Сергей Зверев - Диктат акулы

– Поток турбулентный, – шептал командир, глядя на стремительно меняющиеся цифры в таблице на экране.

Штурман напряженно вглядывался туда же, где разворачивалась виртуальная панорама пролива. Острые выступы скал приближались.

– Немного левее, тут правее и снова левее, – комментировал действия автоматики штурман.

Субмарина элегантно обошла торчащую посреди пролива скалу и оказалась в самом широком месте пролива между двух островов. Мини-подлодка «зависла», компьютер сам регулировал силу вращения винтов и угол наклона рулей, чтобы удерживать субмарину в потоке течения.

– Ложимся на дно. Всем, не занятым на постах, отдыхать. С наступлением темноты готовимся к всплытию.

Солнце ушло за горизонт, утонув в облаках. Вскоре, как это бывает в тропических широтах, на землю и море опустились густые сумерки. Командир «Адмирала Макарова» уже детально изучил в перископ скалистые склоны островков и убедился, что те абсолютно пустынны.

Субмарина всплыла практически беззвучно, лишь небольшие волны пошли к берегам. Чуть слышно загудели вентиляторы, менявшие воздух на подлодке, включились каталитические батареи, подзаряжающие аккумуляторы. Илья Георгиевич, стоя на палубном настиле, наблюдал за тем, как двое подводников спускают на воду надувную моторку, перегружают в нее водолазное снаряжение и аппаратуру.

– Удачи. На все про все времени у вас четыре часа, – произнес он на прощание.

Тихо заурчал подвесной мотор, лодка скользнула между скал и растворилась в темноте.

Ушедшим предстояло расставить на подводных скалах несколько передатчиков, имитирующих в эфире работу автоматических зондов, а на подходах к ним – панорамные телекамеры.

Экипаж, пока позволяла ночь, дышал свежим воздухом.

– Мелочь, а приятно, – тихо произнес Макаров, – взгляд ни во что не упирается, это тебе, Николай, не в переборку сутками смотреть…

С установкой передатчиков и камер управились за три часа. Коротко на входе в пролив блеснул условленным сигналом узкий луч фонаря. Вскоре надувная моторка мягко ткнулась резиновым носом в борт родной субмарины.

Из открывшегося аварийного люка показались два водолаза с черными чемоданчиками. Взмахивая ластами, они поплыли вдоль подводной лодки. Встречающиеся на их пути серебристые косяки рыбы тут же рассыпались в стороны, прячась в темных углублениях скал.

– Ну вот, дело сделано, – проговорил старпом.

– Говорят, что ждать и догонять хуже всего. Придется, однако, ждать, – сказал кавторанг.

– Важно, чтобы тот, кого мы ждем, обязательно объявился, – добавил Даргель.

– Объявится, никуда не денется. Это лишь вопрос времени. На сигналы передатчиков среагирует. Любопытство его и выдаст.

– С таким успехом мы можем и неделю прождать. Может, все-таки Камрань?

– Не переживай, старпом, я твое предложение помню. И сразу тебе говорю, если здесь ничего не получится, тогда пойдем ближе к самой Камрани и там будем ждать появления объекта. В Камрани движение как на проспекте в час пик. Там даже ночью всплывать опасно. А теперь давай наберемся терпения.

Даргелю ничего не оставалось, как согласиться.

– Вот и отлично, – бросил Макаров. – На рассвете выходим из пролива. Я уже присмотрел относительно спокойное место, равноудаленное от наших камер. Неподалеку от берега у рифа. Ляжем на дно и будем ждать. Вода там мутная, сверху нас не обнаружить. Правда, никаких сеансов связи с «рефрижератором». Рано или поздно этот объект проявится! Любопытство сработает.

– Хотелось бы в это верить, – скептически заметил старпом.

Сгорбленный рикша быстро крутил педали, постоянно протирая рукавом потеющий лоб. Позади него, развалившись в коляске под полотняным тентом, сидел тучный мужчина в белой кепке. Он недовольно осматривался по сторонам, что-то бурчал себе под нос. Невооруженным взглядом было видно, что здешний климат ему не по душе. Его нежная европейская кожа уже успела порозоветь под лучами вьетнамского солнца и теперь сильно зудела. Не помогал даже крем от загара.

Вскоре широкая улица сегодняшнего Хошемина – бывшего Сайгона – уперлась в большую площадь, пестрящую сотнями разноцветных палаток. Шум здесь стоял такой, что не было слышно, как взлетает самолет с расположенного неподалеку аэропорта. Словно назойливые мухи, вьетнамские торговцы липли к прохожим, настойчиво демонстрировали свой товар, некоторые даже пытались надеть на утративших бдительность туристов деревянные бусы, фальшивые амулеты из ракушек и дешевую бижутерию.

Рикше пришлось сбавить скорость, он буквально продирался на велосипеде через торгующих.

– Сэр, для настоящего «Ролекса» недорого. Всего пятнадцать, – настырно басил вьетнамец, семеня рядом с велорикшей, и подбрасывал на ладони китайские поддельные часы, – если возьмете две штуки, отдам за двадцать пять. Отличный подарок. У меня и коробки к ним есть.

Даже не посмотрев на предлагаемый ему товар, толстяк отвернулся. Поняв, что из американца не вытянешь и цента, торговец бросился на поиски других покупателей.

– Приехали, – бросил через плечо велорикша.

Положив в маленькую, словно кукольную, ладонь засаленную купюру, американец выбрался из повозки и осмотрелся по сторонам. На фоне ветхих лачуг и серых малоэтажных зданий возвышался шестиэтажный отель с броским названием «Интернациональ». Четыре золотистые звездочки на его фасаде и широкоплечий «бой» у входа словно говорили проходящим мимо людям: «Это место только для туристов. Остальным вход воспрещен!» Скрытое послание, закодированное в звездочках, именно американца и касалось. Услужливый «бой» в униформе и с широкой белоснежной улыбкой, претендующей как минимум на доллар чаевых, распахнул перед толстяком дверь.

– Держи, – негромко произнес американец, вытаскивая из кармана помятый «бакс», – мои вещи у рикши.

– Мигом доставим, сэр, – радостно отозвался «бой» и побежал выполнять поручение.

Толстяк довольно втянул ноздрями прохладный кондиционируемый воздух и вальяжной походкой направился к стойке рецепшн.

– Добрый день. Чем могу быть полезен, сэр? – на хорошем английском отчеканил юноша.

– Для меня зарезервирован номер. Джеймс Бьорк.

– Секундочку… Да, мистер Бьорк, все верно. Вот, пожалуйста.

– Благодарю.

Толстяк повесил на указательный палец брелок с ключами и, чуть слышно насвистывая себе под нос веселую мелодию, двинулся к лифту. «Бой» с небольшим чемоданом неотступно следовал за новым постояльцем. Через несколько минут европеец уже стоял перед дверью с номером «53». Он вставил в замочную скважину ключ, но дальше пол-оборота так и не провернул, посмотрел на «боя».