведомство есть, специально созданное ради этой высокой цели. Мало было милиции – вроде бы они там срослись какими-то местами не с тем, с кем надо, вот и создали новую структуру… Какие-то научно-исследовательские центры есть, вроде бы изучают это дело… Чего изучают-то? А, у вас все цифры на руках, «закрытая» статистика? Ну-ка, предъявите. Да ничего, пусть закрытая – мы открывать никому не собираемся… Что?! Ежегодно от наркотиков гибнет сто тысяч человек, из них семьдесят тысяч – молодые люди?! Вы что там, совсем офонарели?! Ответьте хоть кто-нибудь внятно, почему у нас в стране такая ужасная статистика? Семьдесят тысяч лиц репродуктивного возраста мрут от наркотиков, а никто даже и не почешется?! Вы что там, совсем охренели, такие цифры нам показывать? Вы еще опубликуйте это, пусть народ ахнет!

В общем, верхи хотели разобраться. Если смотреть по процентному соотношению, примерно половина депутатов и членов правительства вошли в негласную фракцию Зубова и готовы были поддержать его в любых начинаниях на данном поприще.

Другая половина депутатов и членов либо не реагировала на общественные брожения, либо наблюдала за всеми этими мутациями со сторонним интересом.

– Хе-хе… ну вот они как раз и есть та самая наркомафия, – шутил Витя. – Если по составу прикинуть – бороться будет либо очень сложно, либо сабсэм импосибал, как говаривал, бывало, один мой кавказский приятель… Гы-гы… Шутка!

Да уж. Хочется надеяться – и в самом деле шутка…

Развиваем тему. Витя – друг Зубова. Вместе в свое время в чекистах хаживали, только несколько в разных уровнях, принадлежат к одному «клану». Если брать по клановой иерархии, Витя для Зубова – младший брат. Ну и как водится, личные предпочтения решают все. Муха цеце, мистическим образом попавшая в ваш гараж, сделала беду далекой Уганды вашей личной проблемой.

– Так, все эти угрозы отложим на потом, никуда они не денутся. А займитесь-ка, господа хорошие, наркомафией…

Вот такая примерно задача была поставлена Иванову.

– Интересно… – удивился Иванов. – А тут у нас ФСКН есть. Солидная организация – куда нам до них! Вроде бы уже давно занимаются, ловят там кого-то, изымают что-то…

– Да упаси вас боже кого-то ловить и тем более что-то там изымать, – успокоил Витя. – Ваша задача – исследовать процесс, не вмешиваясь в него. То есть посмотреть со стороны свежим взглядом.

– Цель?

– Цель… Цель такая: внятно и с фактологическим обоснованием ответить на интересующий всех вопрос: почему у нас в стране не эффективна борьба с наркомафией…

Апартаменты у Бюро весьма скромные, не сравнить с монументальными палатами исполкома Государственной комиссии по борьбе с коррупцией. Всего-то апартаментов: оперативный зал, кабинет Иванова, лаборатория НТО (научно-технического отдела). НТО у нас, как водится, это Глебыч и Лиза. А в настоящий момент – одна Лиза. Глебыч в отпуске, в пьяном виде катается по Дону на катере (сам собрал из разного хлама) в компании разухабистых земляков-станичников. Как приедет, придется недельный курс реабилитации проводить. Всем хорош инженер: руки золотые, лучший в мире сапер, но… Больно уж неравнодушен к дружеским посиделкам. Одно слово – мастер спорта по военно-прикладному застолью.

– Товарищи офицеры!

– Всем привет. Присаживайтесь.

– Товарищи офицеры!

Вот вам еще один ностальгический анахронизм из военной жизни. Командир входит в помещение, первый увидевший подает команду. Когда в последний раз надевали форму, наверное, уже и забыли. Но каждый представитель подразделения с сугубо штатским названием «Бюро» – офицер. Это уже в крови, от присяги и до смерти. Если Париж – это праздник, который всегда с тобой, то офицер – это диагноз, который всегда в тебе.