Альберт Байкалов - Огневой контакт

– Что-то ты слишком категоричен. – Он тоже встал. – Объясни, что тебя не устраивает?

– Меня как раз все устраивает. Я хотел по-человечески, но у нас не та страна. – Антон говорил зло. – Завтра я безо всяких проблем, у таких же ментов, как ты, просто куплю эту информацию. Вот и все.

– Не кипятись. – Навродский взял его под локоть и вынудил вновь сесть. – Дело обстоит намного серьезнее, чем ты думаешь…

– Поэтому я и решил не обращаться к вам, – перебил его Антон.

– Понимаешь, – Генадий бросил по сторонам настороженный взгляд, не обратив при этом внимания на слова Антона, – в компьютерах что-то перевозили, иначе не было бы такого ажиотажа.

– Знаю, – зло бросил Антон. – Это «что-то» – по сто тысяч «зелеными» в каждом системном блоке.

Навродский присвистнул:

– Откуда тебе это известно?

– Сорока на хвосте принесла. – Антон поднялся и, не прощаясь, направился прочь.

Всю ночь и утро следующего дня Навродский находился под впечатлением состоявшегося накануне разговора.

«Бесспорно, – думал он, – этот парень что-то накопал, но как вытянуть из него все это? И почему он отказывается от помощи?»

От размышлений отвлек телефонный звонок Золотова. Накануне тот выполнил просьбу Сиганова и дал ему адрес, по которому якобы обитает Спартак и где, возможно, находится часть похищенных компьютеров. Местом жительства оказалась квартира бывшей жены Золотова, а местом хранения похищенного – трансформаторная будка на одном из пустырей микрорайона. -…Так вот, утром выяснилось, что квартиру кто-то за ночь посетил. Все перевернули вверх дном, но ничего не взяли.

– А где же твоя бывшая была? – удивился Навродский.

– Она со своим хахалем на море отдыхает, а за квартирой соседку попросила присмотреть. На дверях трансформаторной будки разломали два замка.

Это известие окончательно убедило Навродского, что Сиганов работает на Решетова.

– По указанному Сигановым адресу никогда никакой Спартак не жил и не живет. В трансформаторной будке тоже ничего не обнаружено, и, судя по всему, последний раз туда ступала нога человека как минимум полгода назад.

– И что все это значит? – Решетов поднял на Мальцева уставший взгляд: – Сиганов ведет двойную игру?

– В его положении это невозможно. – Поморщившись, Константин Максимович поправил узел галстука, словно тот мешал ему говорить. – Можно с полной уверенностью утверждать, что майор влип и сейчас разрабатывается своими.

– Как его могли вычислить?

Он пожал плечами:

– Сколько ниточке ни виться…

– Ты мне здесь прекрати блистать знанием народного фольклора, – зло процедил сквозь зубы Дмитрий Иванович. – Мне конкретные ответы нужны от человека, который в этих вопросах компетентен, а то повяжу пестрый платок и будешь Барабану частушки рассказывать!

От этих слов Константин Максимович побледнел. Стало заметно, как его забила мелкая дрожь.

«Что за народ пошел?» – подумал про себя Решетов. Последнее время он даже стал жалеть, что расправился с Санычем. Нервы у того были намного крепче, и он более хладнокровно относился к угрозам хозяина.

– Не исключено, что ФСБ располагает какой-то информацией о характере перевозимого груза и они начали… – осторожно попытался продолжить Мальцев. Однако Решетов не дал закончить мысль.

Его выбросило из-за стола, словно под ним было кресло, оборудованное катапультой.

– Что?!

Брызги слюны покрыли и без того мокрое от пота лицо Константина Максимовича. Он отшатнулся и, потеряв равновесие, грохнулся на ковер.

На шум вбежали двое охранников, но, увидев разгневанное лицо шефа и лежащего на полу своего начальника, пятясь задом, покинули кабинет, справедливо считая, что в ближайшее время Мальцев сорвет злость на них.

– Час от часу не легче, – быстро взяв себя в руки, пробормотал Решетов и, вернувшись на свое место, задумался.

Воспользовавшись паузой, Константин Максимович осторожно поднялся. Незаметно для хозяина утерся рукавом рубашки.

– Сядь, – Решетов указал ему на стул. – Извини, нервы.

– Ничего… Ничего, – залепетал в ответ тот, – это я каблуком о ковер зацепился.

Он постарался улыбнуться, но из этого ничего не вышло, кроме гримасы человека, страдающего повышенной кислотностью, на глазах которого едят лимон.

– Мента убрать, – принял решение Решетов. – Все обстряпать как несчастный случай.

– Это правильно, – кивнул Мальцев. – То, что он на крючке, однозначно. Если его зацепят плотно, греха не оберемся.

– Трепаться с ним надо было меньше, – уже беззлобно, как бы между прочим, заметил Решетов. – Дело поручишь Барабану. Он хоть и туповат, но на такие вещи у него талант. Да и грешок за собой чувствует, землю рыть теперь будет…

Барабан недолго ломал голову над тем, как убрать «ментяру». Его даже не интересовало, за что тому вынесен приговор. Убрать, и все тут. Единственной накладкой было то, что труп должен быть без следов насильственной смерти и обязательно обнаружен.

Немного поразмыслив, он остановился на том, что самым подходящим вариантом гибели человека в субботу является отравление угарным газом в деревенской бане.

Еще на заре своей карьеры, будучи обычным рэкетиром, любил он с друзьями, прихватив «шалав», рвануть за восемьдесят километров от города на некогда принадлежавшие государству пруды.

Место было отменное. Десяток озер среди живописных рощ считались собственностью рыбхоза, занимавшегося разведением зеркального карпа.

За всем этим хозяйством присматривали дед Егор и его жена бабка Таня. На въезде, у поворота с шоссе, жил в небольшом вагончике Прытков Федор, выполняющий роль сторожа. Ввиду того что устоявшейся «таксой» на проезд была пара бутылок «Русской», этот неопределенного возраста тип ходил вечно пьяный.

Естественно, «братки» появлялись там отнюдь не для того, чтобы мирно посидеть на берегу с удочкой. Главной достопримечательностью этого удаленного от города уголка природы была добротная деревенская баня с огромным, на случай приезда большого количества людей, предбанником. В застойные времена сюда часто наведывались председатели близлежащих колхозов, а то и гости покрупнее. С тех пор дед Егор поддерживал все хозяйство в исправном состоянии, по-прежнему принимая у себя редких гостей, в основном любителей экзотики или скучающих по старым временам пенсионеров-партократов.

– Разрешите?

Оторвавшись от бумаг, Мальцев поднял вопросительный взгляд на вошедшего к нему Барабана.

– А, Рудик, – догадавшись по виду подчиненного, что в голове у того возник план устранения Сиганова, Мальцев кивнул головой. – Проходи.

– Да я на секунду. – Барабан переминался с ноги на ногу, не зная, куда деть руки, и явно не вписываясь в интерьер кабинета начальника службы безопасности, как неандерталец в кабину самолета. – Я все обмозговал, только вот одна неувязочка есть.