Михаил Нестеров - Выстрел из прошлого

– Ты можешь быстрее?!

– Так точно, товарищ генерал!

– Ну так и езжай быстрее, господи боже!..

В клинике он не стал гадать, подниматься на второй этаж или спускаться в подвал. Конечно, спускаться. Виновные и невиновные там, на месте преступления, халатности и еще черт знает чего.

Он толкнул дверь и, не глядя себе под ноги, сбежал по грязным ступеням. Успел подумать о том, что в обратном направлении протопали две пары ног. Но в котором часу?.. Тут же нашел успокоение: неважно, в каком часу совершен побег. Глупцы. Им некуда бежать. Каждый шаг приближает их к смерти. Так и будет. Представься такая возможность, он собственными руками порвет предателей.

Центральной фигурой в «холле» был санитар в грязном халате. Странно было видеть на его туповатом лице растерянность. Грубый холст не терпит нежных красок. И Тараненко повторил это вслух. Пресек попытку Шесткова заговорить с ним, поздороваться. Все внимание он уделил санитару, который что-то доказывал, призывая в свидетели медсобрата.

– Продолжай, я слушаю.

Санитар продолжил с прерванного места, словно ему заткнули рот, а потом резко выдернули кляп.

– ...доктору, что он издевается надо мной. Даже написал докладную записку на имя Шесткова.

– Так-так, продолжай. И что было в той записке, можешь вспомнить?

Он вспомнит, был уверен Тараненко. И не ошибся.

– Инсаров опять заходил в палату. К больной. А когда я называл ее так, он грозился убить меня. Он сам был ненормальным. Я таких психов еще не видел. И в записке написал, что опасаюсь за свою жизнь.

– На то есть все основания, – играл желваками Тараненко. Он, генерал и разведчик, все же до последнего надеялся на ошибку. Вот сейчас принял бы розыгрыш. Многое отдал бы за то, чтобы увидеть зачинщика игры, и пусть бы им стал Славка Дубин. Пусть бы он был в курсе тайной спецоперации.

Расклеился, расклеился, расклеился. Тараненко до сегодняшнего дня не представлял, как может подкосить неудача. Если бы он получил это известие на улице, то попер бы, ничего не видя, на красный свет...

– Вот так и погибают люди.

– Что?

Голос подал главврач. Главвраг Шестков.

– Я сейчас объясню, – пообещал Тараненко, измерив диагональ «холла» и отчего-то робко заглядывая в палату с пустой кроватью посредине. Будто внутри произошло таинство рождения. Будто врачи там делали вскрытие инопланетянину и растворились, едва скальпель коснулся внеземного разума...

– Я объясню, – повторил он, останавливаясь напротив заведующего клиникой. – Человек, – он кивнул на санитара, – предупреждал тебя запиской. Или этого не было? По глазам вижу, что записку ты читал.

– Не мой, а твой человек заходил к больной, – защищался Шестков.

– Вот! – Тараненко поднял указательный палец. – С ней контактировал посторонний, а ты не отреагировал. Ну что с тобой сделать? Тебя убить мало.

Генерал обернулся на шум шагов. По лестнице спускались несколько человек. Шульгин прибыл не один. Вместе с ним в «холл» вошли Куницын, Мерзликин и Хакимов. Тараненко задержал взгляд на Шульце и Зубочистке, подсознательно отмечая кличку неразлучной парочки: «минно-розыскные собаки».

«Может, они возьмут след».

Нашел в себе силы усмехнуться.

– А теперь рассказывай все по порядку, – потребовал он от заведующего.

– Инсаров заступил на дежурство, – начал Шестков.

А ведь это и моя вина тоже, рассудил генерал. Он поставил к Чирковой охрану и дал ей сообщника. Она никуда бы не убежала и без охраны. Он преследовал другую цель, которая носила название «пресс». Давить, давить, давить, пока вслед за слезами из глаз не потечет кровь, сукровица, что там еще, клеточная жидкость, что ли?.. Им двигала ненависть. А сейчас что? Она же и переполняет его. Снова? Наверное. Чаша снова переполнилась.

– ...в пять вечера, в семнадцать часов, – продолжал заведующий. – Он все спланировал заранее. Ночью он освободил пациентку и вывел из больницы. Утром вернулся. Но чуть запоздал – Груздев уже обнаружил палату пустой.

– Кто такой Груздев?

Заведующий указал на санитара.

– Продолжай, – разрешил Тараненко.

– Он не успел поднять тревогу. Инсаров привязал его к кровати и заткнул рот. В таком состоянии его и обнаружил дежурный врач.

– Сколько времени он был спутан?

– Шесть часов, – с запинкой ответил главврач.

– Прелестно, – обронил генерал.

Он шагнул в палату и поманил за собой бойцов спецгруппы. Нечасто он видел их в гражданской одежде. Смотрел на Игоря Куницына, одетого в клетчатую рубашку и слегка расклешенные брюки, так, словно сомневался в его навыках диверсанта. Не верится, что этот человек убивал людей, взрывал склады и технику.

Тараненко долго смотрел на кровать, на которой потела, на которую мочилась, не в силах терпеть, его бывшая подчиненная. На ее месте побывал... как там его?.. а, да, Груздев. Медбрат, медвышибала, медкретин. Генерал даже представил, как Инсаров укладывает его на кровать.

– Сукин сын! – выругался он. И коротким жестом руки отправил Куницына закрыть дверь в палату.

Тараненко не нуждался в консультантах. У него появилась потребность выговориться, что означало проанализировать ситуацию.

– Чтобы так смело действовать, нужно иметь крепкий тыл. Витя Инсаров не такой человек, чтобы бросаться в омут с головой. Южные границы, где у него есть связи, под надежным замком. Он здравомыслящий человек и не сунется ни в Таджикистан, ни в Узбекистан. Он понимает, что в первую очередь будут отрабатываться его связи. А его связи – это мои связи, и в этом плане он уязвим. Самый популярный коридор на Запад – через Финляндию в Швецию. Два разведчика ГРУ – желанный кусок для западных разведслужб. Этот коридор небезопасный, но его можно проскочить на приличной скорости. Вижу, ты что-то хочешь сказать, Шульц.

– Да, – покивал Михаил. – Не является ли то, о чем вы говорили, отвлекающим маневром?

– Нет, – с твердой уверенностью ответил генерал. И повторил: – Нет. Слишком сложно. И для любого лишнего маневра Инсарову без помощи не обойтись. А он один. У него нет друзей и связей вне подразделения. Об этом я узнал бы первым. Он не найдет помощи ни в военном ведомстве, ни в «конкурентном»: госбезопасность съест его в первую очередь. Он мог обратиться за помощью к своей матери. Но как переговорить с ней? Она работает в одном из подразделений Министерства иностранных дел – МГИМО, и находится под его защитой. Попытаться взломать ее означает открыться и проиграть вчистую. И в этом плане Инсаров за свою мать спокоен. И если она действительно помогла ему...

До некоторой степени Тараненко пришлось тыкать пальцем в небо, более сдержанное определение – выбирать. Будучи в звании подполковника, он работал в 1-м управлении ГРУ, отвечающем за страны Европы, под началом Звягинцева. Он мог, воспользовавшись старыми связями, выйти на нелегала военной разведки Райно Монтонена, финна по национальности, проживающего в Стокгольме. А дальше все упиралось в резидента ГРУ в Швеции, которому финн доложит о задании.