Михаил Нестеров - Выстрел из прошлого

У него была по-прежнему крепкая память. И если бы у него спросили, помнит ли он генерала Тараненко, он бы вздрогнул и вспомнил.

Шульгин и Куницын приехали в Подольск, расположенный в сорока трех километрах к югу от Москвы, в половине второго ночи. Шульц был молчалив, хотя и тихо радовался тому факту, что от Домодедово до Подольска расстояние составило всего-то двадцать километров, и это не стокилометровый крюк, который пришлось совершить из Королева.

Автоматическая климатическая установка «Мерседеса» позволяла регулировать микроклимат для каждого из передних пассажиров. Шульгин чувствовал себя комфортно при двадцати градусах, тогда как «хладнокровный» Куница парился при двадцати семи.

Шульц остановил машину в пятидесяти метрах от покосившихся ворот пансионата и вскользь заметил:

– Эта общага на берегу реки – лакомый кусок.

Когда Куницын говорил про «дурацкие» дела, он имел в виду грязную работу, которой он и Шульгин, ветераны спецназа и таможенной службы, не касались по меньшей мере лет десять. На то в службе существовали мобильные оперативные группировки и отдельные бойцы, которые вопросов не задавали. Нынешнее дело корнями своими вросло в далекое прошлое. Дело, которое могло выстрелить мощнее любого нового и свалить непоколебимого генерала Тараненко.

– Выходим. – Шульц подал пример товарищу. Выйдя из машины, он убедился в надежности кобуры на липучке, опоясывающей его ногу под штаниной. Шульгин любил изящное оружие. Сегодня он был вооружен компактной моделью «глок-26», специально приобретенной для скрытого ношения, и штатным пистолетом Макарова, который, правда, был ненамного длиннее, но гораздо тяжелее «глока» и изяществом не отличался.

Куницын открыл заднюю дверцу и вынул дорожную сумку.

Толкнув створку ворот, Шульгин первым вошел на территорию пансионата. Его губы тронула улыбка, когда он увидел качели, турник, лесенку, пару песочниц.

Куница не преминул заметить:

– Старики лепят куличики и катаются на карусели...

– Скорее всего, здесь играют дети из соседних домов.

Шульгин подошел к свежеокрашенной двери и постучал. Спустя минуту, когда он приготовился постучать рукояткой пистолета, дверь открылась – и перед ночными гостями предстал заспанный сторож лет сорока пяти. Шульгин взвел курок «макарова» и ткнул стволом пистолета в щеку охранника.

– Пикнешь – я тебя убью.

Взяв его за ворот рубашки, Шульц вошел внутрь помещения, за ними последовал Куница.

– В какой комнате живет Шестков? Отвечай, урод.

– В двадцать четвертой, – с запинкой ответил сторож. – Второй этаж.

Куница, не говоря ни слова, взбежал по лестнице и скрылся за поворотом.

– Кроме тебя в общаге есть служивые?

– Никого, только я.

Шульгин цокнул языком и качнул головой.

– Неправильный ответ. Ты же отвечаешь за безопасность жильцов пансионата. Надо говорить уверенным голосом: «Кроме меня есть еще пять-шесть вооруженных человек, и они сейчас на взводе». В следующий раз так и говори.

– Ладно, – сторож попытался улыбнуться. У него ничего не получилось, и он облизнул пересохшие губы.

– Покажи, где твоя сторожка.

– Отдельная комната в конце коридора.

– Иди вперед.

Едва сторож повернулся спиной к Шульцу, тот с коротким размахом ударил его рукояткой пистолета. Удар пришелся в затылочную кость, и сторож упал как подкошенный.

Куница тем временем осторожно входил в комнату номер двадцать четыре. И дернул головой от резкого запаха в помещении. Пахло грязными ногами, несвежим дыханием, протухшей ставридой в собственном соку. Он не потратил ни одного лишнего мгновения. Одну за другой вынул из сумки пластиковые бутылки с бензином и выставил их на полу. Открутив с них крышки, он щелкнул зажигалкой и ногой толкнул сначала одну, потом вторую бутылку. Выйдя за дверь, он поднес зажигалку к ручейку, побежавшему следом за ним. И не стал закрывать дверь, чтобы не перекрывать к огню доступ воздуха, а заодно избегая резкого хлопка взрыва, вышибающего дверь. Бензин горел ровно и мощно, сжигая постели, матрасы и тех, кто спал на них.

Оставшиеся две бутылки Куница оставил для первого этажа. Он поджег одежду сторожа и катнул открытые емкости в его сторону. Когда приятели выходили из здания, озарились окна на первом этаже. А на втором пожар набирал силу.

– Дурацкая работа, – повторился Куницын, занимая прежнее место в джипе.

– Кто-то же должен ее делать, – ответил Шульгин.

На выезде из города его «Мерседес» остановили на дорожном посту. Водитель остался в машине, терпеливо поджидая двух лейтенантов ДПС, вооруженных «калашниковыми». Опустив стекло, Шульгин показал удостоверение сотрудника Государственного таможенного комитета. Лейтенант вгляделся в лицо Шульгина и сверил его с изображением на фото. Совпал даже высокомерный взгляд. Он отдал честь:

– Можете ехать.

Андрей сидел напротив Ирины Львовны и не знал, куда девать свои руки. С глазами у него было все в порядке – подслеповатая старушка не заметит их выражения. Он начал рассказ с самого начала – с вешалки, которой он протаранил своего шефа и заехал ему по голове, со строчки в письме: «Что ты знаешь о своей матери?» Поезд перенес его и единственную слушательницу в Самару, моторка доставила их на остров-полигон. В пятнадцатиминутный отрезок времени уместился целый месяц тренировок и возвращение домой.

– Он при мне застрелил человека, который помог нам перевезти оружие. Я вижу, что вам неприятно слушать про убийства, но от этой темы не уйти. У этого человека не все дома, коли он решился на убийство начальника таможенной службы. Я начал разбирать его документы и там наткнулся на конверт. Вот он, – Андрей положил на стол конверт из досье Сергея Тараненко. – В нем вырезка из газеты, датированной 7 ноября 1984 года. В ней говорится о Мишустине Валентине Сергеевиче, жертвами которого стали Ольга и Виктор Шифрины. Жаль, что вы не сможете прочитать статью и посмотреть снимки. – Андрей запнулся. – Простите.

Ирина Львовна сидела прямо, не шелохнувшись, и на замечание гостя не прореагировала. Он разбил ее последнюю надежду: голос человека, который представился Валентином Мишустиным, показался ей знакомым. А когда он ушел, она была готова поверить, что слышала голос Виктора. И она ждала его все эти дни.

Андрей не сказал ничего о предпринятых им шагах, однако Ирина Львовна вынудила его ответить, спросив:

– Где этот человек сейчас?

– Он в надежных руках. Уверен в одном: его не спасет даже сам господь бог.

– Хотите чаю? Может быть, кофе? – предложила Ирина Львовна. – Не стесняйтесь. На кухне найдете все, что нужно для того, чтобы сварить кофе, заварить чай. Загляните в холодильник. Там есть ветчина, салаты из магазина.