Сергей Кулаков - Когда горит вода

– Долго нам еще идти, Чой? – не выдержал Роман.

– Нет, – отозвался тот.

Роман иного ответа и не ждал.

– Час? – решил он добиться более точного ответа. – Или больше?

– Меньше, – отозвался старик.

– А что потом?

– Потом ждать.

– Американцев?

– Да.

– А если они не выйдут на нас?

– Выйдут. Я знать, куда они идут.

– Ну откуда ты знать? – взбунтовался Роман. – Они могли слышать выстрелы и изменить направление. И совсем необязательно, что они пойдут в сторону Камбоджи. Возможно, у них другой план.

– Смотри, – сказал Чой невозмутимо. – Они ходить там.

Он указал влево.

– Там болото. Там, – указал вправо, – гора. Они не могут идти в болото. И гора тоже. Они могут ходить только там.

И Чой указал вперед.

Роман молчал. Слова Чоя совсем его не убедили. И даже расстроили. Если здесь одна дорога, между болотом и горой, то и военным она должна быть известна. И они могут поставить свою засаду.

Роман высказал эти соображения Чою.

– Нет, – покачал тот головой. – Там солдат не быть.

– Почему?

– Там мины, – сказал Чой. – С войны. Они это знать и там не ходить.

– А мы зачем туда идем, если там мины?

– Там нет мины сейчас.

Старик сказал это так твердо, что Роман ему поверил. Но все-таки спросил:

– А ты откуда знаешь?

– Я сам этот мины доставать. Идем.

– Ладно, – сдался Роман, – идем.

Ти во время разговора молча стояла в стороне. По ней трудно было понять, как она относится к происходящему. Когда надо было идти, она шла, когда требовалось бежать, бежала. Никаких жалоб Роман от нее не слышал. Когда выдавалась минута отдыха, она молча сидела, любуясь природой. И даже мерзкие пиявки не приводили ее в отчаяние, как заставили бы любую другую девушку.

Роману захотелось с ней поговорить.

– Comment tu sentez? [10]– спросил он.

– Bien, – отозвалась Ти, отводя глаза.

«Разговорчивость у нее в деда», – подумал Роман.

Тот как раз обернулся, чтобы посмотреть, чем они за его спиной занимаются.

– Идем! – позвал он, и Роману показалось, что голос старика сделался строже.

Похоже, имело место воспитательное мероприятие, но суть ускальзывала от Романа.

«А не взял ли Чой внучку нарочно? – вдруг подумал он. – Чтобы была у него на виду. Их нравы не поймешь. Возможно, ему легче таскать ее за собой под пулями, чем оставлять одну…»

Тут завибрировал мобильный и отвлек его от этих странных мыслей.

– Как дела? – спросил Дубинин.

– Нормально, – сказал Роман, догоняя Чоя.

– Нормально – это как?

– Вот живы – и то неплохо, – проворчал Роман. – Дальше будет видно.

– Где конкуренты?

Роман оглянулся.

– Где-то рядом.

– Понятно. Когда думаешь вступать в контакт?

– Скоро.

– Через час? Раньше?

Роман усмехнулся. Дать трубку Чою, что ли? Пусть объяснит подполковнику, где гора, а где болото. И как скоро произойдет встреча.

– Думаю, скорее раньше, чем позже.

– Капитан, – попросил Дубинин, – ты держись.

– За что?

– За чувство долга, – разозлился Дубинин.

– Не могу. Пиявки высосали. Только шкурка осталась.

– Вижу, ты в порядке, – констатировал Дубинин. – Смотри там, сработай как надо. Самое главное, не повреди груз.

– Хоть бы раз ты обо мне побеспокоился.

– Это и есть беспокойство о тебе. Ладно, до связи. После контакта сразу доложись.

– Доложусь, доложусь, – успокоил его Роман. – Ох, как же я после контакта и всего этого дурелома доложусь. А также донасплюсь, донапьюсь и донае…

– Отбой, – холодно сказал Дубинин.

Роман сунул трубку в карман, нащупал над ремнем плотный шарик. Вытащил из-под майки – пиявка. Насосалась крови и свернулась в комочек – с чувством исполненного долга.

Роман с размаху шмякнул ее о дерево. Она безвредно отскочила в папоротники и пропала, растворившись среди буйной зелени. Счастливица.

Следующие полчаса прошли в непрерывном сражении с ветками, колючками и пиявками. Роман до того отупел от этих забот, что порой забывал, куда он и зачем вообще идет. Видел впереди коренастую фигуру Чоя, махающего своей алебардой, и брел следом, машинально щупая себя со всех сторон: где она, эта ползучая гадина? Руки сами находили скользкую, упругую ленточку и сбрасывали ее с себя, привычно, будто всю жизнь только этим и занимались.

Порой Роман чувствовал прикосновение к своему плечу Ти. Она сзади видела, что его оседлала очередная кровососица, и снимала ее с одежды, пока пиявка не забиралась внутрь. Роман тогда оглядывался и с улыбкой благодарил девушку. Он сам не заметил, как его мнение о ней изменилось в лучшую сторону. Должно быть, количество перенесенных вместе испытаний заставило его относиться к ней как к боевому товарищу. Хотя, вспоминая некоторые моменты их «товарищества» – на первичном этапе, – Роман чувствовал, что, несмотря на усталость и на пиявок, он, в принципе, не отказался бы сейчас от небольшого сеанса дружбы народов.

Вот, наконец, Чой начал останавливаться каждые две-три минуты. Стоял он подолгу, что-то выслушивая в лесных звуках.

– Что там? – шепотом спросил Роман, догадываясь, что конец их броску близок.

– Макака кричать, – ответил Чой.

Роман понял. Чой по тревожным крикам обезьян пытался определить местоположение американцев.

– Идем, – сказал Чой, сделав какой-то вывод.

Они прошли еще немного и поднялись на холм с голой плоской вершиной.

– Будем ждать здесь, – распорядился старый партизан.

Роман растянулся на траве, благо пиявок на холме не обнаружилось. Капли дождя однообразно стукали по лицу, но Роман к ним притерпелся.

Зная, что старик в любых обстоятельствах не теряет бдительности, он торопливо задремал, надеясь, что хотя бы полчаса в запасе у него есть.

Не тут-то было. Чой вдруг толкнул его в бок.

– Роман.

– Да? – подскочил разведчик, которому уже начало сниться, что он лежит в джакузи, окруженный нагими девушками.

– Тихо.

Роман замер, медленно перевернулся на живот.

Старик, лежа рядом с ним, вытянул руку, но Роман и сам увидел пробирающиеся между деревьев силуэты.

Те самые, в темно-зеленом камуфляже.

Американцы.

Старик оказался прав.

Они шли метрах в ста от холма. Брели медленно, как очень уставшие люди.

Четверо, сосчитал Роман. Значит, все на месте.

Первым шел гигант-негр. В руке у него поблескивало широкое лезвие мачете.

Следующий вел профессора, положив его руку себе на плечо. Ага, это тот самый юнец, который предотвратил взрыв компьютера. Холмс, кажется, его зовут. И рюкзачок у него на спине тот самый, особо ценный.

Что ж, придется поделиться.

Так, профессор идет своими ногами. Уже легче.

Третьим шел майор, и замыкал колонну Маркес.

Молодец, Чой. Вывел тютелька в тютельку.

– Стрелять нельзя, – прошептал Роман. – Солдаты могут услыхать.