Александр Тамоников - Карательный отряд

Маргарита вздохнула:

– Надеюсь, как только Сергей наберет силы, он обязательно уйдет от бандитов. Как? Не знаю! Но уйдет обязательно. Не такой он человек, чтобы быть рабом!

Ротный поднялся:

– Ладно! Я все тебе сказал. Извини, если не совсем тактично, но здесь быстро отучаешься от тактичности. Пойду в роту, готовить прием своим бойцам, что полегли в бою на перевале. Надо форму в морг передать, бумаги заполнить. Черт, столько потерь рота еще не несла. А тебе, Рита, лучше вернуться к себе, в женскую общагу. Там и подруги поддержат, да и чего делать тут? С ума сходить? Теперь остается только ждать. Глядишь, и узнаем что о судьбе Сереги и солдат, что попали в плен вместе с ним. Разведка работает неплохо. А ты готовься к беседам с контрразведкой. Эти ребята теперь начнут копать серьезно. Начнут, понятно, с меня, с офицеров и солдат роты. Но и тебя не оставят в покое.

Рита, собирая сумку, ответила:

– Мне нечего скрывать ни от контрразведки, ни от разведки, ни от кого бы то ни было еще. Главное, Сережи среди убитых не оказалось. Значит, он жив. И я буду ждать его! Даже если на это уйдет вся жизнь.

Свистун только покачал головой и вышел из отсека.

Рита закрыла ставшее чужим помещение, где она совсем недавно была так счастлива, и пошла вместе с командиром роты обеспечения к женскому общежитию. У порога общежития молодые люди расстались.

Галина Ушинская находилась на дежурстве, встретила Риту Ольга. Она уже была в курсе событий на перевале. Увидев подругу, спросила:

– Как ты?

– Не знаю! Все, происходящее вокруг, кажется мне страшным сном. Хочу проснуться и не могу. А может, Оля, мне и вправду все снится. Наступит утро, кошмар уйдет, и я увижу своего Сережу?

Носова взяла подругу за руки:

– Так! Происходящее не сон. Но раскисать не следует. Сергей жив! А что будет дальше, посмотрим. Тебе, главное, не раскисать. Любишь – жди! Не любишь – забудь о нем.

Рита вздохнула:

– В том-то и дело, что люблю. И знаешь, что бы я сейчас хотела больше жизни?

– Нетрудно догадаться.

– Нетрудно. Я бы хотела быть рядом с ним. Даже в плену.

– Ну ты завернула. Уж тебя бы духи точно не пожалели бы. Разделали бы по самое не могу. Нет уж, лучше жди на базе! Выпьем?

– Не хочу! Плакать буду!

– А тебе надо выплакаться. Раз и навсегда. Чтобы потом зачерстветь. Так ждать будет легче. И за счастье свое бороться тоже!

Рита решилась:

– Ты права, наливай!

– Шампанское или спирт?

– Спирт!

– Как скажешь!

Спустя десять минут, расслабленная спиртным, Маргарита рыдала на своей постели, уткнувшись в подушку. Ольга сидела за столом и курила сигарету за сигаретой. Ей было жалко молодую подругу, и в то же время она завидовала ей! Сама Ольга никого не любила так, как ее подруга. По-настоящему, самоотверженно. Хотела любить и быть любимой, но не получалось. Ни в Союзе, ни тем более в Афганистане. А теперь, наверное, уже никогда не получится. В отличие от той же Риты, сумевшей найти любовь на войне и остаться чистой, когда вокруг столько грязи и крови, что, кажется, не отмыться за всю оставшуюся жизнь. Уснула Ольга далеко за полночь, когда кончился спирт и сигареты и когда затихла Рита. Наступал новый день, пятница, 7 июня! И что он готовил людям, оказавшимся на войне, не знал никто. Даже те, кто уже распланировал этот день по минутам.

Двухэтажное здание было видно издалека. Вокруг здания столбы, между ними колючая проволока. Справа дощатые бараки, слева палатки и вокруг них колючка, холм за зданием, в нем бетонный бункер – склады боеприпасов, вещевого имущества и продовольствия. С торцов бараков вытоптанная площадка – плац, ограниченный с правой стороны каменной стеной. И опять колючая проволока, уже по всему периметру лагеря с вышками часовых, вооруженных пулеметами. За проволокой минные поля. Дорога с юга, подходящая к въездным воротам и КПП. Полевой лагерь подготовки моджахедов для боевых действий в Афганистане. Но почему везде, куда ни сунься, колючая проволока, а за лагерем мины? Огневые точки, часовые? Все дело в том, что лагерь являлся особым. Здесь находился временный штаб известного полевого командира Абдула Фархади, здесь базировались американские инструкторы, и здесь же содержались пленные из числа советских солдат и офицеров в количестве тридцати шести человек. Военнопленных держали в бараке № 1. В двух палатках – лазарет, в трех – охрана, рядом карантинный блок. Барак № 2, как и лагерь, считался особым. Особый барак особого лагеря. В благоустроенных отсеках барака № 2 жили инструкторы-американцы, а также размещался опять-таки особый отряд диверсантов, состоящий из десяти подонков.

Штаб Фархади находился в здании. На первом этаже немногочисленная группа штабистов, на втором кабинет полевого командира, узел связи, а также крохотная комната отдыха Фархади. Он часто навещал лагерь и оставался в нем на несколько суток. В километре от объекта – Чиштан – поселение афганских беженцев. За годы войны они успели обустроиться. Построить дома, завести скот, окружить поселение виноградником. Большинство домов представляли собой глиняные мазанки, но имелись в поселении и двухэтажные здания – крепости, обнесенные не глиняными дувалами, а высокими каменными заборами. Поселение, как и лагеря, являлось вотчиной Фархади. В нем жили семьи его подчиненных. Иногда Абдул проводил ночи в одном из таких домов, наслаждаясь ласками юной красавицы Лейлы, дочери своего помощника Мохаммеда Ширзада.

Вот и прошедшую ночь полевой командир провел с прекрасной Лейлой, а наутро, еще до подъема, в 5 утра, прибыл вместе с помощником в свой штаб особого лагеря. Бегло проверив несение службы внутренним караулом и приняв доклад дежурного по лагерю, Фархади с Ширзадом поднялись в кабинет второго этажа. Утро выдалось прохладным, и какое-то время можно было обходиться без кондиционера. Помощник приготовил чай с ханкой для поднятия тонуса. Фархади же вызвал связиста. Явился молодой пуштун с умными глазами. Вошел в кабинет, низко кланяясь:

– Ассолом аллейкум, хозяин! По вашему приказанию Али Азар прибыл!

Абдул кивнул:

– Ва аллейкум ассолом, Али! Ответь мне на один вопрос. После 21.00 вчерашнего дня Азиз Карамулло выходил на связь?

Али поклонился:

– Нет, саиб! Не выходил!

– А когда должен был состояться очередной сеанс связи?

– Час назад, в четыре утра!

– И не состоялся?

– Нет, саиб! Но при желании молчание господина Карамулло можно объяснить!

– Объясни!

– Его отряд отходит к границе. Если саибу Карамулло удалось выйти в квадрат… то оттуда выйти к лагерю он не может!